СРЕДИННЫЙ ПУТЬ

добровольно избивали себя), но в следующей жизни (идёт ли речь о реинкарнации или о рае) придёт вознаграждение; да, достичь собственного духовного совершенства, равно как и счастья других людей посредством служения им чрезвычайно сложно, но Бог обязательно поможет нам именно тогда, когда наши возможности, казалось бы, исчерпали себя, к тому же любое духовное усилие, хоть и не приведшее к благому результату, так или иначе, зачтётся в будущей жизни. Короче говоря, без идеи Бога и загробной жизни вся духовность терпит крах.
Но чем зависимость от этих идей лучше обычного потребительства? Она лишь оправдывает страдания, лишения и самоистязания (умерщвление плоти), не избавляя от них, а заставляя претерпевать их снова и снова. Не говоря уже о том, что многие религии, порождённые этими идеями, существенно препятствуют свободному развитию (поведению и мышлению) человека тем, что ставят его в зависимость от Бога и соответствующих доктрин, делают частью очередного стада (только теперь оно состоит из последователей религии), а порой даже затуманивают его сознание достигаемыми с помощью наркотиков оргиастическими состояниями (транс).
Важно, однако и другое: когда человек вдруг осознаёт всю никчёмность и ограниченность материального мира и свою "заброшенность" в него, он начинает испытывать острое желание вырваться за пределы мира, возвыситься над ним. Этот мир становится чужым, а новый – ещё не обретён. Тогда-то и возникает потребность в Боге, частью которого и является то странное явление внутри, что принято называть духом. Бог требует от нас именно того, что необходимо для примирения с абсурдной ситуацией "заброшенности": любви, добродетели и сострадания. Бог – символ и помощник на пути к примирению человека с миром и с собой.
Из этого следует необходимость отличать духовную зависимость от зависимости материальной. Духовность не только заставляет, но и даёт возможность служить обществу, жертвовать чем-то ради близких, воздерживаться от аморальных поступков. В глазах аскета другие люди постепенно перестают быть нам врагами, конкурентами, или просто средствами для достижения целей. Появляется любовь к людям, желание служить им и жить для них, и притом – совершенно бескорыстно. Ибо, во-первых, духовный человек не требует ничего от других людей (он уже счастлив, так как находит счастье в себе самом), а во-вторых, он не боится быть обкраденным другими людьми и не воспринимает их как врагов. Одновременно служение людям вызывает в таком человеке эйфорию: переживает ощущение полноты жизни, когда жертвует чем-либо для других. Это ощущение, между прочим, недоступно погружённым в материальный мир, поскольку настоящая свобода им недоступна (и они пытаются найти душевную гармонию в различных сектах, псевдодуховных кинофильмах и учениях).
Те, кто избрал подобный путь, быть может, и остались зависимы, но это – зависимость сильных. И кто знает: не нашли ли они больше, чем потеряли? Прежде всего, мы должны понимать, что отказ от самосовершенствования в принципе не может быть тотальным, иначе неизбежно разочарование. К тому же, так ли часто мы испытываем сильные и искренние эмоции? Растрачивая деньги на кулинарные изыски, бытовые удобства и развлечения, не пытаемся ли мы порой попросту внушить себе удовольствие, за которое уже заплачено? Известно, что основатель одной из основных индуистских школ адвайта-веданты Ади Шанкара вплоть до самой смерти путешествовал по Индии, пытаясь убедить самых знатных мудрецов в правильности своей позиции – возможно, это была его зависимость. Но лучше ли зависимость материально-устремлённых людей, тонущих в пучине серых будней и пытающихся изобразить искреннюю радость от своих «богатств»?
Терпимая жизнь в колесе сансары далека от жизни счастливой. Рабство у материи не позволяет людям вырваться за пределы устоявшейся системы с определёнными правилами, вследствие чего человек оказывается неспособен что-то принципиально изменить в своей жизни. Он не может, в частности, проголосовать на выборах против действующего политического лидера, потому что боится потерять те жалкие крохи, которые этот лидер ему дал. Он не может расстаться с друзьями, которые тянут его вниз, потому что боится одиночества. Не может не следовать моде, и поэтому растрачивает свои деньги на вещи, которые ему навязали, не может не завидовать, потому что реклама навязывает ему никчёмные желания. Наконец, он не способен жить с людьми в мире и гармонии, поскольку господствующая экономическая система диктует ему отношение к другим людям как к средству достижения эгоистических целей или как к конкурентам, мешающим эти цели достигать. Примеров можно привести ещё много, и религии могут показаться привлекательными средствами решения указанных проблем.
(Другое дело, что они тоже не могут обещать счастья хотя бы потому, что большая и могущественная система заинтересована в том, чтобы помешать праведнику, решившему освободиться от этой системы, идти своим путём. И потому путь освобождения – это путь беспощадной войны. Не случайно религиозные доктрины описывают земной мир как поле битвы, битвы человека за своё спасение.)
