только сейчас заметил зев амбразуры, я даже сначала не понял, что это. Дот был полностью засыпан камнями, на крыше росла сосна, другая стояла почти у самой амбразуры. Глянул в сторону, куда должен был смотреть стрелок : пологий спуск, дальше чистое поле с чахлыми березками. По правую руку – траншея, по ней пришел сюда, определил это по валуну, под которым лежал финский солдат. Зная по опыту, что перед амбразурой должно быть проволочное ограждение , стал ее искать взглядом . В стороне увидел дерево с вросшей в кору «колючкой», повисшие на высоте два, два с половиной метра от земли. Невольно пришла мысль, вот как выросли деревья за семьдесят три года, прошедшие после войны.
Спустился вниз, собрал обрывки проволоки, поднялся назад в траншею. Здесь принялся скручивать куски между собой, пожалев, что не взял из машины перчатки. «Колючка», хоть и прошло столько времени, была прочная, упругая. Исколов до крови пальцы, навязал метров десять. Приблизился к доту, набросил проволочную петлю на угол двери, с другим концом перелез за бруствер окопа, где недавно собирал проволоку. Прилег на теплую от солнца скалу и резко потянул на себя «колючку», ожидая взрыва. Но нечего не произошло, только ржавый скрип петель.
Поднялся наверх, в траншею, дверь была открыта полностью. Заглянул – полумрак, только в глубине полоска света на уровне груди. Осторожно вошел в тамбур, ступая по каменным ступенькам, спустился внутрь дота. Сразу из под ног со звоном покатились гильзы. Поскользнулся на них, будто наступили на стальные шарики. Глаза понемногу стали привыкать к полумраку. В глубине увидел вторую амбразуру, она была почти вся засыпана ветками. Спотыкаясь о предметы, подошел, сунув лопату в отверстие амбразуры, вытолкнул ветки наружу. Сразу посветлело. Оглянулся. Первое что бросилось в глаза, это гора стреляных гильз под амбразурой у входа. Прямо передо мной на полу лежал пулемет «Максим», приспособленный на треногу, без колес и щита. Как будто он мог убежать, схватился за станок, с трудом поднял его, поставил вертикально, осмотрел. Кожух пулемёта пробит осколками в нескольких местах, все остальное вроде цело. С обеих сторон приемника патронов болталась парусиновая лента, в ней с одной стороны были вставлены патроны, другая часть ленты была пустой. только тускло блестели заклепки. В механизме прицела была посторонняя деталь. Приглядевшись определил, это колпачок с ручкой от «лимонки».
Россия почти до середины Отечественной войны в «фках» использовался запал Ковешникова. После выдергивания чеки, во время броска ручка гранаты отделялась под действием пружины вместе с колпачком, высвобождая ударник, который в свою очередь накалывал капсюль-воспламенитель, после задержки в три-четыре секунды происходил взрыв.
Когда увидал это, сразу стало все ясно: граната влетела в дот и рванула внутри. Спастись не было шансов, не осколками, так фугасом она должна была достать всех, кто был в тот момент внутри. Страшная оружие «Ф-1», да еще в замкнутом пространстве.
Оглядел помещение в поисках убитых. Вроде не видно. Передо мной была недостроенная из камня перегородка, она возвышалась над полом на высоту около метра, в перегородке угадывался проем для двери, за ней в дальнем углу буквой П стояли трехъярусные «кровати». Посередине, стоит чугунная, квадратная печка с трубой, почти горизонтально уходящей в стену. Около топчанов горы пустых цинков из-под патронов. В стене у изголовья ложа – ниша, на которую падал свет из амбразуры. Без труда разглядел в ней котелки, кружки, чугунок лопнувший, как арбуз, посередине, из которого торчали ручки от ложек. Здесь же стояли, лежали, жестяные банки. Под углублением, к стене прикручен ручной насос, железная труба от которого уходила куда-то в бетонный пол. В моей молодости таким качал воду из колодца для полива грядок, теплиц. На полу опрокинутый набок лежал бидон. Как для молока, только больше, где-то литров на пятьдесят, таких не встречать раньше не приходилось. Выше, почти под потолком, было квадратное отверстие для вентиляции. Прохладное движение потока воздуха чувствовалось волосами на голове. Подойдя к кроватям из досок, увидал останки воина в истлевшей военной форме. Достал зажигалку, чтобы лучше осмотреть всё, посветил. Жетон в форме железного яйца нашёл сразу. Это был второй воин с таким медальоном. Значит, этот боец тоже кадровый военный. Стал ощипывать остатки истлевшей одежды. В петлицах были по две розочки со львом. Точно – кадровый офицер. Надо в Интернете глянуть, - подумал я. - какое звание или род войск так обозначают. Следом нахожу знаки отличия финских военных, голову льва из латуни и медведя с мечом. Про медведя вспоминаю информацию из нета – финский пограничник. Зажигалка обжигает палец. Бросаю её, хватаясь им за ухо, гася боль. Поясница онемела от наклонной позы. Медленно распрямляюсь, хрустнув позвонками. Присел на край топчана чтоб дать отдых спине. Но почувствовал дискомфорт, вроде как на погибшего сел. Посмотрел на другую кровать, чтобы пересесть, и не поверил своим глазам. Поперек топчана лежал целехонький финский автомат «Суоми» с двумя круглыми запасными дисками, рядом лежала портупея с кобурой. Вот это находка, забываю о спине, хватаюсь за автомат. Он чуть не выпадает от тяжести из моих рук. Не думал что он такой тяжелый. Беру портупею и на выход из дота, на свет, свежий воздух.
