прогуливаясь. Хмель давно выветрился из головы. После разговора с Воеводой на душе было неспокойно. Его атаковал целый эскадрон противоречивых чувств и мыслей. Теперь-то он ясно осознавал, что при жизни был плохим гражданином своей Родины - слишком равнодушно взирал со стороны на судьбу России...
Глава20. Дед Пахом.
В общежитии Аверьяна ожидал сюрприз. Едва он, отворив дверь квартиры, переступил порог и вошёл в гостиную, навстречу ему из кресел поднялись два человека. В одном Молодцов узнал генерала Куприянова.
- Заждались мы тебя, Веря! Я думал, Воевода тебя до утра продержит... Да, извини за вторжение! Ключи нам комендант дала, под мою личную ответственность. Не торчать же нам на улице под окнами, в самом деле?
- Да чего уж... - отмахнулся Аверьян, с интересом приглядываясь к спутнику генерала. Куприянов, тоже обернувшись к нему, кивнул в сторону хозяина номера:
- Вот и наш герой! Дождались... Ну, вы тут знакомьтесь без меня, а я пошёл. Служба!
Куприянов подмигнул Молодцову и вышел, оставив того в недоумении и растерянности. Его спутник шагнул к Аверьяну, заглянул в глаза и смущённо робко улыбнулся:
- Здравствуй, Верюшка! Никак не признал?
Незнакомца отличала подтянутая фигура и спортивная осанка. Взгляд серо голубых глаз, открытый, добрый и проникновенный располагал к доверию. Внезапно в лице его Аверьян уловил знакомые черты. Присмотрелся и …вздрогнул, обнаружив неуловимое сходство со своим отцом и самим собой. Сердце бешено заколотилось в груди от внезапной догадки. Сомнений не осталось! Перед ним стоял его …родной дед Пахом! Сильно помолодевший, почти ровесник, если не младше. А он запомнил его глубоким стариком, потому сразу и не узнал...
- Дедушка Пахом?!
- Кхе-кхе-кхе! - довольно рассмеялся молодой мужчина, - Слава те, Господи, узнал внучок! С трудом, но признал! Хотя, мудрёно было угадать. Я помер, когда ты ещё в школу ходил. Сколько времени прошло! Да я ещё тут годков с полсотни скинул. Мудрёно признать...
Они крепко обнялись, потом прошли на кухню и сели за стол, на котором уже стояла водка с закуской - дед Пахом, ожидаючи, не терял времени даром. Пришлось Аверьяну за эту ночь вторично поучаствовать в застолье, что его совершенно не смущало. Он уже был наслышан о некоторых особенностях Чистого Мира. К одной из них относилась и такая: по желанию человек мог глотать водку стакан за стаканом и совершенно не пьянеть, как недавно Воевода, а мог и вдрызг упиться и с одной рюмки! Для себя Аверьян выбрал средний вариант, то есть мысленно допустил только лёгкую степень опьянения, хотя пил с дедом Пахомом на равных, как и до него с Воеводой.
Они проговорили до рассвета. Деда в первую очередь интересовали дела семейные, что произошли после его похорон - жизнь и здоровье близких и дальних родственников, бывших приятелей, соседей по дому и просто знакомых. Аверьян на расспросы отвечал или подробно, если знал, или в общих чертах. Обращался он к деду только по имени. Назвать этого моложавого красавца-мужчину "дедом" как-то язык не поворачивался.
Потом Пахом стал расспрашивать о новом руководстве страны и проводимом им курсе политических преобразований. И как этот курс сказался на благосостоянии народа. Слушая ответы внука, он горько вздыхал и удручённо покачивал головой.
- Вона, как всё повернулось! И кто бы мог подумать? Ай-яй-яй!!!
Затем дед Пахом принялся рассказывать о себе.
- ...Жена моя, твоя бабушка Нюра, ушла двумя годами раньше меня. Ты об этом сам знаешь. Но сюда она не попала! Я весь Солнцеград обшарил, но её не нашёл! Не попала она и к демонам с чернушниками. У нас там есть свои верные люди - они обо всех наших пленниках всё нам сюда докладывают...
