Плацкартный вагон.

учительницей в младших классах. Оказалась, что она много раз сплавлялась по горным рекам, и безумно любит алтайскую природу. Тема оказалась неисчерпаема и, без остановки, собеседники рассказывали друг другу разные истории и делились впечатлениями. Когда же Лида начала рассказывать про Шукшина ребятам оставалось только внимательно слушать. Она любила и хорошо знала творчество своего земляка и рассказывала о нем очень увлеченно и интересно. Слушатели ей попались благодарные - ребята во все глаза смотрели на нее и, пока она рассказывала, не проронили ни единого слова.
     
      К вечеру, так же внезапно, как появились деньги, закончился портвейн. Кто-то вспомнил, что в поезде есть вагон-ресторан. И тут же, без всяких обсуждений и колебаний все отправились туда.
      Ресторан был почти пустой. На окнах покачивались занавески, на столах лежали скатерти и стояли пустые вазочки, чем-то приятно пахло. Две официантки сидели за столиком и мирно беседовали. На них были одинаковые, очень элегантные, грязные фартучки. Все остальное, у них, было разное. Блондинка была пышная. При буйном воображении она могла сойти за кустодиевскую барышню. Но уже более двух часов, воображение у туристов сильно притупилось и, кроме образа передовой советской доярки, в голову им ничего не пришло. Судя, однако, по ее манерам, девушка никогда не работала в сельском хозяйстве, а давно закрепилась в ресторане.
      Вторая была брюнетка. Никакой известный художник на таких женщин никогда не реагировал. С первого взгляда было понятно, что это профессионал с хорошей закалкой и никакое, даже очень сильное воображение, ничего поменять не может. Девушки тоже заметили посетителей, но внимание это было скорее профессиональное. Одежда ребят не отличалась свежестью и ловко маскировала их социальное положение. Все были небритые, лохматые и нетрезвые. Лица, тем не менее, были добрые и открытые, а поведение не вызывало особых подозрений. Такая неопределенность смутила официанток, но веских причин для отказа в обслуживании не было. Выдержав необходимую паузу, к столику, где разместилась компания, подошла Черненькая.
      - Что будем?
      - А что есть?
      - Солянка и котлеты.
      - А еще что?
      - Вы сначала это попробуйте, все едят.
      - Горячий суп необходим для организма, - сказал Антон, - надо брать. Заказали солянку, котлеты и портвейн. Суп оказался вкусный и был съеден мгновенно. Так же быстро кончился портвейн. Котлеты без портвейна вызывали недоумение.
      - Девушка, - позвал Сергей. Подошла Черненькая.
      - Ещё - сказал Сергей, показав взглядом на бутылку.
      - Больше не дам. Пьяным не отпускаем.
      - Да мы разве пьяные? Ночью плохо спали. Да Вы и сами, наверное, слышали, какая ночь была. А борщ у вас действительно вкусный.
      - Солянка.
      - Ну да, солянка. Нам только котлеты доесть.
      - Пьяным не отпускаем. Проспитесь, приходите. Такое заявление задело ребят. Более того, оно вызвало общее, бурное возмущение. Было обидно не столько за то, что не отпускают спиртное - унизила сама постановка вопроса. Открыто, без всякого такта, им было сказано, что они настолько слабы и пьяны, что не в состоянии выпить еще немного портвейна и сами этого понять не могут.
      - Бросить такие слова нам прямо в лицо! - возмутился Антон. - И что же, в таком случае, нам делать с котлетами?
      - Котлеты доешьте и уходите, обратно не берем, - отчеканила Черненькая, и уже собралась уходить, как вдруг раздался неуместно звонкий голос Игоря: "Требую портвейна!"
      - Ты уже раз потребовал постель, - негромко напомнил ему Николай. Услышав слово постель, Черненькая, собравшаяся уже уходить, встрепенулась: "Вы мне тут не хамите!", - и почему-то осталась стоять на месте. Было непонятно: то ли девушка ожидает извинений, то ли желает продолжить разговор. Ребята не могли угадать ее желание и отреагировали очень неожиданно.
