Исповедь одного преступления

Лео, скажи, - я никак не ожидала, что Ирка вспомнит про меня, - ты же сама видела.
- Что она видела? – подозрительно посмотрев на меня, переспросил директор.
- Договор, - наивно ответила она. – Когда я вошла в комнату, Лео изучала его, даже поинтересовалась, о чем он.
Я испуганно вжалась в угол комнаты, надеясь, что волшебным образом испарюсь:
- Ты сама не свернула документ.
Глеб переводил гневный взгляд с Ирины на меня, не зная кого прибить в первую очередь. Неожиданно вскочив, он бросился в свой кабинет, подлетел к телефону и порывисто набрал номер. Когда ему ответили, он проговорил лишь два слова «зайди ко мне»…
Через пять минут появился Никита. Ирина тут же бросилась к нему, рыдая, она рассказала, что случилось. Никита убеждал Глеба, что его девушка не могла потерять документы, просил еще раз все перерыть.
- Значит так, - устало проговорил звездный мальчик, - если завтра на моем столе не окажется этот злополучный договор, то ты и твоя невеста окажетесь на улице. Больше мне добавить нечего.


 
***
Мне бы праздновать победу, да как-то не хотелось. Я плелась домой, думая о том, какую злую шутку сыграла сама с собой. Мечтая избавиться от Ирки, я подставила Никиту. Если его попрут с работы, то мои встречи с ним сразу же прекратятся. Не вылавливать же мне его по городу, в надежде, что мы столкнемся случайно на какой-нибудь автобусной остановке.
Войдя в подъезд, я устало нажала на кнопку вызова лифта, но он не работал. Чертыхаясь, я отправилась подниматься по лестнице. Приближаясь к своему этажу, я услышала вопли. Бросившись на лестничную площадку, я в ужасе открыла рот: Надежда, всегда такая рассудительная, такая спокойная, орала на молоденькую беременную девочку. Вид у нее был как у настоящей ведьмы. В распахнутом халате, с бигудями на голове, она обзывала девчонку последними слова, не обращая внимания на Алису, испуганно держащую ее за плечи:
- Потаскуха, шлюха, думаешь, ты сможешь увести его из семьи? – Крики Нади эхом отдавались на этаже. – Да я убью тебя, если ты еще раз переступишь порог моей квартиры.
- Надя, успокойся, - молила ее Алиса.
- Ваш муж всегда мечтал о ребенке, - тоненьким голоском оправдывалась девочка. – Вы должны отпустить его, чтоб он мог на мне жениться, не хорошо, если ребенок родится без отца.
Глаза Нади вылезли из орбит:
- Да мне плевать, что будет с твоим ублюдком, я просто порву тебя…- вырвавшись из рук Алисы, Надя бросилась на девчонку, и наверняка, спустила бы ее с лестницы, если бы я не встала между ними:
- Опомнись, - закричала я, - в век себе не простишь. – Подруга обмякла в моих руках, залившись горькими слезами. Девчонка испуганно бросилась прочь. Алиса подоспела мне на подмогу. Мы помогли Надюшке зайти в дом. Уложив ее в постель, мы сели рядом. Она продолжала плакать в голос, а Алиса рассказала, что произошло:
- Я репетировала, когда услышала крик на площадке. Вышла и увидела Надю, орущую на эту беременную.
- Что произошло?- шепотом спросила я. Алиса только пожала плечами. Мы продолжали утешать подругу, пока она не смогла все-таки объяснить произошедшее.
- У моего мужа роман на стороне. Она пришла ко мне, гордо выставив свой живот прямо мне в лицо, заявив, что ждет ребенка от моего мужа. Они встречаются уже два года. Вы понимаете, два года. – Последние слова Наденька выкрикнула, снова залившись слезами. – У них будет ребенок. Его ребенок. Через четыре месяца.
- Не ужели ты не догадывалась? - поинтересовалась Алиса.
- Клянусь, что ни сном, ни духом, - перекрестилась подруга. – Все это время я думала, что у нас все хорошо, что мы счастливы. Думала, до сегодняшнего дня. Что мне делать? - выла Надя.
- Поговори с ним, - Алиса погладила ее по голове. – Если он не ушел от тебя два года назад, то не уйдет со всем, я уверена.
