данном случае денег мне жаль!
С трудом вырвавшись из объятий двух совершенно обалдевших теток, я прыгнула к столу и схватила Светкин мобильник. Набрала номер.
- Слушаю, - голос мужа был усталый и нервный (нечастный, как по мне переживает!).
- Это я, - крикнула в трубку, - жива, здорова и нахожусь в Гармонике, в доме бабы Клавы! Мне удалось бежать… Приезжай скорей!
- Понял, - коротко ответил Валерий.
ххх
Валерий Николаевич нажал «отбой» и сунул сотовый в карман. Руки подрагивали, ладони вспотели. Болтов снова полез в карман – теперь уже за носовым платком. Господи, спасибо, Полина цела. Его девочка в безопасности! Слабость расползлась по всему телу, стало жарко, смертельно захотелось пить. На вялых ногах он добрел до столика с графином с водой, хлебнул прямо из горлышка.
За его действиями напряженно наблюдал старый приятель.
- Не волнуйся ты так, сейчас мои ребятки уже подъезжают к даче этих отморозков. Спасут твою женушку. И сразу в студию, да? Эх, галстучек у тебя невзрачный, но ничего, в костюмерной подберут. Ты, главное, сильнее радость от встречи изображай, объятия страстные, слезы. Это и станет платой за наше детективное расследование. Отличненько! А после записи передачи можно и в кошки-мышки поиграть. Эти придурки обещали прислать СМС-ку с номером счета? Чудненько, в ментовке телефончик пробьют по базе и вычислят, кто у нас главный злодей!
- Ну да, если только СИМ-ка не куплена лишь для этого случая. Они, думаешь, совсем дураки? – возразил Болтов.
- А если и так, Чувилиных мальчики тряханут, и те все-все расскажут! До мельчайших подробностей! И что ели на завтрак, и с кем спала их бабушка!
- Ну-ну, - хмыкнул Валерий Николаевич, поудобнее устраиваясь в кресле.
Он сам не знал, почему скрывает от Романа факт счастливого спасения жены, но был по-мальчишески счастлив понаблюдать за тем, как вытянется физиономия друга студенческих лет, когда съемочная бригада вместе с дежурным нарядом полиции прибудет к опустевшей даче торгашей-похитителей. И действительно, где-то еще через полчаса на столе владельца телецентра зазвонил телефон. По мере того, как Роман Александрович узнавал последние новости, лицо его становилось все менее приветливым.
- Что? Облом? – сочувственно, как ему казалось, спросил Болтов. – Поцелуев перед камерой не ждать?
- На даче пусто. Похоже, там вообще никого не было. Мы ошиблись, – хозяин кабинета треснул трубкой по ни в чем неповинному аппарату.
- Ладно, - смилостивился Болтов, - не парься. Полина сбежала. Она звонила мне недавно из безопасного места.
- И ты молчал! Гад! – взъярился приятель. – У меня такой сюжет из-под носа уплыл, а ты…
Внезапно он понял, что сболтнул лишнего, но Валерий Николаевич уже поднимался из кресла. Дойдя до дверей роскошного кабинета директора телецентра, Болтов остановился на мгновенье и тихо произнес:
- Порой даже не догадываешься, во что может превратиться твой старый друг через тридцать лет разлуки…
ххх
Юра появился в тот момент, когда тетки снова устроили вокруг меня свои сумасшедшие пляски. Он тихо вошел и вежливо поздоровался:
- Добрый день.
При виде его баба Клава схватилась за сердце, а Светка испуганно попятилась, запнулась за упавший табурет и села на пол.
- П-п-ривет, - проговорила она слабым голосом при этом.
Коробьев продолжал стоять на пороге и смущенно улыбаться.
- Проходи, чего ты, - сказала я, - давай, что ли чайку попьем? Баба Клава, можно?
Та закивала седенькой головой и нырнула за печку. Кропотина, глядя на моего товарища по заточению странным взглядом, спросила:
- Поля, это кто?
- Как кто? – удивилась я. – Юра. Коробьев. Сын Ивана Коробьева, армейского товарища Валерия.
- Да? – просипела подружка. – А там тогда КТО?
