рвался наружу.
- Харос, Фулос, куда это вы собрались? - грозно осведомился тан Тюрон.
- Так ведь у нас же гости будут, - поделился Фулос.
Харос согласно поддакнул.
- Они должны знать, как выглядят настоящие наемники! - закончил свою мысль Фулос, горделиво выпрямляясь и положив левую руку на рукоять меча.
И Харос встал рядом в такой же позе.
- Даже так? - прищурился тан Тюрон. - Во-первых, вы уже не наемники, а студиозы Школы. Во-вторых, ваш наряд не соответствует местной обстановке. В-третьих, марш переодеваться в нормальную одежду! Не сердите меня!
Братцы поспешно юркнули обратно в шатер.
Посреди поляны аккуратно материализовались Викентий с Доном. Это маги, которые контролируют мою родную реальность. Викентий следит за тем, чтобы сюда без разрешения не пробирались маги из других миров. А маги, которым не повезло родиться здесь, должны быть спешно забраны на Магир. За это Викентий тоже нес ответственность. Дон, соответственно, являясь "чистильщиком", убирал все следы деятельности Викентия и других магов. Причем, убирал буквально, вплоть до стирания памяти и разработки легенд с соответствующими документами установленного образца. И за этим тоже должен был следить Викентий.
Викентий, придирчиво обозрев поляну и приветственно помахав нам рукой, сразу же прямиком направился к тану Тюрону. Ну, ясно, им надо обсудить вопросы по объему магического воздействия. Дон радостно начал обнимать всех, кто подвернулся ему под руку. Потом уже он попал в лапки Тартака. Короткое придушенное "хек!" засвидетельствовало, что Тартак тоже рад встрече. "Хек!", что характерно, издал Дон.
Викентий, стоя перед таном Тюроном, что-то тихо ему говорил. Тан Тюрон время от времени задавал короткие вопросы, на которые Викентий обстоятельно отвечал. Видимо разговор был не очень приятен Вику. Он постоянно морщился, выслушивая комментарии тана Тюрона.
Обед прошел в радостном предвкушении встреч и отдыха. Ну, это у всех, кроме меня. Меня очень волновало желание тана Тюрона пообщаться с моими родными. Как-то не хотелось выяснять, насколько они мне родные. Сама мысль о том, что папа и мама, да и братишка тоже могут оказаться чужими мне людьми, отзывалась болью в душе.
Тартак быстро прикончил свою порцию и, украдкой поглядывая на замаскированный проход, уговаривал Мориту выделить ему добавку, мотивируя это благое действие тем, что он большой и ему нужно больше есть. Морита в сомнении покачала головой, но все же удружила троллю еще одну порцию. Видимо, умильно курлычущая модификация Тартака произвела на нее впечатление.
Очень вовремя! В проходе появился сияющий Вовка. Следом за ним протиснулись Иван - Гендальф и Сашка - Арагорн. Началась радостная суматоха. Ребят усаживали у костра, предлагали угощение, расспрашивали о новостях. Они, конечно же, отвечали, и сами интересовались нашими приключениями. Жерест красноречиво откашлялся.
- Давай уж, Рыжий! - рассмеялась Морита. - Вижу, что тебе не терпится. Только не ври!
- Что?! - даже подскочил от возмущения Жерест. - Я всегда одну только правду говорю!
Тан Тюрон, со значением посмотрев на меня, поднялся.
- Мы с Колином сейчас ненадолго отлучимся, - сказал он, постучав ложкой по кружке, привлекая внимание присутствующих. - Виктуан и Гариэль, на вас я возлагаю обязанность следить за порядком. Главное - не выпускайте этих архаровцев за пределы поляны! Рано им еще являть себя этому миру.
Заявление тана Тюрона было встречено неодобрительным гулом. Но - начальник есть начальник. Видимо, наставник решил сразу пресечь любые проявления самодеятельности. Что, кстати, вызвало горячее одобрение у Викентия. Но в своем одобрении он был так одинок! Да и явление миру уже было. Оно состоялось еще в прошлом году. А миру - ничего. Как был, так и стоит. Только ведь раз на раз не приходится. Об этом тоже не стоит забывать.