- Да, но ведь у этой девочки будет ребенок, - нерешительно взяла слово я.
- Да мне плевать на это, - зло выкрикнула Надя.
- Ты не сможешь на это плюнуть, если твой муж признает этого ребенка.
-Зачем ты так говоришь? – Возмутилась Алиса. – Ты на чьей стороне?
- Не знаю, - честно ответила я.- На стороне ребенка, наверно. Не знаю.
- Ты права, - пробормотала Надя. – Он всегда хотел ребенка. Ради него он может уйти к ней. Я должна что-то придумать.
В какой-то момент мне показалась, что я вижу себя со стороны. Обезумившая от предательства подруга пытается придумать план возврата мужа в семью.
- Я пойду к бабке, к гадалке, сделаю приворот, этого сейчас полно.
- Грех-то какой, - попыталась образумить ее Алиса.
- А вены себе резать не грех? – зло бросила ей в лицо Надя. – Я столько раз вытаскивала тебя с того света, а ты мне такое говоришь.- Алиса побледнела.
- Ну, ты вообще, мать, - прикрикнула я на Надю. – Думай, что говоришь. Не хватало нам еще переругаться из-за этой потаскухи. Позвони мужу, и скажи, что знаешь правду, пока это не сделала его подружка, и он не придумал какую-нибудь очередную ложь. Поговори с ним. Если он останется с тобой, то тебе придется смириться с существованием этого ребенка. – Надя попыталась мне возразить, но я ее опередила. – Придется, - с нажимом повторила я.- Уверена, на долго его не хватит. Он привык жить без таких обязательств, ему это надоест. Так что рано или поздно, все вернется в свою колею.
Вернувшись домой, я устало рухнула на диван, не обращая внимания на мелькавшую в зеркале биомаму.
- У тебя получилось избавиться от Иринки? - допытывалась она.
- И не только от нее. Я украла договор, спрятав в сумке. Теперь Глеб угрожает завтра уволить не только ее, но и Никиту.
- Ха-ха, - злобно прошептала призрак, - глупо получилось. Надо было просчитать все возможные варианты.
- Не все можно предусмотреть, - возразила я. – Иногда в погоне за желаемым, человек может навредить сам себе.
- К чему ты это говоришь? - не поняла меня биомама.
- Так, к слову пришлось. У моей подруги неприятности. Она всю жизнь думал, что ее брак идеален, а сегодня она узнала, что не была единственной.
- Такое часто случается, - грустно ответило зеркальное отражение. – Это было и со мной.
- Папе тебе изменил?
- Он много мне изменял, ты ведь знаешь об этом сама. Просто в какой-то момент, он влюбился по-настоящему.
- Ты страдала?- наконец-то мама решила мне все рассказать.
- Уже не помню. Наверно, да, страдала. Мне было  легче переносить его измены, потому что он всегда возвращался ко мне, ложился в постель со мной, вел хозяйство в нашей семье. А когда он решил уйти, мне пришлось бы остаться одной. Я боялась этого.
Одиночество. Какое страшное слово для женщины. Быть одной, остаться одной, перестать быть любимой, желанной, особенно, если она продолжает любить. Еще вчера ты была смыслом его жизни, а сегодня становишься пустым воспоминанием.
Никто тебя не предупреждает об этом. Он просто приходит и говорит, что полюбил другую. Сначала ты отказываешься это понимать. Думаешь, что стоит тряхнуть головой, и злой мираж сам собой развеется. Потом ждешь, что он снова придет ночевать домой, как это было всегда. Ты будешь кричать, быть посуду, или строить из себя недотрогу, наслаждаясь тем, как он виновато моет посуду, а где-то там, в глубине сердца радуясь, что он снова вернулся. Но это не происходит, и ты понимаешь, что пришел конец.
Мир стоит на месте. Та же работа, те же друзья, а конец всему пришел. Тебе уже за тридцать, на руках ребенок. Возраст ограничивает выбор. Мужчины либо слишком стары, либо женаты, либо не привлекательны. Ты начинаешь ненавидеть удачливых подруг, чей брак пока еще держится, ненавидить слащавые фильмы о любви, которые тебе врут. Все становится чужим, далеким, безрадостным. И надо заглушить тупую боль, что скручивает в груди сердце, не давая дышать.
