По эту сторону Смерти

разворот, — пилот взял курс на один из выходов из ущелья.
Сайетрис, нахмурившись, потрепал Линна по плечу. На душе было тяжело и тоскливо: миссия провалена, и теперь осталось только, чтобы даль Соль сказал ему те же самые слова, которыми он сам костерил себя последние часы… Линн поначалу, казалось, вообще не чувствовал, что его тормошат, потом с трудом приоткрыл глаза.
— Что… где…
— Всё плохо! – Сайетрис понял, что срывается, но уже ничего не мог с собой поделать. — Пока тебя лечили, мне позвонил… в общем, мне позвонили и сказали, чтобы ноги нашей тут не было!
— Ещё раз и помедленнее, — попросил Линн, поморщившись: от укола у него страшно кружилась голова, а голос Сайетриса отдавался в висках. – Ты хочешь сказать, что тебя узнали, поняли наши цели и заявили, что никаких переговоров не будет?
— Да! И…
Линн приподнялся, попытался сесть поудобнее. Прислушался к себе.
— Постой. Какая-то дрянь…
— Да… — на лице Сайериса было написано, что чувствует себя виноватым во всём произошедшем в Галактике за последние пару тысяч лет. – Они, видно, испугались, увидев, как ты летишь… ну, с помощью Силы.
Линн вздохнул.
— Куда нас везут?
— В космопорт. Гравикар разбит.
— Так. Значит, они тебе звонили. Да?
— Да.
— Ты ведь знаешь, откуда.
Сайетрис смешался: это не было вопросом.
— Ну…
— Знаешь.
— Примерно.
— Попроси у пилота видеофон и выйди на связь. Я поговорю с ними сам.
— Да они тебя пошлют в Бездну!
— Ну и что? Если Бездна – это то место, куда якобы сослали Скарвина, то я уже там побывал и выбрался обратно.
— Нет, но…
— Набери номер, — в голосе Линна была непреклонность.
Сайетрис отчаянно замотал головой.
— Я не могу! Они не ответят.
— Тогда наберу я.
— Но…
— Шедир, ты полетел сюда со мной, чтобы мешать или помогать?
— Линн!
Даль Соль поднялся с сиденья, пошатнулся, чуть не свалился снова и направился между рядами кресел к пилотской кабине, то и дело хватаясь за спинки, чтобы удержать равновесие. Сайетрис вскочил, догнал его, заставил сесть, — Линн тяжело дышал и был не в состоянии сопротивляться.
— Вот что. Хорошо, я наберу. Но уже там, в космопорту. Только не прыгай, ради Создателя, на тебе же лица нет.
Из кабины пилота донёсся гудок видеофона. Сайетрис вздрогнул, Линн прислушался, но голоса были слышны плохо: и пилот, и его собеседник явно не хотели, чтобы их услышали. Разговор оказался недолгим, и Сайетрис съёжился: он, похоже, уже по инерции ждал от видеофона только грядущих неприятностей. Линн с сочувствием посмотрел на него, но утешать не стал, — по большому счёту, было нечем.

4.
Милорд вернулся в гравикар, соединил кончики пальцев. Я оторвалась от созерцания своей разбитой машины и посмотрела на него.
— Сила концентрируется по-разному в разных живых существах, предметах, — негромко сказал он. – Измиранты – негуманоиды, и, как все негуманоиды, они нечувствительны к Силе. В них она тоже есть, но её мало. Скажи, как ты её ощущаешь?
Я основательно задумалась. После всего произошедшего вернуться к чему-то рациональному было сложновато… но возможно.
— Ну… Это как океан, наверное… а мы все внутри него, и у него нет… Нет поверхности, а есть только глубины.
— Хорошо. Так вот, представь… существа, живущие в океане, тоже пронизаны водой. Кто-то больше, кто-то меньше. А есть – камни. В них воды так мало, что можно сказать, что и нет. Вот это и есть наши негуманоиды.
— А… как же так бывает, когда человек постепенно учится, когда он становится сильнее? Он что, накапливает в себе Силу?
