больше минуты.
- Звучит правдоподобно. А вот какая цель при этом преследовалась? Если так, то этот поджог мог потухнуть сам по себе, когда бензин на стене выгорит. Я думаю, нужно вернуться и опросить всех, кто там работал, и выяснить, кто из них, возможно, отлучался из помещения склада. Хотя, такое мог сделать и часовой. Я имею ввиду, проявить бдительность, «своевременно заметить» пожар, приступить к его тушению и, тем самым, заработать отпуск, - неожиданно для себя высказал очередную идею Дубовик.
- Может и так, - согласился Чернов и задумчиво произнес, - А может быть, и нет. Матросы не могли видеть этот фильм, у них в казарме нет кабельного телевидения. А вот отвлечь внимание на ложный объект, то есть отвлечь внимание от расследования поджога на моем объекте, кто-то вполне мог.
- Ну, ты не лезь в дебри. Бойцы до армии много фильмов видели по видео, может, у кого-то в памяти и отложилось, - сказал Евгений Герасимович и, развернувшись, опять направился в сторону склада.
- 6 –
Когда Чернов зашел в штаб, к нему сразу обратился дежурный:
- Товарищ, майор, командир полка просил Вас зайти к нему.
Игорь поблагодарил прапорщика и направился в кабинет Масюнина.
- Хорошо, что ты меня застал, - протягивая руку Чернову, сказал командир, - мне подготовили новые списки для направления на боевую службу, нужно их согласовать.
Игорь взял листок бумаги с перечнем фамилий и бегло просмотрел его.
- Что-то мало людей в этот раз, - не отрывая глаз от списка, произнес Чернов.
- А что ты хотел. Страна перешла на рыночную экономику. Ремонт авианесущих крейсеров финансировать некому, поэтому теперь на боевую службу будут выходить большие противолодочные корабли, а там авиации не больше одного отряда. Вот мы и направляем один отряд Ка-27 и один вертолет целеуказания Ка-25. Так что всего 24 человека основного состава и столько же резервного.
- Хорошо, я внимательно еще раз просмотрю списки и сообщу Вам окончательное решение, - заверил командира Чернов.
- Игорь, у меня одна просьба к тебе, - перешел на дружеский тон Масюнин, - Основной состав можешь перемещать в резерв и обратно, как тебе заблагорассудится, только не убирай из списка тех, кто уже там есть. Сам понимаешь, осталась одна эскадрилья, способная выполнять боевую задачу, менять летчиков мне уже не кем. Только те, кто в списке, имеют допуски к полетам на корабле в простых и сложных метеоусловиях днем и ночью. У остальных налета не хватает.
- Не волнуйтесь, Валерий Сергеевич, все будет нормально, - заверил командира Чернов.
- Ну и отлично, - Масюнин пожал руку Чернову и стал надевать шинель, готовясь к отъезду в штаб ВВС.
Каждый прекрасно понимал смысл этого согласования. Серьезных причин для отвода кого-то из военнослужащих от несения боевой службы не было, но командиру полка нужно было подстраховать себя подписью особиста, на случай возможного ЧП, чтобы разделить ответственность. А Чернову необходимо было внести в состав авиагруппы свою агентуру. Эти правила игры давно были известны, и каждая из сторон их строго придерживалась.
Не успел Чернов зайти в свой кабинет и приступить к работе, как в дверь постучались.
- Открыто, - крикнул Игорь.
В дверях появился командир вертолетного отряда майор Давыдов. В списке авиагруппы его подразделение числилось, как резервное.
- Проходите, присаживайтесь, – пригласил вошедшего хозяин кабинета.
Летчик присел на стул, стоящий возле приставного стола, и стал нервно теребить в руках шапку, не решаясь начать разговор. Чернов также молчал. Пауза затягивалась.
- Вы что-то хотели, - первым нарушил молчание Чернов.
- Да, - осторожно начал Давыдов, - Насколько мне стало известно, уже подготовлены списки авигруппы.
