Неожиданный поворот

«Золотого корня». Вещь классная, не хуже Женьшеня. Так что давай по чуть-чуть.
- Знаю я эту классную штуку,- накладывая себе в тарелку мусаку, начал рассказывать Игорь, - В прошлом году, так же летом, к нам коллега приезжал из Гремихи – гарнизона подводников. Выпили такую бутылку на троих, так два дня, даже в пробегающих кошках, женщину видел.
- Не удивительно, «Золотой корень» на потенцию хорошо влияет, - отметил Юрий и поднял рюмку.
- За успешную предстоящую работу, - он залпом осушил рюмку и сразу начал закусывать.
   Игорь последовал его примеру. Национальное блюдо действительно оказалось очень вкусным и ни с чем не сравнимым, поэтому,  опустошив тарелку, Игорь наполнил ее снова. Тюнин довольно посмотрел на гостя и налил по второй.
   - Юра, я зашел узнать у тебя, что и как будем делать во время этого « Дервиша», - начал Игорь, - Мне Горобченко цель мероприятия  в двух словах  рассказал. Хотелось бы от тебя узнать детали.
- Да, какие детали, - махнул рукой Юрий, - послезавтра в 9 утра вылетаем. Ты будешь, якобы, штурманом, второго экипажа, то есть у Толика  Сахарова. Правда, полетим на одном вертолете, но это не важно. В первый день  покатаем группу телевизионщиков над морем, чтоб они засняли с воздуха театрализованное представление. Вечером банкет в Мурманске для ветеранов. Наше присутствие там не предусмотрено. Потом круиз вдоль Кольского полуострова с заходом в Архангельск. Там покатаем на вертолете всех желающих и по домам.
    Он на минуту прервался и стал быстро набивать рот своим кулинарным произведением. Затем, вытерев губы, спросил:
-А  кстати, у тебя летный комбез есть?
- А зачем комбез, мне Горобченко сказал, что в парадной форме полетим? – удивился Игорь.
Ага, в смокингах и при бабочке, - засмеялся Тюнин, - Ты хочешь, чтоб над нами весь Флот смеялся? Короче, как я понял, комбеза у тебя нет.
 Он сделал секундную паузу и продолжил:
-Это не беда, завтра нейду твой размер. С собой возьми повседневную форму и обязательно значок штурманской классности, чтоб не вычислили. Ну а так, вроде все. В 9 утра встречаемся на аэродроме.
  - А до 29 августа вернемся?- спросил Игорь.
- А что у тебя за дела 29? – спросил Тюнин.
- Люда с дочками возвращается. Хотелось бы успеть их встретить.
- Ой, блин, - схватился за голову Юра, - Моя Маринка тоже 29 прилетает. С этой службой совсем счет дням потерял. Завтра  надо будет с кем-то договориться, чтоб встретили, на случай, если не успеем.
   Он вновь наполнил рюмки и на правах хозяина и провозгласил тост:
- Давай выпьем за наших женщин. Если б ни они, хрен бы мы стали теми, кем стали.
Они поднялись  и выпили за женщин стоя.
    В конечном счете, выпить «по чуть-чуть» не получилось, и на следующий день Игорь вновь пережил ощущения годичной давности.



         -22-


           26 августа утром Игорь прибыл на аэродром в добром расположении духа. К нему вновь вернулись те ощущения эйфории, когда он, будучи штурманом, поднимался в небо. В этот день он  не хотел вспоминать об оперативной работе, он чувствовал себя членом экипажа, неразрывным звеном единого живого организма, где каждый зависит друг от друга и при этом полностью доверяет друг другу. На протяжении всей своей дальнейшей жизни Чернов так больше и не почувствует той атмосферы доверия в коллективе, которая царит  в экипаже. Но тогда, возможно,  последний раз в жизни, он наслаждался этим чувством.
