интервал.
- А, что, решили всё-таки премию дать к Новому году? - раздался за спиной Севы голос работницы ночной смены.
Необычный прекрасно знал, что премию на десять тысяч человек рабочего коллектива объединения разделили только на двенадцать директоров, включая его самого.
- Не знаю, - буркнул Сева. - Я остатки снимаю.
А "остатки" всё забивали и забивали карманы Необычного, ведь их выдали именно на карманные расходы. От денег отдувались карманы пиджака и брюк. Наконец, дисплей железного спонсора сообщил:
"Денег в банкомате нет".
Женщина, увидев надпись, сказала:
- Я хотела дочери куклу купить к празднику, а другого банкомата по дороге домой нет. Севе очень понравились слова работницы. Он рассмеялся и зашёл в туалет облегчиться перед дорожкой. Он расстегнул две бриллиантовые пуговицы на ширинке, достал свой кожаный сморчок, а сердце сказало своему хозяину:
"Достаточно, Сева".
Когда через 20 минут томительного ожидания личный водитель нашёл своего хозяина на полу туалета, тело Необычного успело превратиться в обычный манекен. Из карманов вывалились деньги, обе незастёгнутые пуговицы сияли красивым необычным светом.
На похороны пришли добровольно-принудительно две тысячи человек. Сева лежал в лакированном необычном гробe из красного дерева с двумя крышками. Из встроенных динамиков доносилась тихая музыка, подсветка освещала лицо покойного. "Как необычно!" - так и хотел сказать Сева.
Все участники похоронной процессии замёрзли и хотели есть, поэтому необычный гроб быстро спустили в полнее обычную могилу и соорудили обычный холмик. Все ушли, а Севу Необычного оставили лежать среди обычных покосившихся крестов обычного деревенского кладбища.