Путь духа в действительности очевиден. Однако капиталистическая система мешает нам его увидеть, обходя стороной или извращая священное знание (тем самым подогревая жесточайшую критику религиозных учений и церквей), а также навязывая нам определённый образ жизни, при котором это знание не вызывало бы у нас интереса. Конечно, эта система не может вовсе лишить нас доступа к знаниям, тем более что, как будет сказано далее, она сама периодически напоминает нам о высшем знании, эксплуатируя его для поддержания собственного существования. Но влияние системы в целом велико, а к этому прибавляется и то, что путь материи соблазнителен в принципе. Стоит лишь нескольким людям, обладающим определёнными способностями, соблазниться, и мир получит эксплуататоров, которые будут тайно поддерживать систему, которая принесла им богатство. Так постепенно мы приходим к обществу, где большинство людей проводят всю жизнь в драках за кусок хлеба, и только меньшинство понимает, что "не хлебом единым жив человек".
Тем не менее, жизнь духа в той или иной степени знакома каждому из нас. Всякий раз, когда мы преодолеваем усталость, страх и подавленность, вновь находя в себе силы сделать что-то, что мы должны сделать, мы имеем дело с источником духовных сил. Именно они помогают нам преодолевать жизненные трудности, оставаясь собой, и принимать мир и людей такими, какие они есть. Именно они позволяют безо всякого сожаления махнуть на всё рукой, когда дело провалено, спокойно расслабиться и по-человечески отдохнуть. Благодаря этим силам мы оказываемся способными запросто уйти с работы, не имея при этом средств к существованию, или простить предательство друга, отказавшись от мести и, следовательно, бессмысленной вражды.
Духовность основывается на определённом знании, и начинается с получения этого знания. "Священное знание" заключается в том, что жизненно необходимых потребностей у человека совсем немного, а от всех остальных мы можем запросто освободиться, начав выбирать эти потребности самостоятельно. Нужно лишь понять, что ни хороших, ни плохих вещей в принципе не бывает, и всё зависит только от нашего к ним отношения. Научиться относиться к вещам определённым образом и значит обрести счастье. Можно без конца бросаться из одной крайности в другую, желая то развлечений, то покоя, стремясь то к истине, то к блаженному неведению, но можно пойти и по другому пути, а именно: отказаться от желаний, и, следовательно, от страданий.
Религии учат, что в нас есть некий источник жизненных сил. Разные религии спорят, является ли он самостоятельной сущностью или частью единого Бога. Есть и религии, придерживающиеся в этом вопросе дуализма, т.е. позиции правильности обоих мнений. Но все религии имеют одну общую мировоззренческую основу, суть которой в том, что источник, о котором идёт речь, существует. И эта основа – вовсе не беспочвенная догма: ибо даже если нет Бога и бессмертия, существуют объективные психические и физиологические процессы в наших телах. С давних пор люди привыкли называть их душой, и только недавно западный человек додумался отрицать религии, повествующие о душе, заменив их психологией, и совсем при этом забыв, что psyche и означает по-гречески "душа". В итоге, шило было заменено на мыло, ничего нового не изобретено, а старые истины отвергнуты.  Понятно, что экстраполяция внутренних психологических феноменов на внешний мир, которая и порождает идею Бога, сама по себе является анахронизмом, свойственным древнему человеку. Однако, отбрасывая этот анахронизм, стоит ли отказываться также и от добытых знаний, касающихся внутреннего мира человека? Новая, западающая цивилизация, была выстроена на наглом эксплуатировании человеческих инстинктов, сделала людей рабами этих инстинктов, внушив им, между прочим, что в подчинении себя им и заключается счастье. Фразы типа "счастье внутри нас" были позабыты, и если и воскрешались периодически, то лишь для того, чтобы вновь побудить людей, потерпевших неудачу в стремлении к материальным благам, стремиться к ним во что бы то ни стало. Эти фразы, пусть даже в них и заключается великая истина, были опошлены и поставлены на службу системе с целью уговорить "неудачников" продолжать служить этой системе. Оказалось, что духовные силы, заложенные в каждом из нас, могут быть потрачены как на развитие духовности, так и на развитие материального благосостояния (2). Всю эту "новую философию" гниющего Запада можно было бы опровергнуть одной только чистой логикой, не апеллируя ни к каким сверхъестественным сущностям. Однако религии, как известно, постулируют существование Бога, ибо это обращение к сверхъестественному, как было показано выше, крайне необходимо для борьбы с материализмом. Именно поэтому идея Бога сохраняется, несмотря на развитие научных знаний о мире. Ведь культ потребления начал складываться именно в связи с развитием науки (секуляризация производства обусловила его бурный рост, а где есть производство – есть и потребление), и чем больше наука отвергала Бога, тем больше становилась нуждаемость в Боге для недопущения морального разложения.

(2) Действительно, следует различать духовную независимость и средства её достижения. Сама эта независимость стала возможной благодаря разуму, с помощью которого мы способны смирять свои инстинкты, сиюминутные побуждения и, воздерживаясь от меньшего блага сейчас, получать большее благо в будущем. Но возможности разума, такие как обучение, воображение и планирование, можно использовать не только для отказа от преисполненного вечной неудовлетворённостью стремления к материальному благосостоянию, но и для увеличения материального благосостояния. (Эмоции, в свою очередь, олицетворяют нахождение во власти материи, но и они могут способствовать духовному росту.) Выбор зависит от того, для чего именно используется разум. Ясно, что во втором случае зависимость в той