    Игорь подошел к курилке, где сидели  несколько офицеров и техников. Они что-то бурно обсуждали. Главным действующим лицом там был майор Давыдов, тот самый, который накануне боевой службы приходил в кабинет к Чернову с информацией в отношении своего друга и  конкурента. Летчик в этот момент демонстративно сжигал свой партийный билет и громко смеялся. Увидев Чернова, и продолжая играть на публику, он выкрикнул:
- О, в коем веке особист появился на стоянке! Что пришел сюда работу себе присматривать? Вас ведь скоро разгонят, как партийные органы.
- Ты за меня не волнуйся, я не пропаду,- парировал Чернов, - Ты лучше о себе подумай, куда ты теперь будешь ходить исполнять свой партийный долг.
    Чернов многозначительно улыбнулся.
   Усмешка мгновенно сошла с лица летчика, его глаза налились кровью. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент поймал на себе вопросительные взгляды сослуживцев. В курилке повисла напряженная тишина. Он быстро вскочил, на ходу надел фуражку и быстрым шагом направился к своему вертолету. Игорь поздоровался со всеми присутствующими и, увидев Тюнина, поспешил к нему.

     Насколько долго длился полет, Игорь  не заметил. В воздухе время для него всегда останавливалось. Он наслаждался высотой, голубым небом и бескрайним простором. Каждый раз, поднимаясь в  небо, Чернов испытывал неописуемые ощущения. Казалось, что вокруг становится больше воздуха, и от этого легче дышалось. Все недавние земные проблемы моментально уходили куда-то очень далеко, и хотелось лететь, лететь и лететь. Тем не менее, как-то неожиданно прямо по курсу в море  показался белый пароход, очень напоминающий круизный лайнер.
- Игорь, посмотри - впереди «Свирь», выходим на глиссаду, - сказал Тюнин, обращаясь к Чернову. Через несколько минут, винтокрылая машина зависла над вертолетной площадкой и точно притерлась в обозначенный круг.
   В это время на борту плавучего госпиталя полным ходом проходили юбилейные торжества. На палубе было много ветеранов того исторического конвоя, как наших, так и иностранных. Ветераны из стран Запада заметно отличались от советских юбиляров. На них были одинаковые береты с красивыми кокардами и клубные пиджаки. Наши ветераны выглядели заметно скромнее и по одежде и по манере поведения. Иностранцы держали себя на судне гордо и уверенно, чувствуя себя хозяевами на этом празднике. Наших ветеранов отличал неуверенный взгляд, да и держали они себя, скорее, как гости. Хотя, надо отдать должное, многие из них, свободно общались с иностранцами по-английски без переводчика. Надо было отдать должное  организаторам торжеств. Они превзошли сами себя. Почти целый день в кинозале демонстрировались фильмы по тематике юбилея. На стенах были развешаны цветные карты и схемы, где указывались места затопления судов того конвоя. Всюду играла музыка, члены команды раздавали ветеранам подарки и как обязательный элемент – тельняшки.
   На следующий день начались торжества на море. Группа из 6 советских кораблей различного назначения вышли в обозначенный район. В вертолете Тюнина разместили трех представителей телевидения. Девушка по имени Тамара беспрерывно что-то восторженно говорила в камеру. В это время внизу происходила имитация морского сражения, гремели орудия, с кораблей производились стрельбы по надводным целям, что-то дымилось, и над водой летали самолеты, имитируя атаки с воздуха. Наконец, в районе острова Медвежий, «Свирь» встретился с британским фрегатом « Лондон». Вертолет по просьбе тележурналистов сделал еще круг над кораблями и успешно произвел посадку на базовое судно. Все дальнейшее представление экипаж Тюнина наблюдал вместе с гостями. Уже ближе к вечеру с борта британского фрегата взлетел вертолет и направился к «Свири».
- Пойдем, встретим? – предложил Тюнин, показывая на приближающегося «гостя» и выдвинулся в сторону вертолетной площадки.
- Товарищи, офицеры, - послышался незнакомый голос за спиной, - Вы далеко собрались?