Стало быть, она миновала фильтрационные поля с ловушками, и попала туда, куда и положено каждой божеской душе почившего на Земле человека. Ну да, Царствие ей Небесное! Других же дальних родственников я не искал, да и они на меня тут не выходили. Знать, их тоже нет в Солнцеграде...
Как я тут живу, спрашиваешь? Хорошо живу! На Земле так не жил, признаться... С женщиной одной, своей одногодкой омоложенной, сошёлся. Оформили брак, как тут положено. Взяли мы двоих детишек на воспитание: мальчика и девочку. Шустрые ребятишки, чем-то на тебя в детстве похожи...
Что ещё? Хожу на службу. Я - мастер-материализатор. Наша бригада производит вооружение. Какое, тебе не интересно... От работы меня обеспечили жильём. У нас с женой своя квартира в городе. За городом - дача шикарная с садиком и огородиком. Благодать! Грех жаловаться...
Сегодня вечером, едва я со службы домой воротился, заявился генерал Куприянов. Пойдём, говорит, внука родного проведаешь, пока он на задание не ушёл. А я и не знал, что ты в Городе. Ещё он сказал, что ты вроде как не до конца помер... Это правда?
- Правда!
- ...И что после выполнения задания имеешь шанс вернуться в Мир Живых?
- Надеюсь, что так!
- Тогда слушай и запоминай мой наказ твоим отцу с матерью и всем нашим родственникам...
Минут десять дед Пахом втолковывал внуку, какие кому из ныне живущей родни передать слова, наказы и пожелания.
- ...Ту уж там расстарайся, Веря! - попросил дед на прощание, - Не подведи, выполни задание! Мы, Молодцовы, знаешь какие? У нас слово с делом не расходится никогда! И предки наши завсегда так-то...
Наши корни из Ярославской губернии тянутся. Мой родной дядька знаешь, кто? Фёдор Молодцов! Во как! Знаменитейший на весь свет эквилибрист! Он в цирке выступал, по натянутым на высоте канатам ходил. Его имя до революции по всей Европе гремело. Много сильнее, чем в самой царской России. Он такие чудеса на канате выделывал, что только "Ах!" Никто его трюков повторить не смог. А ведь простой мальчишка был, из крестьянской, разорившейся семьи...
Увидал он как-то раз в цирке канатоходца и задался целью стать таким же, и даже лучше. И стал! Так-то и ты, Веря, старайся! Раз появилась у тебя возможность вернуться к живущим отцу с матерью - в лепёшку расшибись, но выполни задание!
Дед Пахом ушёл с первыми лучами солнца. Аверьян убрал со стола и завалился спать. Прошедшая ночь вымотала его сильнее, чем две недели тренировок...
Глава 21. Фельдъегеря.
Затянутый в чёрную кожу фельдъегерь Грицько Мацапура прибавил газ, отчего переднее колесо его "Ямахи" с номером "22" на бензобаке, оторвалось от полотна дороги и зависло в воздухе. Несколько минут он мчался на одном заднем по белой разделительной полосе, испытывая ни с чем несравнимый восторг. Пожалуй, такого лихого ездока было не сыскать во всей фельдъегерской службе Чистилища! Да что в службе? Во всех Объединённых Войсках Армии Демонов!
Часа два тому назад он и ещё пятеро таких же бородачей-мотоциклистов покинули место дислокации, что бы доставить тяжеленые кожаные сумки с секретной документацией по назначению - кто в пригород Чистилища, а кто и подальше - на Рудник, в Преисподнюю или Пограничные Земли...
Среди этой команды один он, Грицько Мацапура, являлся чистым славянином. Остальные пятеро - хмурые и недружелюбные чечены и арабы. Исламисты и мусульмане хреновы! Как только вся их группа выехала за ворота последней охранной зоны, эти пятеро "славных воинов алла ха" сразу же свернула в горы, не пожелав ему, своему сослуживцу, ни доброго пути, ни удачной поездки. Да что там! Напыщенные индюки, дети вонючих шакалов, даже не посмотрели в его сторону! Будто он прокажённый! Будто и не существует его вовсе среди них...