И она дрожащим пальцем показала на дверь в хозяйскую спальню. Я тихонько заглянула в щелку: на кровати безмятежно спал… еще один Юра. Теперь я понимала состояние Светланы и бабы Клавы. Да и я сама, признаться, вздрогнула, увидев еще одного Коробьева! А ведь догадалась, что это – Виталий Болдин, двойник нашего Юры!
- Он пришел сегодня, сказал, что его похитили и держали взаперти. А еще он хотел взять лодку Павла Кузьмича, чтобы зачем-то съездить на остров, но лодку забрал Стасик. И тогда он лег спать, - бормотала Светка, глядя на стоящего в дверях Юру (настоящего, о чем пока знала только я), как на восьмое чудо света.
За печкой послышался звон разбитой посуды. Видать, баба Клава так и не смогла справиться с эмоциями.
Глава 20
Болтов был уже на крыльце телецентра, когда позвонила Алка:
- Мы с Петечкой идем к торговой площади, хотим с каким-нибудь частником договориться, чтоб до деревни подвез, - голос слегка запыхавшийся, торопливый, - а то автобуса долго ждать, да потом от остановки километра два пилить. Астра еще слаба, ей такие прогулки ни к чему. Или, если вы освободились, может, заберете нас, Валерий Николаевич?
Болтов усмехнулся: Рюмина всегда величала его по имени-отчеству, несмотря на то, что Валерий был мужем подруги и близким другом жениха. Почему-то Аллочка старательно держала дистанцию и ни в какую не хотела переступать границу в отношениях. Он бросил взгляд на тоскующий у телецентра джип Романа, на котором с разрешения хозяина раскатывал несколько дней.
- Нет, Аллочка, я сегодня без колес, - ответил он как можно беззаботнее, - лучше вы меня к себе в компанию возьмите, я в двух шагах от рынка, встретимся у входа, хорошо?
Рюмина если и удивилась, но по голосу понять было невозможно.
- Договорились, - сказала она и добавила, чуть погодя, - кстати, у меня есть новость. Я тут одного интересного человечка встретила…
ххх
Я присела на край кровати, на которой, завернувшись в хозяйское ватное одеяло, сладко спал лже-Коробьев. Нежно потеребила мерзавца за ушко и пропела:
- Виталик, хватит спать!
Тот не реагировал, продолжал бессовестно дрыхнуть. И тогда я заорала:
- Подъем!
Того с постели словно взрывной волной снесло! Болдин при падении, видно, здорово треснулся коленкой об пол, застонал и ошарашено завертел головой в поисках странного раздражителя. И увидел меня. А еще - Юру, который пожелал присутствовать при экзекуции двойника. Виталик покраснел, затрясся, словно его обуяла лихорадка, и попытался выпрыгнуть в раскрытое окно. Совершенно неразумное решение! Потому что с улицы в спальню заглядывала довольная морда Грея, накормленного от пуза оладушками с яблоками (баба Клава постаралась!). Зубы «немца» клацнули где-то в районе пояса мошенника. Болдин дернулся на середину комнаты и замер.
- Поговорим? – ласково молвила я, мысленно опуская на голову самозванца чугунную сковородку.
- О чем? – машинально спросил он.
- О твоем участии в преступлении под названием «Обдурить лоха». То, что ты с подельниками решил обчистить счета Коробьева-старшего, и так ясно. Для этого и Юру заперли, и Болтова, единственного, кроме Ивана, имеющего право на снятие денег из банка, вызвали. И меня между делом похитили, чтобы в случае чего надавить на Валерия - вдруг муж сопротивляться будет и не пожелает помочь Юрочке, страдающему игровой зависимостью! Ты ведь с твоими дружками не предполагал, что я взаперти сидеть не стану, непременно на свободу вырвусь!
Тут я, конечно, приукрасила действительность. Если бы не Юра и не собачий лаз, вряд ли бы я сейчас изображала из себя разгневанную фемиду.
- Я другого не пойму никак, – голос мой наливался едкой яростью, - зачем вы дом-то Коробьевых спалили? Мало вам было их обокрасть, так вовсе людей по миру пустить задумали?
Болтов затрясся еще больше:
- Это не я! Не я!