      Снизу ресторанных столиков висели брезентовые ремни, назначение которых, было непонятно. (Можно было предположить, что этими ремнями, во время уборки, закрепляют поднятые столики). Ремни раскачивались в такт движения поезда и легкими ударами по ноге постоянно напоминали о себе.
      Егор, вытянул из-под стола ремень, растянул его двумя руками, и, сделав движение, которое делают собаки, когда ловят муху, укусил его. Не выпуская изо рта ремень, медленно поднял глаза и стал внимательно смотреть на Черненькую. Сидевшей рядом Сергей вставил в левый глаз пустую рюмку, над правым строго вздернул бровь и, не моргая, тоже стал смотреть на девушку. От пристального взгляда трех выразительных глаз официантка оцепенела. Наступила пауза. Нарушила ее Светленькая, пришедшая на помощь: "Пойду за милицией".
      - А у них отделение милиции за соседним вагоном прицеплено - развязно сообщил Николай.
     
      Никакого отделения милиции ни к соседнему вагону, ни к поезду прицеплено не было. Оно находилось на станции Ишим, к которой подходил поезд. Проплыло здание вокзала, зашипели станционные громкоговорители, за окнами замелькали люди.
      - О! Большая станция, надо за портвейном сбегать - предложил Игорь.
      - Куда?
      - А мы сейчас спросим, и нам все расскажут, - с оптимизмом ответил Игорь, пытаясь подняться из-за стола. Однако, быстрее чем ему это удалось сделать, около них, появились два сержанта милиции. По виду сержантов было непохоже, что они пришли затем, чтобы рассказать Игорю, где продается портвейн.
      Сержанты были молодые. Первый был высокий, очень худой и с интеллигентным лицом. Второй был коренастый, с лицом, не обещающим ничего хорошего. И без формы, в нем можно было угадать настоящего милиционера. Сержанты были серьезные.
      - Эти?- спросил высокий сержант у официанток, которые стояли сзади.
      - Да, - ответила Черненькая.
      - Собирайтесь.
      -???
      - А куда? - спросил Николай.
      - А в прицепленное отделение - съязвила осмелевшая Черненькая. Ребята перевели взгляд на сержантов. Высокий утвердительно кивнул головой.
      - За что? - хором спросили путешественники.
      - Слушайте сюда, артисты. Каждая дополнительная минута простоя поезда многократно усугубляет ваше деяние, - сказал Высокий, явно довольный получившейся фразой. Такой аргумент насторожил путешественников.
      Но за что их уводили из ресторана не дав доесть котлеты?! Каждый из них, по отдельности, мог вспомнить о себе только хорошее. Оставалось предположить, что когда их действия наблюдались в совокупности, получался совсем другой эффект. На всякий случай Егор сказал: "Это у нас такие шутки непонятные, мы больше так не будем".
      Это заявление осталось без внимания, а Черненькая, даже ехидно хохотнула.
      - А куда? - стал вникать в происходящее Антон.
      -Собирайтесь!
      Суровый взгляд Высокого и бойцовская стойка Коренастого не оставляли никаких иллюзий. Дискуссия не имела смысла.
      - С вещами?- спросил Николай.
      - А как же! - опередила сержантов Черненькая.
      - Но мы их с собой в ресторан не брали.
      - Пошли. Все пошли в вагон, где ехали ребята. Милиционеры по долгу службы, официантки для окончательного торжества победы.
      После нескольких взглядов на сержантов Николай полез на третью полку за байдаркой. Привычным, но не очень уверенным, движением он потянул байдарку с полки. Но второй пары рук, которые в таких случаях всегда возникали без команды и работали синхронно - не оказалось. Байдарка полетела вниз.