- Они у меня, - подтвердил Игорь, указав на лист бумаги лежащий перед ним.
- Как коммунист, я должен сделать Вам официальное заявление, - уже более твердым голосом заявил офицер.
- Внимательно Вас слушаю.
- Мне уже сообщили, что в основной состав включен авиаотряд майора Логвиненко, - Давыдов сделал паузу и взглянул на собеседника. Не увидев никакой реакции с его стороны, он продолжил:
- Я считаю, что его нельзя отпускать за границу. Недавно я узнал, что у его жены в Канаде проживает дядя. Поэтому я не исключаю возможности, что Логвиненко может угнать вертолет за границу.
- Серьезное заявление, - произнес Чернов, взглянув на посетителя, - Однако, боевая служба корабля будет проходить в Средиземном море, а оттуда до Канады лететь далековато.
- Вы никогда не были на боевой службе, - перебил его Давыдов, - поэтому не знаете, что в Средиземном море несет постоянное боевое дежурство Шестой флот ВМС США. Их корабли всегда находятся в зоне прямой видимости с нами. Так что, долететь до них можно даже при полупустых топливных баках…
Игорь слушал этого человека и едва сдерживал себя, испытывая от общения с ним чувство гадливости.
- Насколько я знаю, вы вместе с Логвиненко заканчивали Сызранское летное училище и сейчас дружите семьями, - теперь уже Чернов перебил Давыдова.
- А причем здесь это? - взмутился летчик, - Дружба – дружбой, а партийный долг и политическая бдительность должны быть выше этого.
Чернов, подавляя улыбку, подвинул чистый лист бумаги ближе к Давыдову, а затем сказал:
- Абсолютно с Вами согласен, пишите заявление.
- Какое заявление? - опешил летчик.
- Как, какое? - в тон ему ответил Чернов, - В отношении изменнических намерений майора Логвиненко.
- Я ничего писать не буду. Я вам сообщил оперативную информацию, а Вы уже поступайте с ней, как считаете нужным.
- А, ну если так, тогда, напишите мне подписку о негласном сотрудничестве с органами КГБ, и будем считать Вашу информацию оперативной, - с улыбкой, предложил Чернов.
Давыдов злобно посмотрел на сотрудника Особого отдела, резко поднялся со стула и, не прощаясь, выскочил из кабинета.
«Нет предела человеческой алчности и подлости»- подумал Чернов, глядя в след уходящему «гостю».
Чтобы отвлечься от неприятного разговора, Игорь стал перечитывать список основного состава авигруппы. К своему удивлению, он увидел там фамилию старшего лейтенанта Игнатова, того самого единственно подозреваемого в деле о поджоге домика с формулярами. Факт того, что он попал в список основного состава, подтверждал одну из версий поджога. Чернов написал все необходимые запросы в отношении него и решил, что завтра поедет в Особый отдел ВВС доказывать Горобченко необходимость взятия Игнатова в оперативную проверку.
На следующий день, ровно в 9 утра он зашел в кабинет начальника. Майор Горобченко, как всегда пил чай и курил « Беломор». От этой привычки, не взирая на свой относительно молодой возраст, он имел серый цвет лица и не сходящую отечность.
Чернов передал ему на подпись запросы. Тот бегло их просмотрел и сказал:
- Я вижу мое указание вы в расчет не взяли?
Чернов понял, что Горобченко имеет ввиду свой запрет на проверку факта поджога, но решил не спорить с ним, а проявить необходимую в тот момент дипломатию.
- Видите ли, Сергей Дмитриевич, вчерашняя попытка поджога склада противолодочного вооружения дает основания предполагать, что это не последний пожар в гарнизоне. Если, не дай бог, еще что-то загорится и нас с Вами вызовут на ковер, мы всегда сможем доказать, что не сидели сложа руки и работали на опережение. Тем более, что после первого поджога у Игнатова стал вырисовываться мотив - у него появился шанс попасть на боевую службу в составе авиагруппы.