— Не совсем. Тут, скорее, другое. Допустим, людям даны равные по уровню умственные способности. Только один будет их развивать, загружать знаниями, а другой оставит всё как есть. Так вот, — он чуть улыбнулся. – Мы ищем не тех, кто, хуже ли, лучше ли, но со способностями, а тех, у кого их вообще нет. Если хочешь, можешь подключиться ко мне и наблюдать. Как я понимаю, Линн тебе не показывал, как он это делал.
— Не показывал, — подтвердила я и нахмурилась: Милорд явно хотел поставить передо мной задачку, не подсказав варианта, как её решать.
Подключиться, ага. Интересно, как? Я закрыла глаза. Милорд… Сразу пришло ощущение: грань Смерти, которую этот человек перешагнул уже в обе стороны… молния, опалившая душу…
А дальше – я словно окунулась в стремительный вихрь, словно смотрела чужими глазами. Незримые потоки, которые были живыми, ты проскальзываешь по ним, среди них, уходишь от одних, приближаешься к другим, и всё это переливается сотнями оттенков цветов, которым нет названия в человеческом языке… И из этого мерцания вдруг выхватилось – тёмное, неподвижное… нет, тоже двигавшееся, но медленно, неповоротливо…
— Вот, — разорвал наваждение голос Милорда. – За горами. Вот теперь можно уже и на карту посмотреть, узнать подробности.
Я отчаянно заморгала: видение ушло так внезапно, что закружилась голова. Нашёл за одну минуту тех, кто прятался тут десятками лет…
— А почему же раньше вы не находили их?
— Захолустье, — исчерпывающе ответил Милорд. – Чтобы вот так найти, надо было прилететь сюда кому-то вроде меня. А мне, знаешь ли, здесь было решительно нечего делать: они сидели тихо, внимания к себе не привлекали и не давали никакого повода для того, чтобы главнокомандующий имперским флотом отправился сюда лично.
— Лорд Эльснер… и всё-таки. Вы знаете, что случилось с Линном и Сайетрисом?
— Знаю.
Наши глаза встретились – сильный, пристальный взгляд, властный… и всё вдруг закружилось перед глазами, окружающий пейзаж исчез. Я видела глазами Милорда разбитый гравикар, и передо мною, как перед ним недавно, открывались картины того, что произошло недавно.
…Они летели над горами, — Линн действительно нашёл измирантов, нашёл так, как это позже сделал Милорд… ну, почти так. Он знал, что стоило ему пересечь невидимую границу предгорий, как на машину чужаков нацелились те, далёкие, те, кого они ищут… Он ощущал это внимание к себе, старался не переходить грань простого волнения, но удавалось это неважно, и он не мог понять, почему. Долгое время ничего не происходило, — и вокруг только чёрные скалы, белёсый свет и выгоревшее под яростными лучами небо…
Земля дрогнула. По ней зазмеились трещины, наносное стало стремительно разрушаться, сползать в разверзающиеся пропасти, с гор понеслись лавины… Линн нахмурился, поднял машину повыше — и вдруг там, вдалеке, приборы нашли что-то. Точнее, кого-то.
Он уже знал, что не сможет пройти мимо: волною донеслась чужая тревога, там срочно, немедленно ждали на помощь… Гравикар, послушный его руке, сменил курс, пошёл на снижение.
Лавина — вдруг – обрушилась уже чуть позади, со стороны солнца, и Линн, и Сайетрис одновременно подумали, что проскочили, но шквал камней вдруг накрыл спереди, слева, машина дёрнулась от попаданий, Линн с трудом выровнял её, но пространства для манёвра уже не было, ещё немного, и гравикар будет похоронен под этой махиной, и будет неважно, что внутри него люди останутся живы…
Линн решительно открыл дверь, — ещё не заклинило, отлично. Схватил Сайетриса за руку, бросился наружу. Все объяснения позже, только бы он не дёргался, ясно, что испугается, но куда деваться…
До земли было далеко, камни свистели мимо, и надо-то всего лишь, чтобы уйти. Один прыжок… Лиин закрыл глаза, но зрение сейчас изменилось: он видел всё, что было вокруг, он словно плыл в невидимом море, в пространстве, ощущая каждое движение вокруг себя, время как будто замедлилось, и в этом времени стало возможно двигаться спокойно, медленно, долететь до земли… Ну, почти спокойно.