      Николай не растерялся и ловко подправил траекторию ее движения. Байдарка упала на успевшего присесть Антона, который хотел что-то спросить, но не успел и затих. Высокий сержант посмотрел на верхние полки. Коренастый встал на цыпочки и тоже посмотрел вверх. Потом оба осмотрели багаж на полу.
      Две мокрые байдарки, которые не успели просушить, пять огромных рюкзаков, и большой мешок с сырой шестиместной палаткой из толстого брезента заполняли все свободное пространство. На шум начал стекаться народ.
      Высокий сказал: "С вещами мы их не доведем".
      -А вы их и без вещей растеряете - заметил полный гражданин в майке и с очищенной воблой в руке. Милиционеры задумались.
      - Вещи продолжать снимать? - нарушил их раздумья Николай и тут же получил удар в бок от Сергея.
      - Брать будем одного, самого злостного и без вещей - сказал, наконец, Высокий.
      - А кого?
      - А вы возьмите того, который у нас ремень кусал, - вмешалась Черненькая.
      Сержанты, видимо, не были посвящены в детали хулиганства и очень заинтересовались этим заявлением.
      - На обоих? - спросил Высокий. - Сразу?
      -Ой, нет, что вы. Вы совсем не то подумали, - замахала руками девушка. - Он кусал ремень под столиком у нас в ресторане. Такой оборот дела поставил обоих сержантов в тупик.
      - А ремень чей? - опередил своего коллегу Коренастый.
      - Все, хватит! - заключил высокий сержант и полез в свою сумку.- Протокол составлять будем.
      Сквозь любопытных пассажиров протиснулась Клава и твердо сказала: "Товарищи, надо быстрее, поезд уже пятнадцать минут ждет".
      -Весь? - наивно спросил Сергей.
      -Весь - серьезно ответила Клава.
      -Конечно весь - удивленно подтвердил Коренастый. Высокий посмотрел сначала на Коренастого, а потом на Сергея, но промолчал. На Сергея посмотрел и Егор.
      - Извини, - тихо сказал Сергей. Высокий закрыл сумку и сказал Черненькой: "Что Вы там написали, давайте. Кто кусал?".
      - Вот тот - показала девушка на Егора.
      - Пошли.
      - За что? Я же не ее кусал, а ремень. У нас в стране не запрещено кусать ремни. Где написано, что нельзя кусать ремень в вагоне-ресторане?
      - А мы сейчас придем в отделение, и я тебе прочитаю, где это написано, хорошо? - очень спокойно, издевательским тоном сказал Коренастый.
      - Брезентовый - запоздало добавил Игорь.
      - Кто брезентовый?! - не на шутку разозлился низкий милиционер.
      - Ремень - опомнившись, уточнил Игорь. Высокий попросил проводницу принести билет. Клава принесла билет и протянула его милиционеру, недобро глядя на Игоря и явно сожалея о случившейся несправедливости.
     
      Ишим встретил Егора обыденно и без особого внимания. Как только последний сержант ступил на перрон, проводники опустили красные флажки, и поезд медленно поехал. Ни кто не обратил внимания на небритого парня, совсем не героического вида, в сопровождении двух милиционеров. Люди махали руками и посылали воздушные поцелуи. Скоро они начали расходиться. Замолчал шепелявый громкоговоритель. Перрон пустел. На город спускались ранние сумерки. Светились вокзальные часы, а грязно-розовое здание вокзала становилось серым. Вечерняя прохлада показалась очень приятной и ободряющей.
      Егор шел в середине группы. Двигались не быстро. Справа, совсем бесшумно, как в кино, проплывали последние вагоны поезда.
      Сзади раздались неуверенные шаги спешащего человека. Милиционеры резко обернулись. Егору тоже удалось обернуться. Человеком оказался Сергей.
      -??
      - Ты штормовку забыл, тут прохладно.
      - Ты же поезд не догонишь! - удивленно посмотрел на Сергея высокий сержант.
      - Не догоню, - согласился Сергей и протянул сержанту свой билет, - я вас еле догнал.
      Таких случаев у сержантов раньше не было. Судя по