Фиалки в Саргасовом море

горы кажутся не больше песоч-ного калачика, там раскинуло владения Великое Царство Дождей. В этом  Царстве и ро-дилась Капелька Вероничка. Она была похожа на все капельки в мире, а это значит, что была она очень хорошенькая - та Капелька Вероничка. Семицветная радуга играла на ее щечках и рассказывала о том, как Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидят Фазаны. Земля, отражаясь снизу, пестрела в Капельке зелеными лужайками и мотыльками, а аню-тины глазки отсвечивали в Вероничкиных глазках желтым и сиреневым. Как все капельки в мире, Вероничка была беззаботна и весела, целыми днями она резвилась по небу со своими сестрами-подружками или каталась верхом  на облаках. И если вам вдруг случалось когда-нибудь услыхать в небе нежный мелодичный перезвон, значит вы слышали, как смеются озорные девочки-капельки. Их смех похож на перелив сотен оркестровых треугольничков; так журчат ручьи по весне, так звенят кузнечики в летний полдень. Так поют уходящие дни детства.
Шло время. Много ли его прошло, мало-ли  кто знает? Ведь в детстве никто не обращает на него внимания. Но когда оно прошло, оказалось, что в жизни Веронички наступила  новая пора - юность. А, как известно, в юности приходит любовь. Не минует она  никого. И очень хорошо, что не минует она даже капелек. Потому что на  свете нет ничего прекрасней любви. Когда любишь - всем на свете  хочется делать что-то красивое  и радостное. Где есть любовь - там нет зла. И хоть в мире еще не было ни  одной злой капельки, все же как чудесно, когда и их находит любовь!
Случилось это в тихий вечер, когда пролетала Вероничка облачком пара над дре-мучим таежным лесом. Уже совсем смеркалось, Вероничка спешила до ночи успеть до-мой, как вдруг внизу, между деревьями она увидела огонь. Как ни торопилась Вероничка, она все же решила немного задержаться  и посмотреть, кто бы это мог забраться в такую глушь. Оказалось, это геологи грели на костре чай и о чем-то оживленно беседовали. Ка-пелька никогда раньше не видела так близко людей и потому подлетела поближе, чтобы послушать, о чем они могут с таким жаром говорить друг другу. (Ох, уже эти капельки, они такие любопытные!) А люди, оказалось, говорили о камнях. “Что может быть инте-ресного в камнях?” - с разочарованием подумала Вероничка и совсем уже собиралась ле-теть дальше, когда чуть поодаль увидела задумчивого белокурого юношу с большими темными глазами, в которых тепло отражался огонь. Оттого, что сидел он в стороне и к тому же в тени, Капелька заметила его не сразу. Юноша смотрел на костер и о  чем-то грустил.
Маленькая Капелька! Она не догадывалась, что юноша думал о своей невесте. Его невеста выходила замуж за другого, и юноша только что бросил в костер письмо, в кото-ром она сообщала ему о своей помолвке. Юноша смотрел, как догорала в  огне бумага и думал о том, сколь недолговечной бывает любовь. Она не стоит того, чтобы  тратить на нее время и, наверное, она не стоит того, чтобы о ней тосковать.
“Какие у него печальные глаза!” - подумала Вероничка, пролетая мимо ресниц юноши.
О, милые капельки! Не старайтесь заглянуть юношам в глаза, когда эти глаза пе-чальны. Ваши девичьи сердечки так трогательно чувствительны. Им  ничего не стоит сначала пожалеть, а потом - полюбить, и может оказаться, что уже не в ваших крохотных капельковых силах будет оторваться от печальных глаз. А разве бывает взаимной любовь между капелькой и человеком?
Юноша не заметил Капельку. Он только попробовал смахнуть  рукой что-то пролетевшее перед глазами. У людей это бывает - они от многого пробуют отмахнуться.
А Вероничка снова  пролетела перед глазами белокурого юноши. А потом снова. Она летала перед глазами юноши до тех пор, пока  ночные всполохи зарниц не начали разыскивать ее. И тогда Капелька полетела домой. Она забеспокоилась, чтобы Гроза, в поисках ее, не набрела на лагерь геологов и не испугала юношу. Вероничка еще не знала тогда, что юноша не боится ничего на свете.
