институте воображала, потом, правда, втянулась, понравилось. Как говорится, сочетала приятное с полезным. И все-таки, еще немного, еще чуть-чуть (даже зарубки начала делать) – и я студентка! Нет, ты не в состоянии вообразить, что это значит. Для меня, по крайней мере. Нормальная работа потом, шансы даже при моей внешности удачно выйти замуж. Все! А теперь ничего. Меня обокрали. И кто же? Моя собственная мать! Забрала все деньги до копейки: пусть, мол, у меня полежат, я их спрячу понадежнее. А теперь не отдает. Сидит со своим хахалем, который тут же появился после моего отъезда, подливает себе водочки в стаканчик и, знаешь, здраво так рассуждает: «Пожалей меня, Васенька, я ведь старенькая, ты еще себе заработаешь, а мне-то как жить? Вдруг болезнь – где взять денег на операцию? А помру, опять же – на что хоронить? Институт! Тьфу! Что толку в нем, в институте? Я вот тоже, как тебе известно, с высшим образованием, а пенсия – сущие гроши». Ну, я до сих пор в шоке, конечно: и в скандал, и в слезы, как только ни убеждала ее – все без толку. Даже жить мне теперь негде: новоявленный «отчим» на следующее же утро ко мне в кровать полез, когда мать за хлебом ушла. Огрела я его лампой настольной по башке, а матери хоть бы что: «пошутил человек, а ты сразу как ненормальная». Одним словом, чемодан собрала и на электричку. Андрюш, ради Бога, мне уже не до шуток, ты не прогоняй меня, ладно? Я понимаю, конечно, ты другую любишь, ну и люби себе, разве я против? Как только понадобится, место я тут же освобожу. А пока – ты один, я одна, ты ведь знаешь: поесть приготовить, постирать, я все умею.
Да, это, пожалуй, было уже венцом всего.
– Ну а как же жених?
– А его никогда и не было. Это я просто так, наплела: условия выторговывала, чтобы больше цену набить.
– Ладно, – устало махнул Горячев. – Давай спать. Ты хоть с ней договорилась, что мы сегодня здесь, в ее квартире?
– Конечно, конечно, – радостно засуетилась Василина. – И уж ты постарайся, сегодня, а, Андрюша! Я так давно с тобой не была, а ты столько времени обманывал бедную девочку, обращался с ней, как с ребенком, а я по-настоящему, на полную катушку хочу.
Что было делать? Все-таки имя ничего не изменило. Косточки так Косточками и остались. Но даже после полутора часов бурного секса Василина не угомонилась.
– Был у нее? Когда? Вчера, позавчера? Не таи в себе, расскажи.
ГЛАВА 5
Андрей и сам не знал, с чего бы вдруг он так разоткровенничался перед Василиной. Однако ему важно было не просто обдумать, но до самых мельчайших подробностей припомнить содержание памятного разговора: и попытку официоза, и дрожащие руки Светланы у сейфа, и то, с каким выражением лица она швырнула на стол перед ним кассету. Да и сама эта проклятая порнушка, которую, по всем прикидкам, хоть сейчас запускай в Интернет.
– Она тебя любит, – со вздохом выдала резюме Василина.
– Ты так думаешь? Все еще? Несмотря ни на что? – не поверил ее словам Андрей.
– Нет, не все еще. Тогда не понимала, теперь точно знает, что не может без тебя жить.
– Доказательства?
– Ну хотя бы кассета. Еще - предложение купить твой роман.
– Ну, с кассетой не совсем все ясно, да и роман...
Денег у Василины тоже не было, последние гроши она истратила на пресловутые «кошкины именины». Поэтому, не мудрствуя лукаво, со второй половины дня она уже подменяла отправившуюся в отпуск продавщицу из той же палатки, которую сторожил Андрей. Она довольно быстро нашла общий язык и с хозяином, и с покупателями, и скоро никто уже не подозревал в ней дебютантки.
Горячеву, между тем, предстояло выдержать еще одно испытание: разговор с сыном. Но Олег первым начал.
– Па, ты не осуждай меня за Валентину. Это просто жизнь. Ну а про то, как ваш разброд на меня повлиял, тоже не думай, я достаточно взрослый. Да и вообще я тебя хорошо понимаю. Матери нужно было всего лишь дать тебе время, ты бы вернулся, вне всяких сомнений, ты ведь обязательный человек. Да и о чем я говорю, па, это чистейшей воды литература. Они никто не в состоянии таких вещей понять. Тут другой мир и нельзя постоянно жить в раздвоении, когда-нибудь вдруг неизменно приходит момент, когда хочется соединить несоединимое. Он может пройти, а может... и не пройти.
– «Они», – насторожился Андрей, – почему «они», я случайно не ослышался?
Олег долго молчал, затем тяжело вздохнул.
– Да, па, ты не ослышался, «мы» и «они». Случилось непоправимое – я тоже решил стать писателем.
– Господи! Что я слышу? – стукнул Андрей со злостью кулаком по диванному валику. – Олег, что за бред? Что ты несешь, мы ведь говорили и не раз на эту тему, ты же мне обещал!
Олег еще раз вздохнул и развел руками.
– Разве такие вещи всерьез можно обещать, па? Разве ты сам не видел: я все сделал, чтобы не повторить твою судьбу. Литература и математика, считай, я убежал на другой полюс, а толку что? Вот устроился я работать в одну фирму, чтобы немного приодеться, так и стал всасываться в меня, как в вакуум, жизненный материал. И не могу уже ничего поделать с собой: в голове диалоги, сцены, образы, сами собой разрастаются, соединяются. У меня тут зачеты, экзамены, а я будто в другом мире, счастлив, как последний идиот. Нет, па, ты не бойся, я по твоему пути не пойду. Коммерция, только коммерция, никакой серьезности, насмотрелся я, слава Богу, как ты одну и ту же сцену по сто раз переделываешь. И все-таки, ты мне поможешь, а? Ты ведь Мастер, па, мать ничего в подобных делах не смыслит, ну а я-то знаю: таких, как ты по пальцам можно пересчитать. Неужто с родным сыном ничем из своего загашника не поделишься?
– Ладно, – обессилено отмахнулся Горячев. – Ехал бы ты лучше к себе в институт. У меня и без тебя голова уже кругом идет.
– Да я понимаю, па, – обрадовано улыбнулся Олег. – Сначала, кровь из носа, диплом, и чтобы непременно с отличием, аспирантуру вот еще надо закончить. Как говорится, не горит. Но я не передумаю, не надейся. Я твердо решил. Для меня без этого жизнь – не жизнь.
О, Господи, устало подумал Горячев, сколько еще на свете идиотов? И все они липнут к нему, как мухи на мед. Чем же он это заслужил?
Книгу Николая Бредихина "Полночное солнце" можно купить в интернет-магазинах: Amazon.ru, Ozon.ru, Ridero.ru, ЛитРес и др., как в электронном, так и в бумажном виде.
| Помогли сайту Реклама Праздники |
Переживаю за литературных героев как за своих знакомых. А это говорит о высочайшем уровне автора.