В траншее разглядел, какое «сокровище» попало в руки. Лихорадочно открываю кобуру в надежде увидать «Наган» или «Вальтер». Но нет, вытаскиваю пистолет из кобуры, сразу поверх затворной рамы вижу надпись «L-35», значит финский, тоже редкость, чтобы в таком «сохране». Из кармашка на кобуре торчит запасная обойма, рядом шомпол. От радости чуть сразу палить не начал. Осмотрел «Суоми». Попробовал снять диск. Отстегнулся он легко и был полон патронов. Разобрать автомат, промыть бензином с маслом, будет, как новый, – подумал я.
Оставив все на бруствере, вернулся в дот. Насколько позволял свет и огонь зажигалки, огляделся еще раз. Нашел маленькую иконку и вместе с эмблемами, знаками отличия, сунул в карман. Под амбразурой были останки ещё двоих воинов. Они лежали друг на друге под самой стеной. Скорее всего, это пулеметчики. Сразу не заметил, потому что свет из амбразуры падал так, что бойцы были в тени стены . Чтобы все здесь хорошо осмотреть, нужен фонарик. В подтверждение моих мыслей на полу возле финнов лежит керосиновая лампа. Поднял, в надежде потряс, сухо, только металлический осадок зашуршал по дну. В углу стоял ящик с «коктейлем Молотова», на пробках надпись «ALKO». Вынул одну из бутылок. На дне жидкости граммов пятьдесят, к стеклу изоляционной лентой в двух местах прикреплены листы газеты поверх которых, закреплены две большие спички.
-Здесь внутри определенно нужен сильный фонарь, – подумал я. Выйдя наружу, увидал Наталью, идущую в мою сторону. Зная, что она не одобрит перевозку стволов, спрятал оружие за двери дота. Помахав жене рукой, закурил. Спрыгнув ко мне, она что-то хотела сказать, но увидав за моей спиной черный провал двери, округлила глаза:
- Олег, это что такое? – выдохнула она.
- Это дот с пулеметом! – Теперь и у меня проскочила нотка превосходства.
Она положила пакет на бруствер траншеи, он подозрительно брякнул металлом.
- Ну, пошли, показывай! – нетерпеливо попросила она.
Взяв жену за руку, повёл её внутрь.
- Ты осторожней ступай, здесь на полу много гильз, – предупредил ее. Потихоньку ступая, подвел её к пулемету: - Вот «Максим», из него поливали огнём через эту амбразуру, – кивнул, показывая на полоску света в стене. Наталья подошла, деловито осмотрела пулемет, поводила скрипящим без смазки стволом, из стороны в сторону спросила:
- А стрелять из него можно?
Я кивнул. Она с опаской отошла скользя подошвами по гильзам. Взглянула в амбразуру, произнесла:
- Ой, вон там на дороге собирала грибы, у той скалы.
Я посмотрел в сторону куда она показала. Метрах в двухстах увидал пологую скалку, от которой шла зеленая полоса дороги через болото. Наталья продолжила:
- Спустилась вниз по ней, прошла до леса, там, на поле, дорога из бревнышек,на ней грибы насобирала. Совсем забыла, там в пакете у входа лежат котелок и каска. Там в санях лежали,на махнула рукой в сторону леса.
На мой немой вопрос изрекла:
- Дошла до конца дороги, там сани старые, как в кино показывают, в них лежало все, правда, это уже не сани, труха одна.
Выслушав ее и видя, как она отходит назад, осторожно сказал:
- Наташ погоди, там позади нас, трое бойцов финнов лежат.
Она вздрогнула, глянула мне в глаза, как бы спрашивая, не шучу ли. Прочитав лице ответ, медленно повернулась. Я показал под стену дота и сказал:
- Там двое,
