Кайфуево. Часть вторая

его съесть... Но это, господа мои хорошие, уже совсем другая история, а расскажу я её вам только при одном условии: если вы все дружно закроете своим деткам их маленькие любопытные ушки, да к тому же отправите покурить наркополицейских, коль вдруг затесались они в ваши ряды. Да и прочих ведомств блюстителей порядка - на всякий случай - тоже. Я знаю, эти способны ужом проползти и подслушивать себе, как ни в чём не бывало, шлангом прикинувшись.
Не знаю уж, отчего так повелось на Руси, но у нас обычно те, которые нас защищать  призваны, - ну те, которые в погонах и фуражках, которые „моя милиция меня бережёт“ -  нехорошим людям, которые „кое-где у нас порой...“, как раз таки только и нравятся. Они, такое впечатление, в свои игры между собой играют, а на нас, кто их всех, собственно, и содержит, внимания не обращают. Пока, конечно, или тем или другим от нас что-нибудь  не понадобится. Они, может, защитники наши, вообще с лихими людьми одной крови -  вам так не кажется? Не иначе, их одни матери рожали и одним молоком вскармливали... Пусть другие истории слушают, так и быть, смирю я своё нерадушие к доморощенным  стражам порядка. А на эту быль - прошу, выпроводите их под любым предлогом. Некурящие если - так водички попить отправьте. Словом, придумайте что-нибудь, вы же можете! Даже денег дайте, не надо жмотиться, - я потом возмещу. Где меня найти,  знаете теперь.
И расскажу я вам всё попозже, ладненько? Я ведь вас ещё не подводил никогда - всё пока  рассказывал, что обещал. Дайте до реки добраться только - искупнусь и обязательно  расскажу, гадом буду!
Бежим мы, в общем, с добычей радостные и счастливые - командору хвастаться. А он нас, напротив, хмурый встретил, хотя и с банкой пива в руке. Ему порядком уже надоело досылать воображаемый патрон в воображаемый патронник и орать „Стой, кто идёт?!“ всякой перескакивающей с ветки на ветку сороке, а чем ещё заняться в наше отсутствие он не придумал.
Вы спросите, почему он с нами не пошёл на нашу тихую охоту? И думаете, мы до этого  жребий тянули, кому в лагере остаться в карауле, наши машины и палатки сторожить?  Или, решили вы, он сам вызвался, жертвуя собой, добровольцем в караул заступить?
 Нет, ну вы неисправимы! Бьюсь я с вами, бьюсь, а всё без толку!
Не думал командор о нашем нехитром скарбе. Он сейчас и вовсе с нами на пляж уйдёт и даже не вспомнит полдня о своём нехитром имуществе и ржавом ведре с гордым  именем „Астра“. А не пошёл он за грибами потому, что клал он на все наши грибы с прибором и - сами должны соображать! - негоже командору похода в такую жарищу по холмам вверх-вниз вдоль и поперёк шлындать! И вообще, пошли уже купаться все бегом,  а то у него даже уши вспотели.
 Как будто у нас не вспотело ничего! Да у меня даже с ...э-э-э… из ... не скажу, откуда капает, а ты говоришь! Сейчас, плавки-то переодеть дай. Разорался тут!
Ладно, девчонки, грибы потом почистим, перед ужином, а то, глядите, он нас всех тут щас  порешит. Пошли купаться...


 
                     Диктатор под седлом
                                          или
                                               Крокодил в нагрузку


 
- Крокодил! Дрессированный крокодил! Кто желает покормить крокодила?
 Да, вода, пожалуй, единственное место, где Ксюха легко управляется со своим хищником. Происходи подобное где-нибудь на Мёртвом море, она, небось, и вовсе одной левой ворочала бы его могучую тушу, но здесь, в пресной воде, ей приходится орудовать обеими руками. Тем не менее, она носит своего мохнатого крокодила на руках, таскает его за хвост во всех направлениях и даже садится на него верхом. Крокодил злится и бодается, что совсем не характерно для крокодилов в наших широтах. Но дрессировщица не обращает на это никакого внимания и смело засовывает голову прямо крокодилу в пасть. А когда пасть крокодила освобождается ненадолго от головы Ксюхи-дрессировщицы, то эта пасть произносит Мишкиным голосом:
- Ай эм крокодайл! Ай вонт покушать плиз!