Вероничка летела домой и не могла понять, что с ней произошло. Почему, подни-маясь все выше и выше, она продолжает видеть глаза белокурого юноши? Что такое, Ка-пелька, почему тебе так тревожно и почему тебе так упоительно хорошо? Почему пол-ночный темный мир стал вдруг таким красочным, а холодные струи ветра такими ласко-выми? Что за стихия клокочет в тебе сегодня? И почему ты плачешь, и почему смеешься и поешь одновременно?
Вы, наверное, улыбнетесь и скажете: “Да ведь это любовь!” - И, конечно же, будете правы. Да, дорогая Капелька, это Любовь! Даже в  твоем высоком-высоком небе она нашла тебя. Она нашла бы тебя везде, и на седьмом небе и на десятом. Потому что все проникнуто ею. Потому что все состоит из нее. Милая Капелька, отныне тебе суждено будет сопровождать своего возлюбленного повсюду, и ты узнаешь, какой непоседливый народ геологи. Ты узнаешь, как ходят они по  всей земле и все ищут свои камни. Нигде они не задерживаются  надолго. Вот они в лесу - и над ними будешь ты, Капелька. Они взберутся на гору - а на ее вершине, раньше лучей солнца, их встретишь ты, Капелька. Сколько бы интересного могла ты увидеть во время этих странствий. Но ты не увидишь ничего, потому что взгляд твой теперь будет навсегда прикован к белокурому юноше, к его теплым печальным глазам. Мир для тебя заключится в двух чудесных карих омутах, подернутых легкой поволокой грусти, полуприкрытых пушистой бахромой ресниц. А юноша... Юноша будет по-прежнему не замечать тебя и думать о покинувшей его невесте. Со временем он поймет, что не самое страшное, когда у тебя больше нет чьей-то любви. Страшнее, когда твоя любовь покидает тебя, и он не предаст своей любви. Но и когда тебе, Капелька, подруги скажут: “Что ты делаешь? Разве можно любить нам людей? Ведь так ты никогда не узнаешь счастья!” - ты только с жалостью посмотришь на них. Потому, что ты уже будешь счастлива. Счастлива тем, что каждый день слышишь голос любимого, чистый и негромкий; счастлива тем, что росинкой прикладываешься по утрам к его глазам; счастлива тем, что вечерами проводишь по его щекам влажной ладошкой, снимая со щетинок севшие на них за день пылинки. Нужно ли тебе будет другое счастье? Ты уз-наешь главное, что любовь сама по себе - уже счастье.

Так и странствовали они по свету - юноша-геолог и Капелька. Юноша - по земле, а по небу, всегда над ним, всегда не видимая им - Капелька. Каждый со своей любовью и каждый со своим, непонятным для многих, счастьем. Пока однажды...

Ах, это однажды! Ну почему оно так часто встречается в сказках? А может потому, что и в жизни тоже все случается однажды? Мне бы очень хотелось, чтобы это “однажды” в истории Капельки было другим, но я не могу ничего изменить. Я рассказываю эту сказку так, как сам услышал ее вчера.
... Пока однажды не отправился юноша-геолог в самое страшное место на земле - в Царство Зыбучих Песков. Как только не отговаривала его Капелька от этого путешествия. Ведь она могла попросту испариться под испепеляющим солнцем пустыни, и кто бы тогда стал заботиться о юноше. Но не только за себя боялась Вероничка. С первых дней жизни слышала она от старших капелек рассказы о том, каким бывает коварство Царства Песков. Никто не знает от него пощады - ни дожди, ни люди. Дожди оно испаряет, и капли не долетают до земли, а людей заманивает вглубь, забрасывает за ними следы песком, затмевает пыльными бурями звезды и люди не могут больше вернуться назад. Горе тому, кто собьется с пути в пустыне.
