Ошибка

большей чем для всех остальных.

КОМАНДИР:

Но и не меньшей.

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

А если бы не было войны, кем бы стал?

КОМАНДИР:

Не поверишь, учителем математики. По крайней мере, так хотел. Думал, послужу на флоте и пойду в школу детей учить.

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

А я бы стал ветеринаром. Лечил бы коров в Техасе.

(пауза)

Хотя, наверное, еще не поздно вернуться к коровам.  Мне всего двадцать девять.

КОМАНДИР:

Мне - тридцать. Только кому моя математика будет нужна в разгромленной стране.

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

Кстати, нас наверняка ищут. На авианосце мой брат Сэм командует авиацией. И он точно где-то здесь.

КОМАНДИР:

Не волнуйся, я чувствую, он тебя найдет.

(пауза)

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

Странная штука - мир. Столкнись мы неделю назад, торпедировали бы друг друга. А теперь вот сидим, говорим как равные, виски пьем. Вроде бы мы с тобой не поменялись, а что-то уже в мире изменилось. Но что поменялось? Не стало Гитлера? Так если он - причина войны, то почему не убили его раньше?

КОМАНДИР:

Мы были слишком унижены поражением в прошлой войне. А Гитлер дал нам надежду. Гитлер со своими разговорами о Германии нам Германию заменил. Поэтому предать Гитлера - для многих это было страшнее чем предать страну.

(пауза)

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

Кстати, почему ты решил нас спасти? Мог ведь пройти мимо.

КОМАНДИР:

Хватит, навоевался. И от того, что семьи еще сорока пяти моряков получили бы похоронки, ничего бы в мире не изменилось. Это раньше я гонялся за каждым кораблем и думал - утопить его и мы ближе будем к победе. А теперь, даже если бы я мог убить миллион, то не сделал бы этого.

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

Скажи, Генрих, а когда ты почувствовал, что закончилась война? Или еще не почувствовал? До меня еще, честно сказать, не доходит.

КОМАНДИР:

Думаю, что я закончил войну в ту минуту, когда решил взять вас на борт. Когда понял, что жизнь, пусть даже вчерашних врагов - это ценность, которую нужно беречь! И главное - я могу себе это позволить! И что бы ни случилось потом, это все равно уже будет мир! Тебе же пока об этом говорить рано. Тебе еще драться с японцами.

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

Ты прав, Генрих, моя война еще продолжается. Кто знает, сколько еще бить японцев... Так что я завидую тебе. Для тебя ведь все кончено.

КОМАНДИР:

То есть, спасая тебя, я приношу вред союзнику? Так что ли? Тогда дай мне слово больше не воевать.

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

Не могу, я служу своей стране. И если она потребует, мне придется воевать сколько прикажут. Обманывать тебя не хочу. Но войны осталось несколько месяцев. Пока нас отвезут в Штаты, пока мы примем новую лодку... Может и воевать-то уже не придется. Хотя, кто знает?

КОМАНДИР:

Вот видишь, ты солдат своей страны и не можешь не воевать. Так не мог не воевать и я!

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

Согласен! Я понимаю!

(в отсек входит первый помощник)

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Командир! Нам нужно поговорить!

КОМАНДИР:

Конечно!

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

Спасибо за виски, Генрих! Я поднимусь на палубу к своим!

КОМАНДИР:

Иди, Джон, иди!

АМЕРИКАНСКИЙ КОМАНДИР:

(апартом)

В подводники я пошел потому, что не хотел видеть противника в лицо. Мне казалось, что это так просто. Нажал на кнопку и торпеда ушла! Потом где-то взрыв и ты записываешь себе очередную победу. Примерно так и прошла моя война. От наших торпед гибли словно не люди и даже не животные, а какие-то безликие существа, тени. Это словно была игра. Я научился быть жестким, но никто не знает, что я не терплю вида крови. На лодке я прошел всю войну и только сегодня увидел смерть вблизи. Когда горели мои люди в отсеке. Я никому не скажу, но, наверное, я не стану больше воевать. И еще этот немец... Он родился в другой стране. Но в чем еще наша с ним разница? Он видел много, наверное многих убил. Но сейчас я вижу - это человек. И я убивал людей. А теперь я, чего бы это не стоило, все равно поеду к коровам в Техас!