Сайетрис вскрикнул, — не ожидал, что будет этот жуткий полёт-падение, что метнётся навстречу пропасть. Стал вырываться, отбрасывать руку Линна, — тот попытался удержать прежнее состояние, замедлить падение, — это почти удавалось, почти, ещё немного, только свистят вокруг камни, и всё же обрушиваются, бьют в плечо, в спину… Земля была уже близкой, лавина срывалась в расщелину рядом, Линн почти упал на узкую дорожку на обрывом, выпустил Сайетриса… и тот вдруг увидел, что лицо у даль Соля залито кровью. Он ошеломлённо опустился наземь, всё ещё не веря, что это получилось, что вон там, далеко, лежит на другом краю обрыва полузаваленный синий гравикар, а они – здесь и живы…
Сайетрис схватил Линна за плечи, тряс его, звал… и не заметил, как на дорожке появились ещё двое. Поднял голову – только когда тень упала совсем близко.
В руках одного из них был – бластер, не бластер, не понять, странная модель… Грохнул выстрел, и Сайетрис замер: на рукаве Линна расплылось алое пятно.
Сайетрис медленно выпрямился.
— За что вы его так? – хрипло спросил он. – Мы летели на переговоры…
— Вставай и иди за нами.
— А…
— Он жив.
…Видение рассыпалось тысячами чёрных осколков, я обнаружила, что сижу на месте водителя гравикара, — и Милорд, удостоверившись, что я пришла в себя, отвёл взгляд.
— А… дальше? – спросила я, наконец обретя дар речи.
— Дальше… — лорд Эльснер коротко усмехнулся. – Видишь ли, есть события, которые можно почувствовать через Силу, и те, которые нельзя. Можно – потому что что-то происходит, случается, потому что люди в результате этих событий сильно переживают или действуют на пределе своих возможностей. Именно это почувствовали мы оба, когда что-то случилось с Линном. И это, придя на место происшествия, увидел я. Прошёл по следам, можно сказать. А дальше – не было ничего. То есть было, конечно, — измиранты куда-то увезли обоих, — но аналогичного всплеска это не могло вызвать. Ты сравнивала Силу с океаном. Так вот, представь, что в воду бросили камень. Если он большой, то круги по воде буду расходиться широко и долго. Если наоборот – их будет мало, и они быстро угаснут. Вот так.

5.
Когда флайер вместо полёта в космопорт приземлился в одном из ближайших горных посёлков, Сайетрис даже почти и не удивился: грядущие неприятности на глазах становились текущими. Пилот подхватил Линна, вывел его наружу, — не сомневался, что Сайетрис пойдёт следом. Линн пытался понять, куда их ведут, с чего вдруг такое резкое изменение маршрута, и что их ждёт, но пока получалось не слишком успешно. Землетрясение, прокатившееся недавно, эту деревушку тоже затронуло, кое-где грозно змеились трещины, и всё же было ясно, что и эпицентр, и наиболее пострадавшие районы остались далеко отсюда.
Путь оказался недалёким и закончился в баре. Сайетрис тревожно оглянулся по сторонам, — и в тот же миг выступившие из полумрака фигуры развели их к разным столикам, он не успел даже слово сказать. К Линну подсели двое, перед Сайетрисом тоже очутился кто-то, закутанный в плащ с капюшоном… Не видя лица собеседника, Сайетрис сжался ещё больше. По-хорошему, надо было бы дождаться вопроса, но он не выдержал.
— Чего вы хотите? – выдохнул он. – Вы мне уже сказали, что я никому не нужен, что от меня нет никакого толку! Хорошо, ладно, я человек, и мне место среди людей, вы меня выкинули – ну и всё, дайте улететь отсюда!
Его собеседник медленно развернулся в сторону Линна: тот видел отчаянное лицо Сайетриса, попытался встать, но тот, кто стоял рядом с ним, тяжело опустил руку ему на плечо, и Линн вынужден был остаться на месте. Сайетрис вздрогнул.
— Вы же сами сказали, чтобы мы убирались!
— Это всё, или ты всё же дашь мне