"Фемида" равнодушно смотрела на его конвульсии:
- Не ты, так твои приятели постарались. Ну, ладно, Виталик Болдин, отвечать за содеянное все равно придется.
- Ага! – радостно заорала наконец-то врубившаяся в ситуацию Кропотина. – Я же вам еще вчера говорила, только вы слушать не захотели! Митрофановне знакомая сказала, будто Юру видели в городе в тот самый момент, когда мы его пропавшим без вести считали! Получается, это был вовсе не Юра, а тот, второй! Какой негодяй!
Коробьев тихонько присел на стул возле двери спальни и скорбно поглядывал на бывшего одноклассника:
- Ну, и кто помог тебе придумать весь план «раскулачивания»? Молчишь? Но ведь тебе были нужны не только деньги. Ты недаром расспрашивал меня об острове. Что ты там искал?
- Тайник, - нехотя выдавил Болдин. – Я когда увидел тетю Татьяну на фотографии в ожерелье – спать перестал.
- Оно и видно, - брякнула Светка, и баба Клава, с огромным интересом слушавшая разговор, недовольно на нее зашикала.
- Понятно, - кивнул Юрий, - это когда ты наш семейный архив изучал, чтобы потом друзьям моего отца головы задурить? У тебя получилось, артист, нечего сказать!
- Спасибо, - понурился тот.
- Неужели бриллиантовое ожерелье, которое Иван Коробьев прятал на острове? – воскликнула я. – Так ты его искал?
- Ну да, только без толку. Нет его! Наверное, тайник был устроен в рыбацком сарае, - про такой сейф никто не догадается – а сарай-то спалили! Пропала такая красота, – и Болдин к нашему удивлению заплакал!
- Люди, вы где!
До нас донесся ликующий голос Стасика, а за ним и хрипловатый – Павла Кузьмича:
- Спят, поди…
- Не спим! – крикнула Светлана и понеслась из спальни в комнату, служившей хозяйке одновременно и гостиной, и столовой.
- Ох, девка, - старый рыбак был словно навеселе, - а мы с вашим фотографом такую штуку сделали… Сам себе не верю!
Одной Кропотиной в качестве слушательницы Стасику оказалось мало, и он прямо в грязных сапогах протопал в спальню. Коробьева, сидевшего в углу, возле двери, не заметил, и радостно обратился к стоявшему в центре комнаты Болдину:
- Юрок, а мы ведь нашли-таки захоронку твоего отца! Уж извини, достали. Такие вещи нужно в банке хранить, под охраной и кодовым замком, а не на груди каменной дамы, хотя, признаюсь, местечко весьма и весьма пикантное.
Жестом фокусника Стас вынул из кармана деревянную шкатулку и открыл ее. Мы не могли оторвать восхищенного взгляда от ожерелья Татьяны Коробьевой. Изумительное украшение представляло собой свитое из золотых стеблей кольцо с резными листочками, между которых кокетливо выглядывали диковинные цветы, сердцевиной каждого был бриллиант.
Глава 21
Болдин плакал. По-бабьи, причитая и всхлипывая. Но мне совершенно не было его жаль. А вот у бабы Клавы сердце дрогнуло.
- Экий ты глупый, - расстроено проговорила она, теребя передник, - неужели можно так поступать? Не по-людски. У своего же друга последнюю память о родных отнять пытался! Ведь Юрка-то сирота! Ни матери, ни отца!
Коробьев при этих словах чуть со стула не свалился:
- Баба Клава, вы чего болтаете? Это когда отец умер?
- Конечно, ты в родной деревне годами не появляешься, но ведь о гибели отца на пожаре не мог не знать! – обиженно воскликнула та. – Как два года назад во время грозы полыхнул огнем рыбацкий сарай на острове, молния попала! Да вся Гармоника переживала! Кузьмич-то поблизости рыбачил. Он и рассказал. Гроза налетела, лодка перевернулась, сам еле на берег выбрался! И видел, как сарай горел! Сначала подумал, вот Ванька расстроится, когда узнает, что его имущество пропало, а пришел к Коробьеву - того нет! Неделю, вторую не появляется, – люди и зашептались: сгорел, не иначе! Павел, чего молчишь,