(американский командир уходит)

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Генрих! Что же нас ждет?

КОМАНДИР:

Доберемся до берега, затопим лодку и разойдемся в разные стороны. А там уж – кому как повезет.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

И что дальше? Будем нищенствовать в Южной Америке, лишь бы не попасть в лапы к союзникам. Ты же понимаешь, что все придется начинать с нуля. Среди нас только ты и радист говорите по-английски. Испанского вообще никто не знает. Очень быстро мы превратимся в бродяг без каких-либо средств к существованию. И это если нас тут же не переловит полиция. Самым лучшим вариантом будет наняться матросами на корабль. И что дальше? Так мы сможем перебиться какое-то время и потом, если повезет, изможденные появимся в Германии, где опять-таки придется снова начинать жизнь с нуля. Мы ведь уже не мальчишки.

КОМАНДИР:

Согласен. Но лучшего выхода нет. Война закончена, мы проиграли. И к старому возврата уже не будет. Всю страну ждет новая жизнь. На берегу пусть каждый сам решает – сдаваться ли ему в плен или поступать по-другому.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Я считаю, что нам не нужно разрушать то, что имеем.

КОМАНДИР:

А что мы имеем?

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Боевой корабль и подготовленный экипаж.

КОМАНДИР:

Предлагаешь начать пиратствовать в океане?

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Зачем? Франц же тебе говорил. Есть заинтересованные люди в Колумбии. Им нужно скрытно доставлять кокаин в те же Штаты. И они за это готовы платить.

КОМАНДИР:

То есть, ты предлагаешь нам из боевого экипажа превратиться в наркокурьеров?

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Я предлагаю извлечь из нашего положения максимум пользы. И то время, которое ты предлагаешь болтаться без денег и дела, я предлагаю использовать для того чтобы обеспечить нам всем будущее.

КОМАНДИР:

И убить будущее тысяч людей, принимающих перевезенные нами наркотики…

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Ты беспокоишься об американцах? Странно. Мало ты их убил? Мало они уничтожили наших?

КОМАНДИР:

Это была война. Теперь она закончилась.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Закончилась чем? Германия разрушена и стоит на коленях. Сейчас они как победители будут судить наших солдат. И никто еще очень долго не позволит немцам жить как они хотят. А мы как раз позволим американцам жить как хотят они. Хотят покупать наркотики – пусть покупают. Мы же не заставляем их этого делать. Наше дело – доставить товар.

КОМАНДИР:

Подумай, Карл. Как бы ни закончилась война, нам пришлось бы привыкать к миру. И даже если бы мы победили, то пришлось бы нам не сладко. Пусть мы бы стали героями, пусть не нуждались бы материально. Но найти свое место в мирной стране было бы очень непросто. Мы бы все равно жили прошлым и вряд ли адаптировались к новой реальности. Сбросить все регалии и славу и начать полноценно жить нам бы не позволила гордость. А теперь мы будем вынуждены жить как обычные люди.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

То есть, мы должны быть судьбе благодарными?

КОМАНДИР:

Отчасти – да. Мы прошли через трудности и добились вершин. И стали одними из лучших подводников этой войны. Значит, в нас есть то, что позволит пройти через новые трудности и добиться новых вершин.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

То есть, стать нищими никому не нужными бродягами – это на пользу?

КОМАНДИР:

Это способ очиститься от гордости за прошлые дела, к которым нам никогда уже не вернуться. Хочешь ты того или нет, но ты будешь ожидать от страны признания своих заслуг. А немцам сейчас не до того чтобы носить тебя на руках. Более того, ты можешь встретить даже не равнодушие, а ненависть. Зачем вы, мол, полезли с этой войной? Из-за вас разрушена страна. И вы еще ждете почета?! А те же аргентинцы тебе ничего не должны. Ты не воевал ни за ни против их.