Тан Тюрон недолго скрывался в шатре. Через некоторое время оттуда появился молодой человек в джинсовом костюме. Светлые волосы, солнцезащитные очки. В общем, то, что и требовалось. Я спешно тоже придал себе соответствующий вид. Только бы не забыть придерживать рукой рапиру, а то вечно она норовит за что-нибудь зацепиться...
Невозмутимости тана Тюрона мог бы позавидовать и вождь ирокезов. А может, он и бывал на Земле недавно. Во всяком случае, у него ничто не вызывало удивления. Не то, что у ребят, когда мы тут проводили каникулы в прошлом году. Тогда им все было в диковинку. И автомобили (как это они ездят, если нет коней и нет магии?), и телевизор (как умудрились без магии засунуть столько всего в эту коробку?), и даже холодильник (не погреб, а, смотри, морозит). Мы прошли в наш двор. Под бдительными взглядами старушек у подъезда промаршировали к парадному и ступили в прохладу лестничной клетки. Быстрый подъем на третий этаж, и вот я уже у дверей моей квартиры. Или уже не моей?
Как же я соскучился по своим родным! В этот момент я решил: "Плевать, что они могут быть не биологическими родителями! Па и Ма дали мне все, что я сейчас имею. Они воспитали меня и вырастили. Они и есть мои самые что ни на есть родные родители! А Леха? Лешка, конечно же, мой самый родной братик!"
В ответ на звонок я услышал за дверью быстрые шаги брата.
- А я уверен, что это Колян! - прозвучал его голос, и дверь распахнулась.
- Привет, Лешка!
- Ага! А я что говорил! Колька! - заорал брат и крепко меня обнял, буквально повиснув на моей шее. А тяжелый он, однако!
"Для меня в ипоссстассси дракона - он легччче пушшшинки!" - прокомментировало мое второе "я". - "Вот когда будешь в ипостаси дракона, тогда и вмешивайся!" - отреагировал мысленно я. "Так это когда ещщще ссслучитссся!" - безнадежно вздохнул мой двойник и замолк. Скорее бы произошло это слияние сознаний, а то так и в дурдом попасть недолго.
Из комнаты с тихим радостным вскриком появилась мама. Я услышал, как заскрипел пружинами диван, с которого торопливо поднимался отец.
- Ма, разреши представить тебе... Леха, ну, хватит на мне висеть!.. - сказал я, вырываясь из объятий Лешки. - Это мой преподаватель - тан Тюрон.
- Рад вас приветствовать, уважаемая Евгения Антоновна! - изысканно поклонился тан Тюрон.
Черт! Откуда он знает, как зовут мою маму? Я же никогда его на этот счет не просвещал!
- Рад также лицезреть и вас, уважаемый Петр Никитич, - самым непринужденным тоном обратился наставник к моему отцу, вышедшему в этот момент из другой комнаты.
- Очень приятно! - дипломатично отозвался мой папа, протягивая ему руку.
- Мне тоже очень приятно! - вмешался Леха, беззастенчиво глазея на гостя.
- Не ожидал, что у моего сына такой молодой наставник, - продолжал Па, рассматривая тана Тюрона.
- Кхм, папа! - смущенно закашлялся я. - Между прочим, тану Тюрону уже двести сорок лет.
- Ого! - отец откровенно удивился. - Вы хорошо сохранились для таких лет!
- Да нет, - тан Тюрон усмехнулся, - у нас это считается нормальным. Продолжительность жизни мага значительно больше, чем у обычных людей.
Слегка приподнятые брови тана Тюрона свидетельствовали о том, что он чем-то удивлен. Но чем? Для незнакомых людей он выглядел невозмутимым, но я-то его уже хорошо знаю. Потом спрошу, в чем дело.
- Проходите же, проходите в комнату! - засуетилась мама. - Чего на пороге стоять? Я сейчас быстренько что-нибудь приготовлю. Вы, наверное, устали и проголодались с дороги?
- Нет-нет! Что вы, что вы! - заторопился тан Тюрон. - Мы не устали и сыты. Разве что - чайку... Мы бы не отказались.