Это чтоб мы окончательно поверили в его перевоплощение. Но маленькая Лизочка всё  равно не верит:
- Папа, папулечка, а разве такие крокодилы бывают? Может быть, дядя Миша не  крокодил? Может быть, папулечка, дядя Миша - бегемот?
И тут, как бы в подтверждение Лизочкиных слов, горе-крокодил распахивает снова свою  пасть и хнычет:
- Хочу яишенки! Покормите крокодила яишенкой...
Понравилась, видать, крокодилу утренняя яичница из пары десятков яиц в Танькином  исполнении.
Тут уж и все, не только бесхитростная Лизочка, поняли, что никакой такой он не крокодил, а самый настоящий проглот-бегемот - ну где вы, спрашивается, видели, чтобы крокодил яичницей питался! И уже без опасений все полезли в очередной раз в воду.
 А в воде хорошо! В воде чудо как хорошо! Не хочется вылезать. Одной Танюхе только зябко и она, слегка окунувшись с визгом и причитанием „ой, мамочки!“, лежит на  бережку, греет свои тонкие косточки. Но вы не обращайте внимания - ей вообще трудно угодить с водой. Тепло ей только дома в ванне, да и то если холодный кран до конца прикрутит. Один-единственный раз видел я Танюху удовлетворённой - когда в  Средиземном море температура перескочила далеко за тридцать и вода едва не закипела, а из моря повыскакивали даже аборигены, предпочтя прохладный, освежающий, пускай даже несколько одуряющий хлоркой, бассейн. Так и бороздила  прибрежные волны в гордом одиночестве наша Таня, так и купалась под неусыпным присмотром трёх красавцев-спасателей. Или, может быть, мне только говорила, что  купалась. Я ведь не знаю - я в числе прочих хлорковыносливых в бассейне резвился. Там,  кстати, тоже было на кого посмотреть - пусть не воображает!
 Но здесь нам никакой бассейн не нужен. Здесь и так всё устроено просто волшебно. Метров десять - по колено. Детишкам - самое то. Резвись, не хочу, хоть до посинения.  Даже если плавать не умеешь. Потом сразу глубоко. Тут уже нам, морским волкам, раздолье. Можно с течением вволю побороться, понырять в охотку, а если до другого берега добраться - то и попрыгать с него можно, как с тумбочки в бассейне. Хошь -  макушкой водную гладь пробивай, а хошь - „попом“ вниз бултыхнись. Можно даже плашмя плюхнуться, если живот отбить не боишься. Никаких ограничений. И спасатель на вышке в свой матюгальник не наорёт. Нет никакой вышки. И спасателя тоже нет.  Вообще ни души! Одни только мы на всем белом свете.
Видите, как нам весело? А вы говорите, что без допинга оллинклюзивного никакой отдых не в радость. Брехня! То есть, я хочу сказать, что, стой где-то в тени ивового кусточка смуглый бармен в бабочке, да разливай он вкусные халявные напитки в стаканчики - не знаю как кто, а мы бы с Мишаней не отказались. Ерунда, что стаканчики пластмассовые. Мы понимаем ведь - не дурни какие-нибудь! - это не для того, чтоб нас унизить и  показать какое мы быдло. Это всего лишь для безопасности.
Но если халявного бармена нет, то какие могут быть разговоры? Конечно же, мы за трезвый образ жизни! А как ещё?!
 Мало-помалу водные процедуры утомляют всех - и старых, и малых…
- Нет, папочка, мы ещё самую чуточку. Самую-самую! Можно?
Видите, я вам наврал - не все ещё утомились. Но доченькам я, тем не менее, кричу:
- Какое там „ещё“! Марш на берег! Вона, какие все синие. Вот зубами стучать перестанете и мурашки свои прочь прогоните - тогда посмотрим.
Думаете, они раскапризничались, заныли и заканючили „ну па-а-ап“?
А вот и нифига подобного. Доченьки у меня - золотые. Они с такой лёгкостью переключаются с занятия на занятие, что я им всегда завидую. Смотрите, они уже город из песка строят. Говорю же - золото!