Горобченко молча помешал ложечкой остывающий чай, сделал небольшой глоток и подписал запросы. Затем, сделав глубокую затяжку папиросой, спросил:
- Игорь Геннадьевич, к Вам вчера приходил майор Давыдов?
- Заходил, - подтвердил Чернов, - А что? Он уже и к Вам обращался.
- Какая разница к кому он обращался. Меня интересует, почему Вы мне об этом не докладываете, - повышая тон, возмутился Горобченко.
- А нечего докладывать, товарищ майор, - невозмутимо ответил Чернов.
- Как это нечего? – закипая, продолжил начальник, – Вам сообщают о возможном угоне вертолета, а Вы не собираетесь на это реагировать. Вы что, совсем забыли свои обязанности? А если, Логвиненко, действительно, угонит вертолет на американский корабль? Вы в курсе, что у него родственники за границей и в начале службы я обнаружил у него «тризуб» на портупее.
- В курсе, - ответил Игорь, я читал Вашу справку, - Но хочу напомнить, что он родом из семьи военнослужащего и в Западной Украине проживал по месту службы отца.
- Вы меня поражаете, Игорь Геннадьевич, - развел руками Горобченко, - А Вы никогда не слышали, что среда определяет мировоззрение человека. И там, в Западной Украине он формировался, как личность?
- В таком случае, Вы должны отвести меня от оперативной работы и перевести на техническую? – усмехнулся Чернов.
- В каком смысле?
- А в таком смысле, что я тоже из семьи военного и школу заканчивал во Львове. Страшно подумать, какому «жестокому формированию» подверглась моя личность, - не скрывая иронии, заявил Игорь и заметив растерянность начальника, предложил:
- Сергей Дмитриевич, есть еще один вариант развития событий.
- Какой?
- Допустим, мы исключаем майора Логвиненко из списков авиагруппы. Он, следую, духу перестройки и гласности, пишет на нас жалобу в партийную комиссию Флота, обвиняя нас в том, что мы нарушаем его права и дискредитируем в глазах товарищей. Чем мы будем объяснять свое решение? Слухами? Давыдов заявление писать отказался. Если, конечно, Вы вычеркните его из списка своей рукой, и поставите свою подпись, я возражать не буду, - с улыбкой заявил Чернов.
Горобченко серьезно задумался. Брать на себя такую ответственность было не в его правилах, и выглядеть в глазах просителя ничего не решающим начальником, тоже не очень хотелось.
А если, Давыдов пойдет жаловаться на нас, - высказал предположение Горобченко и многозначительно поднял указательный палец вверх.
- Да. Пусть идет, куда угодно. Мало ли у кого, где живут родственники жены. У моей жены тоже есть дядя, но за восемь лет семейной жизни я его ни разу не видел. Не факт, что жена Логвиненко со своим дядей, вообще, когда-то общалась, не говоря уже о муже. К тому же, если мы оставим списки без внесения корректив, то убьем двух зайцев.
- Каких зайцев? – не понял Горобченко.
- Во-первых, не подставим нашу агентуру под угрозу расшифровки, там, в основном составе достаточно наших людей. Вы же знаете, что каждая новая кандидатура в списке, предложенная нами, воспринимается командованием с подозрением. А во-вторых, если Игнатов уйдет на боевую службу и в этот период не будет никаких поджогов на аэродроме, это косвенно нам даст еще одно основание его подозревать.
- Вот именно, что косвенно. Конкретики никакой, - проворчал начальник.
- А откуда ж она возьмется, если Вы мне запретили заниматься этой темой, - усмехнулся Игорь.
- Иди уже работай. У тебя, как у того еврея, на все есть ответы. Иди, - добродушно сказал Горобченко и махнул рукой, давая понять, что не намерен продолжать дальнейший разговор.
- 7 -
Вернувшись в гарнизон, Чернов решил встретиться с капитаном Лукьяновым. Нужно было его опросить и по обстоятельствам пребывания на складе