И чего это он за меня расписывается? Может, я не чаю, а кофе хочу.
За столом шла самая обыкновенная беседа ни о чем - погода, природа, не долить ли вам кипяточку? Эти дети - такие ныне... А вот раньше - это да!
- Колька, а остальные где? - прошептал брат, ткнув в меня локтем.
- Там, - коротко ответил я, мотнув головой за окно в сторону леса.
- Может, ну их, этих взрослых? Сбежим к твоим? - тоном провокатора предложил брат.
Я кинул невольный взгляд на тана Тюрона. Он очень внимательно наблюдал за моими родителями. Иногда бросал пытливые взгляды и на Леху. Но делал наставник это очень тактично и как бы ненароком, что замечал только я, да и то потому, что знал об этом.
- Тан Тюрон, - обратился я к нему, - мой брат хочет повидать ребят. Может, мы пойдем?
- Колька, как был ты невоспитанным, так таким олухом и остался! - сердито сказала мама. - Привел человека (знала бы она, какой это человек), а назад пусть он сам добирается? А если заблудится? (Гы!) А если на него хулиганы нападут? (Гы! Гы!) Об этом твоя невоспитанная личность подумала?
- Евгения Антоновна, - непринужденно улыбнулся наш препод, - у меня великолепная память, и заблудиться я не смогу, даже при всем своем желании. Хулиганы мне не страшны, а вот я для хулиганов, да, страшен. И это не хвастовство, а факт. Думаю, что Колин может идти. Я чуть позже приду. Я же знаю, как ваш младший сын соскучился по друзьям Коли.
- Вы там же остановились, где и всегда? - осведомился отец.
- Да.
- Тогда мы проводим вас, - решительно сказал папа.
- Ну что вы, Петр Никитич, - запротестовал тан Тюрон. - Право же, не стоит! Я и сам великолепно доберусь!
Так, полемика затянется надолго, да и тема благодатная. Пока она и нас не затянула, надо сматываться! Кивнув Лешке, я опрометью рванул на выход.
Выскакивая из парадного, я услышал нарочито хриплый голос, который, безбожно фальшивя, напевал под бренчанье гитары одну из блатных песенок. Ну, конечно! Это Петрусик! Отсидел срок за хулиганство. Вышел, обзаведясь кучей наколок во всех местах, куда только мог дотянуться. Теперь целыми днями сидел во дворе в окружении падких на тюремную романтику молодых оболтусов. Они исполняли у него роль слуг и опрометью бросались исполнять любое его желание.
- А, вот и Леха-каратека со своим братком пожаловал! - будто бы обрадовался Петрусик, завидев нас. - Куда-то спешите? Задержитесь, братки! Есть базар на сто миллионов.
- Мне с тобой, Петрусик, базары базарить не о чем, - решительно отозвался Алексей, направляясь к выходу из двора. - У нас дела. Так что - адью!
- Да ты деловой! А ну стой! Я сказал!
Петрусик сделал жест рукой, и несколько прихлебателей вскочили со скамейки с намерением задержать нас.
Их восемь - нас двое. Арифметика, с точки зрения Петрусика, проста. С точки зрения прихлебателей - тоже.
Но мы с братом иногда позволяем себе считать по-другому. И тут уже ответ не так очевиден.
- Последнее достижение монахов Шао-Линя! - рявкнул я, раздавая два "воздушных кулака". Один Петрусику и еще один - приблатненной шпане, которая встала у нас на дороге.
Петрусик вместе с гитарой канул в дебри кустов, росших за скамейкой. Пацанов сбило с ног и проволокло несколько метров по тротуару, обеспечив на пару недель "асфальтовой болезнью". Кого со стороны спины, а кого, кому не повезло упасть лицом вниз, и со стороны фасада.
- Лихо! - выдохнул брат. - Тебя за это не накажут?
- В пределах допустимой самообороны! - со значением выдал я. - Пошли, пока они не очухались!
- Учитесь, урки! - обратился к стонущим в пыли парням Лешка, не обращая внимания на