Ах, нет, оглянулись! Искоса и исподлобья зыркнули, суки, в его сторону злыми, бешеными глазами диких зверей. И покатили себе кучей в ущелье, вместо того, что бы разъехаться по маршрутам. Видать, как всегда затеяли какую-нибудь пакость. Вот только кому?
Вообще-то, бардак царил во всех войсках, не только в фельдъегерской службе. Каждый воин ислама плевать хотел на дисциплину. А фельдъегеря чем хуже? Они тоже мало чем отличались от остальных, не отставая ни на шаг. Покажите ему, Грицько, такого курьера, который поспешил бы выполнить поручение и доставить спец почту по адресу и в срок?
Нет такого! И не будет! Да и он сам такой же, как все фельдъегеря в их Службе. А все, едва вырвавшись из стен Чистилища на свободу, тут же разъезжались по соседним горным аулам и другим селениям, что бы "зависнуть" у родственников на день-два, а то и дольше. И только хорошенько оттянувшись в гостях, отправлялись исполнять служебный долг...
Грицько Мацапура, уроженец Западной Украины, с детства слыл ярым националистом. Ему не давали покоя лавры батьки Махно и Степана Бендеры. Когда в его родном краю появились первые кооперативы, он сколотил банду из таких же отморозков, как сам, и
занялся банальным рэкетом. Но очень скоро угодил в тюрьму. Бежал. Осел в Москве – она в те времена кого только не принимала! Занялся прежним. Схлопотал очередной срок. И пошло-поехало!
Когда в мятежной Чечне случилась заварушка, он подался на северный Кавказ и примкнул к бандформированию выродка Басаева. Убивал, грабил, насиловал. Всех подряд - и чеченцев с ингушами, и дагестанцев, и абхазов, и прочих гордых горцев, на поверку оказавшихся трусливыми слабаками и сопливыми плаксами. Умоляя не резать им глотки, ичкерийцы с бабскими причитаниями валились ему в ноги, цеплялись за одежду, пытались целовать руку с ножом – готовы были на всё, лишь бы сохранить свои жалкие жизни-жистянки.
Но особенно он любил мучить русских - женщин, детей, стариков - тех самых коренных жителей Кавказа, чьи предки заселили эти горы за много тысячелетий до приблудных стад тёмношёрстных, человекообразных дикарей, которые такими и остались до наших дней. С той лишь разницей, что научились носить одежду и постепенно пришли к осознанию, что вместе с козами и прочим домашним скотом, надо бы ещё начать ублажать и своих самок…
Ох уж эти русские! Вот из кого ему не удалось выбить ни единой слезинки! Даже из детей... Разумеется, зверства он творил под смешным лозунгом борьбы за независимость какой-то там воображаемой Ичкерии...
Преступная карьера Мацапуры росла до тех пор, пока в одной из перестрелок его не настигла пуля русского омоновца. Попав на Фильтрационные Поля демонов, его душа, отягощённая убийствами, вкупе с другими душами таких же отщепенцев-нелюдей, была отфильтрована в приёмник-распределитель Чистилища. После непродолжительной акклиматизации, Мацапуру направили в Фельдъегерскую Службу.
Дело, конечно, опасное, но не настолько! Зато никаких тебе казарм и ежедневной муштры, никаких боевых операций, где можно запросто схлопотать пулю от русских и погибнуть ещё раз. Но уже окончательно! Навсегда! К тому же поговаривают, что демоны перехватывают все вторично погибшие в этих мирах души и просто "выпивают" их без остатка. И русских, и своих...
Оттого-то и обретали фельдъегеря крылья свободы, едва вырвавшись из бастионов Чистилища. И летели, куда хотели. Тем более, что во времени начальство их никак не ограничивало: когда доставят почту по месту - тогда и ладно! Лишь бы ничего не стряслось в пути...
Они и пользовались моментом. Возвращались из поездок, когда хотели, не раньше, чем через неделю-другую. Такие сроки сходили гонцам с рук. Иногда поругают, правда, опоздавших для острастки, или поставят на вид командиру отделения, и всё!