Папенька их, напротив, как баран: упрётся во что-нибудь одно и не оставит, пока лоб себе к чертям не расшибёт. Впрочем, о папеньке их разговор особый и этим моим повествованием никак не предусмотренный. А то, прикиньте, что получится: выйдет папенька на пенсию через пару десятков лет, задумает было мемуары писать, хвать - а  материалу-то и нет! - растаскано всё по „кайфуевым“ всякоразным. Посему - приберегу,  уж вы не обессудьте, ладненько? После приходите.
Ой, да какие же вы у меня тоже золотые! Как приятно!
 Давайте лучше полюбуемся, как командор с командоршей подстилку пляжную делят.
- Ну чего ты здесь телеса свои разложила?!
- Сударь, я не поняла наезда. Это вы в нехорошем смысле?
- В ём, голубушка, в ём. Сваливай давай! Я уверен, други мои, что и вы при случае тоже сыплете высоким слогом, цитируя  советские кинофильмы. Так чего ж вы от нас хотите?! Мы тоже любим старое доброе советское кино.
- А чего это я сваливай? Ты сам тут своим телом занял круговую оборону - вон, я в песке уже правым полупопием!
И тут Юрец, преодолев, наконец, свою природную деликатность, тоже пытается предъявить права на семейную собственность:
- Родители, а ничего, что ваш мальчик тоже тут стоит? Он, между прочим, тоже погреться  не дурак.
- Ой, Юрасик, сыночка, прости меня, дуру грешную... - соглашается было с сыновними притязаниями Ксюха, размышляя, какую бы ещё часть своего тела попытаться втянуть в себя - ничего вроде уже и не втягивается! Но командор неумолим:
- А вот хрен ему! Пусть на свой мокрый матрас ложится. Говорили ему - не мочи! -  выпаливает в праведном гневе бывший крокодил, совершенно запамятовав, что не далее как пять минут назад собственноручно скидывал сынулю с матраса посредине реки, играя  в „Царя Матраса“ - наверное, так эта забава у них, у крокодилов, называется.
 Ну кто, скажите мне, виноват, если у них подстилка маленькая, а души, напротив, очень широкие? Вот к нам с Танюхой на подстилку Лизка с Анькой в лёгкую поместятся и ещё  место для футбола останется. Но не потому что у нас подстилка шире, а … догадайтесь,  почему…
Кстати, о футболе: футбола сегодня не будет. Да нет же! Ну чего вы сразу в драку - я ведь вас не обманывал. Я так и сказал давеча: всё зависит от погоды.
Да, погода прекрасная. Да, на небе ни облачка. Да, да, и „что нам ещё, хоронякам, нужно!“
В том-то и дело: вы сами попробуйте-ка в такое пекло на нашей полянке с мячиком  побегать! А? Слабо?! А на пляже не получится. В этом году вода из-за июньских дождей  достаточно высока и от пляжа осталась узенькая полосочка - разве что в боулинг скатать только. ...Гм, а это идея:
- Мишаня, слышишь, а давай ещё и пляжный боулинг изобретём, а? Или кёрлинг...
- Угу. Только, чур, сначала мой контактный бадминтон продумаем в деталях. Я ведь первый предложил.
 Да-да, друзья, изобретать новые спортивные игры - это одна из древнейших традиций  Кайфуева. Вы что думаете, раз я вас с футболом прокатил, то и вовсе лишу спортивных зрелищ? Как бы не так! Вы сегодня будете присутствовать на историческом матче по водному поло. По нашему водному поло, по-кайфуевски. Кто-то скажет, что видел нечто подобное в Турции или Тунисе. Там, мол, в каждом приличном и уважающем себя отеле ваше водное поло каждый день практикуют. И в неприличных отелях тоже играют все кому не лень. Вот что я вам отвечу:
Подлые турецкие шпионы! Это они, значит, маскировались под мирных рыбаков на  другом берегу и байдарочников, снующих вверх и вниз по течению. Говорил я командору, что надо поскорее запатентовать наше изобретение. И вот, надо же, не успели!
Но я любому докажу наш приоритет. Всё с нуля расскажу, не думайте. Вы на примере развития кайфуевского водного поло даже легко сможете понять,