прошептала Нина Сергеевна. – А где же ваш отшельник?
– Там, – водитель направил луч перед собой и, дотронувшись до ребят, кивком позвал за собой. – Под ноги смотрите. Не споткнитесь, – и, освещая дорогу, повел мальчишек и девчонок между колоннами, на которых искрились, сверкали мелкие капельки, словно камни самоцветные.
Ребята медленно направились за ним, и зал сразу же наполнился шумом шагов, тихими восторженными голосами и эхом, которое вторя им, смешивалось с чудной мелодией капели.
Вдруг дядя Валера остановился и молча кивнув, направил луч перед собой.
Ребята застыли на месте, увидев в каменной нише очертания сидевшего человека с поднятой рукой. Рядом находился большой валун с плоской поверхностью, а подле него виднелась большая чаша, наполненная водой.
– Дядя Валера, а попить из нее можно? – облизнув пересохшие губы, спросили девчонки, искоса посматривая на каменную фигуру.
– Нужно, – сказал он, достал из кармана старенький складной стаканчик и протянул. – Здесь вода целебная. Пейте…
Обступив чашу, девчонки и ребята начали пить, передавая друг другу маленький стакан. Потом отходили в сторону, уступая место и, с удивлением рассматривали фигуру старца, суровые черты лица с трещинками – морщинами немного приподнятую руку, будто бы куда-то показывая. Ребята притихли. Им казалось, что отшельник сейчас поднимется и посмотрит на них, словно вопрошая, зачем они нарушили его покой. Но старец сидел, опустив голову, словно о чем-то задумавшись.
– Дядь, дядя Валера, – тихонечко стали водителя теребить за рукав девчонки, – скажи, откуда здесь появился отшельник? Его из камня сделали, да?
Посмотрев на каменную фигуру, дядя Валера неопределенно пожал плечами, немного помолчал, потом сказал:
– Точно не знаю, но местные жители рассказывали мне, что он появился здесь несколько веков назад. Откуда пришел – неизвестно. Поселился в этой пещере и никуда из нее не выходил. Сидел, читал какую-то книгу да что-то записывал. Сначала деревенские жители хотели его прогнать. Опасались, что он порчу наведет на скотину и на них какое-нибудь заклятье наложит. Собрались смельчаки. Поднялись в пещеру. Зашли, смотрят, он сидит, не поднимая головы, перелистывает свою книгу и что-то шепчет. Жители стояли, стояли, а потом один не выдержал и спрашивает:
– Ты откуда взялся в наших краях? С добром пришел или с мыслями черными?
Посмотрел старец на них, словно взглядом обжег и сказал:
– Откуда пришел, там уже меня нет, а куда уйду, самому неведомо. Лишь память обо мне останется, как осталась во многих местах, где я побывал. Вижу, что порешили изгнать меня. Опасаетесь за жизнь свою. Не меня нужно бояться, а людишек пришлых с черными душами, что сейчас в лесу прячутся – ноченьку дожидаются. Ежели не справитесь с ними, тогда и скотинушку угонят, и молодиц в полон возьмут да скроются во тьме ночной.
Недоверчиво посмотрели на старца смельчаки:
– Откуда знаешь, старче? – спросили они.
– Я вижу то, что обычному человеку неведомо, – сказал старец. – Торопитесь. Скоро ночь настанет, а вы к битве не подготовились, люди мирские, чтобы матерей и дочерей да малых детушек защитить от ворогов пришлых. Да восстановится мир в краю вашем, – подняв руку, сказал он и снова открыл книгу, и начал что-то шептать.
Все вышло так, как предсказывал старец. Налетели ночью вороги, но все жители встали на защиту своего селения, своих жен, матерей и дочерей. Выиграли битву. Прогнали людишек с душами черными, а утром пришли с поклоном к старцу да с гостинцами разными. Но не взял ничего старец. Лишь показал на книгу и чашу каменную с водою студеною:
– Здесь таится моя сила. Отсюда я черпаю силу великую, которая с любой хворью справится, из любой беды выручит. Приходите, берите ее, сами пейте да больным давайте и почуете, как опять к вам сила возвернется. Так было и будет, пока вода в источнике не иссякнет. А чтобы она не иссякла, живите с миром, род людской, – сказал, поднял руку, показывая на выход, и снова склонился над книгой большою.
Разлетелась молва об отшельнике да воде целительной во все края далекие. Стали приходить к нему люди. Кто с просьбою, кто с хворобой неизлечимой, а кто и просто поглазеть. Никому не отказывал отшельник. Всем помогал и никогда не брал дары, что ему приносили, и провожал всегда, показывая рукой на выход. А сам, лишь умоется водою, отопьет немного и опять садится в нишу, да книгу начинает читать и что-то записывать.
Сколько времени пролетело с тех пор, как появился отшельник, никто уже не помнил. Жители знали, что к нему можно было прийти с любой бедой, и он обязательно поможет. Поднимутся в пещеру за водой к неиссякаемому источнику и постоянно замечали, что старец сидел в нише и, открыв книгу, читал. Приводили к нему больных. Он взглянет, дотронется до человека и исчезала боль, уходила болезнь, и поднимался больной, почуяв силу жизненную, и благодарил отшельника, но тот лишь медленно показывал на выход и еле слышно шептал:
– Иди с миром, человече…
Но вскоре заметили люди, что старец все реже и реже стал подниматься с места своего, да смотреть на пришедших. Все чаще видели его сидевшим в нише с опущенной головой над книгой раскрытой, и уже не шептал он слова свои заветные, и едва поднимал руку, благословляя и показывая на выход из пещеры большой.
И пришло время, зашли к нему люди и увидели, что исчез старец, а на месте его появилась фигура каменная, с рукою поднятой, и поняли жители, что ушел отшельник в края неведомые, о каких он говорил, оставив лишь память о себе – чашу с водою целебною да старца каменного, чтобы род людской никогда его не забывал, и приходили сюда в любое время, зная, что всегда можно найти здесь помощь невидимую, воды испить чудодейственной, а если и повезет кому, донесется шепот еле слышимый, благословляющий на дела добрые для блага людского.
Замолчал дядя Валера, прислонившись к стене каменной.
И ребята притихли, размышляя над рассказом и исподтишка посматривая на каменную фигуру отшельника, застывшую в глубокой нише.
Капли, падая на каменный пол, разлетались на мелкие брызги, сверкающие под лучами фонарей. Ударяясь, они создавали чудную завораживающую мелодию. И эхо, дробясь, и вторя ей, уносило мелодию вглубь темной пещеры.
Ребята тихо развернулись, словно опасаясь нарушить покой отшельника и молча направились к выходу. И вздрогнули, невольно оглянувшись, когда в темноте, в необычную мелодию капель вплелся, как им показалось, еле слышимый старческий шепот:
– Живите мирно, род людской…