Все одновременно оглянулись. За их спиной стоял офицер в погонах капитана третьего ранга, небольшого роста с бритой головой и квадратным туловищем. Было очевидно, что он регулярно посещает спортзал, где предпочтение отдает атлетическим видам спорта.
   Внимательно оглядев всех четверых, он представился:
- Старший оперуполномоченный Особого отдела капитан третьего ранга Тороп Александр Иванович.
- Заместитель командира эскадрильи подполковник Тюнин Юрий  Николаевич, - представился командир авиагруппы. Его примеру последовали все остальные. Пожимая руку Чернову, Тороп спросил:
- Мне знакомо Ваше лицо, мы раньше нигде не встречались?
- Я думаю, встречались, - ответил с улыбкой Игорь, - скорее всего на подведении итогов в Особом отделе Флота.
  Моряк тоже улыбнулся.
- Тогда понятно, что ж будем работать в тандеме, - он еще раз пожал он руку Чернову и все вместе направились к английскому  вертолету.
   Когда лопасти несущего винта остановились, из кабины высыпались люди с кинокамерами, микрофонами, магнитофонами и быстрым шагом направились к месту проведения праздничных мероприятий. Последним вышел из вертолета офицер в сером комбинезоне, надетым поверх повседневной формы. Он был высокого роста, спортивного телосложения и неопределенного возраста. От него исходил аромат дорого парфюма. Летчик с надменной улыбкой подошел к офицерам и представился по-русски:
-  Роб Дрэвет - командир.
   При его акценте слово «командир» прозвучало, как «Командер», поэтому никто не понял, что это – воинское звание или должность, но заострять на этом внимание постеснялись.
- Вы - первый пилот? – задал вопрос Тюнин, пытаясь показать свою осведомленность в штатных должностях британских ВВС.
- Нет, согласно Вашей терминологии, я штурман. На наших вертолетах командиром является тот, кто осуществляет поиск подводных лодок, а у пилота своих забот хватает. – почти без акцента произнес офицер.
Члены советского экипажа молча переглянулись, и только штурман экипажа  майор Епиков попытался на это среагировать, сказав Тюнину:
- Видишь, командир, как принято в цивилизованных армиях. У них в экипажах командир тот, кто головой работает, а у нас тот, кто руками.
- Ничего, - буркнул Тюнин, - Вернемся в каюту, я тебя сделаю «командиром», ты у меня до конца командировки руками работать будешь.
    От имени командования корабля, английский экипаж поприветствовал замполит госпиталя и пригласил командира на экскурсию по судну.
- Если Вы не против, -  ответил офицер, - Я осмотрю судно вместе со своими коллегами.
- Та же кухня, что и у нас, - шепнул Чернову Тороп, - тоже нельзя наедине контактировать с иностранцами.    
     Игорь невольно улыбнулся. Чтобы заполнить паузу, образовавшуюся ожиданием, Тюнин спросил у британского коллеги, показывая на вертолет:
- Это «Линкс фри би си ай»?
  Называя модификацию, он изо всех сил попытался произнести ее на английский манер.
- Дрэвет удивленно посмотрел на Тюнина и произнес:
- А вы не плохо знаете нашу технику!
- Еще бы! Тоже, не лаптем щи хлебаем! – засмеялся тот.
- Извините, - растерянно переспросил иностранец, - Что делаете?
     Юрий понял, что произнес не переводимую для англичанина фразу, поэтому сразу попытался исправить положение:
- Я имел ввиду. Что тоже изучаем вооружение вероятного…
  Здесь уже наступила очередь реагировать Чернову. Он незаметно, но ощутимо стукнул Тюнина ниже спины, потому, как следующим его словом должно было быть – «противника». На удивление тот сразу понял, что чуть не допустил оплошность и, как из пушки выпалил из себя:
- Вероятного союзника на северо-атлантическом театре военных действий.
   Особисты и замполит тревожно переглянулись между собой и уставились на Тюнина. Тот покраснел, как рак, и,  поняв, что от волнения говорит не то, что нужно, вновь произнес:
- Товарищи,