Убив его, я получила освобождение. Покончив с собой, я получила покой.
Мне нечего было сказать матери. Да, она получила покой, бросив меня одну. Разве любящий человек так поступает?
Утром я стояла на остановке, ожидая транспорт. Рядом со мной стояли три человека. Молодая девушка, держащая на руках мальчика, которому на вид было три года. Около них стоял пожилой мужчина.. Он о чем-то беседовал с молодой мамой. Она улыбалась, а малыш дергал старика за шапку. Я незаметно подошла поближе, уж больно приятно было наблюдать за ними, невольно подслушивая их разговор.
- Дедушка, -пролепетал малыш, - ты купишь мне машинку, которую мне вчера обещал?
- Куплю, конечно, куплю, раз обещал.
Малыш крепко обнял маму, довольно улыбнувшись. Старик обнял их двоих:
- Видишь внучок, как ты любишь маму. Я тоже ее люблю.
- Почему?
- Потому что она моя дочь. И потому я ее люблю. А тебе она мама, ты любишь ее. А когда у тебя будут дети, она станет их бабушкой, и они буду любить ее. Вот видишь, какая она счастливая, она всю жизнь будет любимой.
Малыш что-то продолжил лепетать. Подъехал автобус, и тройка уехала по своим делам, а я продолжала стоять на морозе. Может, я не там ищу любовь? Может только дети могут сделать женщину счастливой? Если бы моя биомама знала об этом, может, она отпустила бы отца, и мы жили счастливо вдвоем?
Придя на работу, я достала договор из сумки. Он не так сильно помялся, как я думала. Глеб пришел только к обеду. Он хмуро кивнул мне  и заперся в кабинете. Набравшись храбрости, я вошла к нему.
- Что надо? - грубо спросил он, подняв голову. Вид у него был угрюмый, наверно, всю ночь не спал, переживал. Ну и натворила я делов. Стольких людей лишила покоя.
- Глеб Дмитриевич, я с хорошей новостью, - я робко протянула договор.- Вы его искали.
- Не может быть, - по слогам воскликнул Глеб.  Вырвав бумаги из моих рук, он быстро просмотрел их, не веря своим глазам. – Где ты нашла бумаги?
- Все так глупо получилась. Я полезла на верхнюю полку, достать папку с исходящими документами, и бумаги лежали под ней. Видимо Ирина их спрятала там,  а сама забыла. Грипп серьезная болезнь, наверно, ей вчера было очень плохо, вот она и не смогла вспомнить.
- Конечно, - с облегчением поверил в мою ложь директор, - я еще на нее наехал. Я так благодарен тебе, Лео. – Схватив меня, он поцеловал меня в щеку. – Ты моя спасительница. Позвони  Ирине, скажи, что бумаги нашлись. Когда я немного приду в себя, что съезжу к ней и лично извинюсь. Еще раз спасибо.
Довольная, я вышла из кабинета. Оказывается, хорошие поступки действительно поднимают настроение.
-
***

Знаете, батюшка, с этого момента я решила сменить тактику.
Хватить все время воевать с Ириной, тем более что после случившегося, она стала проявлять ко мне дружеские излияния. Я стала больше уделять ей внимания, претворяясь ее подругой. Никита был мне безумно благодарен, ведь Ирку никто не любил в офисе.
Что же касается Глеба, что он стал почти каждый день приходить ко мне в кабинет под разными нелепыми предлогами. Мне казалось, что он догадался, что случилось с бумагами на самом деле, и просто пытался контролировать меня. Его появление всегда было для меня стрессом: у меня потели руки, и дрожали ноги, когда я разговаривала с ним.
Приближалась весна. Конечно, ручьи еще не текли, и сирень не цвела, но восьмое марта наступило вовремя. У меня не было молодого человека, который мог бы поздравить меня с этим праздником, но я не отчаивалась, ведь у меня была я сама. Накануне я купила себе торт и сделала подарок в виде билета в кино.
Утром восьмого марта меня разбудил звонок в дверь. Позевывая, я открыла дверь, и рот тоже. В дверях стоял