...Но только кто из людей слышит о том, что говорят им капли? Не услышал этого и влюбленный, печальный юноша. Он был молод, он искал успеха, он слушал только го-лос своего сердца, и этот голос звал его в пустыню. Ему хотелось найти такой камень, который  до него никто никогда не находил, и  подарить этот камень на свадьбу своей бывшей невесте. В поисках этого камня юноша обошел леса и горы, моря и долины. Он находил топазы и изумруды, ониксы и сердолики, он находил алмазы, но камня, который бы никто не нашел до него пока не встретил. И только в пустыне, только в Царстве Зыбу-чих Песков еще не искал он свой камень. И конечно же, он пошел в пустыню. Это был очень смелый и очень гордый юноша.
И пустыня подарила ему такой камень. Но взамен - решила  забрать жизнь. Далеко вглубь заманили пески юношу, а заманив, засыпали его следы, покрыли их барханами, спрятали небо за пылью и, сделав свое дело, стали петь ему сладостными голосами о том, что  люди слабее песков, что жизнь дольше любви, что смерть слаще  жизни. “Ты взял камень, - пели пески, - теперь отдай свою жизнь... Ты доказал себе, что ты сильный, но теперь смирись с тем, что мы сильнее... “ Но юноша не хотел смиряться, и он не хотел верить в то, что есть что-то сильнее, дольше и слаще любви. Ни жизнь, ни смерть, ни пески. И когда он уже не шел, а только полз, и когда он уже не дышал, а только хрипел, и когда он уже не надеялся, а только ждал - и тогда он не  сдался, не смирился и не поверил. И все Царство Зыбучих Песков изумлялось тому,  как бывает силен человек. Изумлялось тому, как он бывает упорен. Он верит в свет своей звезды, даже когда знает, что звезда эта уже погасла. Он идет к своей цели и достигает ее, даже когда эта цель оказывается на грани жизни. И даже когда она оказывается за порогом смерти. И вот теперь у этого порога находился юноша. Единственный из всех юношей на земле, которого любила Капелька. У него не осталось ничего - ни сил, ни надежды, ни пищи, ни воды. И только одно богатство  продолжал он крепко сжимать в руке - никогда и никем до него не найденный камень. Юноша лежал навзничь на горячих песках, раскинув руки, и солнце жгло его лицо. И пустыня смеялась над ним -  несчастным, бросившим ей вызов. А высо-ко в небе - ведь ниже она могла  растаять - металась крохотная Капелька и плакала.  Чем она могла помочь ему, такая крохотная и слабая? Ему, который не побоялся вступить в единоборство с самой пустыней. Ему, который даже теперь не чувствовал себя побеж-денным. И в это мгновение Капелька увидела, что губы юноши едва заметно зашевели-лись. И Капелька уже не думала о том, что она может растаять, она мчалась вниз, чтобы узнать, о чем шепчут губы ее любимого. И тут она услышала его слова.
“Хоть бы каплю воды...”
Что это? не показалось ли Капельке? Неужели он зовет ее?
“Хоть каплю...”
Чем ближе опускалась Капелька к земле, тем горячее становилось жгучее дыхание песков. Но Капелька не замечала этого. Она  боялась только одного - растаять раньше, чем коснется губ юноши.
“Он зовет меня! - радостно билось ее сердечко.
“Он зовет меня!” - трепетали в восторге ее губы.
“Он зовет меня!” - клокотал родник ее любви, и солнце и пески были бессильны перед его ключевой прохладой.
...И когда в своем единственном - первом и последнем - поцелуе Капелька растек-лась по губам юноши, он открыл глаза...

Голос смолк. Я посмотрел вниз, на стебелек, и не увидел на нем капельки. Она растаяла, но стебелек, к которому она прилетела, зеленел теперь ярко и радостно.
С теплой грустью я возвращался домой. Я так и не узнал конца этой истории, до-шел ли юноша до края пустыни. Но мне вспомнился один старик, чудачества которого не мог понять весь город. Все свои деньги этот старик истратил на то, что по всему городу настроил фонтаны. На большие фонтаны денег у него не хватило и потому он