(пауза)


Мы знаем себе цену и это поможет выжить. И построить нормальную мирную жизнь. Сегодня мы гордимся собой и не испытываем  стыда за то, чем приходилось заниматься. А если мы станем перевозить наркотики, то тут же этой гордости лишимся, но в глубине души будем чувствовать величайший стыд, за то чем приходится заниматься. И этим перечеркнем свою жизнь: и прошлую и будущую.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Мудрено говоришь. Но понимаю, что ты против.

КОМАНДИР:

Да, я против.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Но ты уже не можешь решать за других. Теперь каждый – сам себе хозяин. И ты не имеешь право навязывать свою волю.

КОМАНДИР:

Согласен.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Значит, мы сделаем так. Мы дойдем до Южной Америки и ты сойдешь на берег. А я возьму командование на себя.

КОМАНДИР:

Командование чем?

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Кораблем и теми, кто захочет остаться.

КОМАНДИР:

Конечно, я против. Но не настолько чтобы схватить пистолет и арестовать тебя. Ведь мы с тобой шесть лет воевали плечом к плечу. Ты был прекрасным помощником и способен стать самостоятельным командиром. И как бы мне не было обидно за то, что мой боевой корабль пойдет на службу к наркомафии, я не считаю, что принципы благородства тут будут больше уместны.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Люди уважают тебя, и я прошу обратиться к экипажу, объявить, что командование передается мне и предоставить право выбора: сойти на берег или остаться.

КОМАНДИР:

Это получается, что я поддерживаю твой план, что я вижу такой выход. Но я ведь его не вижу и не поддерживаю.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Но ты должен дать им возможность подумать!

КОМАНДИР:

Боишься, что не наберешь минимальный экипаж?

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Не в том дело. Экипаж мне действительно нужен не очень большой. Ведь те же торпедисты и расчеты орудий мне не понадобятся. Думаю, и трех смен будет много. Ведь мне нужно будет обеспечить только движение и навигацию. О всяком боевом применении можно забыть. Но пусть остаются все, кто захочет. Найдем им применение. Своих я не брошу!

КОМАНДИР:

А я по-твоему бросаю своих?

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Ты не используешь прекрасный шанс сохранить экипаж и дать ему возможность пережить послевоенный кризис.

КОМАНДИР:

Методом перевозки наркотиков?

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Тебе это претит, понимаю. Но если бы ты узнал, что в ящиках, которые мы отвезли в Японию были наркотики, твое бы отношение изменилось?

КОМАНДИР:

Нисколько. Потому что мы выполняли приказ. И мне решительно все равно, что перевозить по приказу своего государства. Хотя бы и наркотики. Выполняя приказ, я не несу никакой моральной ответственности.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

А ведь наркотики те же…

КОМАНДИР:

Но кто я есть, если доставил японцам наркотики? Обычный немецкий подводник. А если заказчиком будут кокаиновые короли, то я обычный наркокурьер. И если меня расстреляют как немецкого офицера, то это будет лучше, чем получить год тюрьмы за работу на мафию.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК:

Не понимаю, лучше для кого?

КОМАНДИР:

Для меня и моей страны. Но давай вернемся к делу. Собираем офицеров, будем говорить.

СЦЕНА 5

Офицерская кают-кампания. Присутствуют все офицеры лодки.

КОМАНДИР:

Как настроение, господа?

(пауза)

Чего молчим?

ШТУРМАН:

Неважное настроение, командир. Впереди - полная неизвестность. Надеяться не на что.

КОМАНДИР:

Так уж и не на что?

ШТУРМАН:

Кто знает, как нас встретят в Аргентине... Все-таки воюющая с нами страна.

КОМАНДИР:

Но я так понимаю, что аргентинский вариант вы выбирали осознанно.Это решение вы принимали без меня.

ВТОРОЙ ПОМОЩНИК:

Да, ничего лучшего не нашли. Затопим лодку и сойдем на берег.

КОМАНДИР:

Возник и