глазами, и молча, вынула руку из кармана вязаной кофты. На разжатой ладони лежало большое белое перо.
-... Я нашла его в реанимационном…
Афанасий с тревогой взглянул на сестру. Ее обкусанные слегка припухшие губы тронула еле заметная улыбка.
- Это перо из подушки… - тихо прошептал он.
- Прекрати, в реанимационных палатах нет подушек… с перьями…
- Лиза, ты же это не серьезно?, я начинаю бояться за тебя,… но я не могу остаться.
- Что ты, не надо, не надо я справлюсь, у меня много работы, много тех, кому я нужна, - она вскользь посмотрела на свою опущенную руку с зажатым в кулаке роговым основанием в легких пушинках.
-…Лиза, брось его, ты должна это сделать… Я понимаю, наследственность, сильный стресс, горе, свалившееся так неожиданно… Но хватит, хватит двух братьев «не в себе», Царство им Небесное, ты же сильная, всегда такой была. В случившемся твоей вины нет, успокойся,- и он попытался дотянуться до руки женщины и разжать ее кулак.
-…А кто – в себе? Кто из живущих - в себе? Кого не посещают мысли о ВЕЧНОСТИ? Кто не хочет, не мечтает увидеть потерянных близких? Есть ли такие, смирившиеся с понятием НАВСЕГДА?! Кто не мечтает темными ночами, зная что, не видим никем, кто не мечтает встретить вновь родное лицо, услышать заветный голос? Да тот и не мечтает, кто не в себе! Все, терявшие родных - по крови, по духу, неважно, все терявшие, прячась под мирской маской – мечтают, верят, улавливают каждый знак, каждый символ, ища в нем подтверждение надеждам… И только это примиряет нас, как ты говоришь, но не с действительностью, нет…не с оставшейся действительностью, а со смертью… с будущей смертью… Все тайно ждут воссоединения… Иначе нет ни в чем смысла, ни в чем…
- Я отвезу тебя домой,- устало произнес Афанасий, понимая, что спорить бесполезно, - все же, тебе надо отдохнуть.
- Нет, нет, ты иди, а я побуду здесь… мне надо побыть здесь…
Она смотрела, как уходит ее брат, двигаясь слегка вразвалку, по-детски размахивая руками, и разжав перед собой заветную ладонь, заулыбалась, сама не понимая чему.
( продолжение следует)
