Огненный феникс: рождение мастера

говорила, что я себя люблю и это взаимно? Так вот! До этих обоих частей меня, несмотря на всю мою разумность, не дошло, что если я настолько ненормальная, чтобы в три часа ночи бегать по крышам и лазить через городские стены, то простые травники, какими бы нестандартными они не были, в это время должны, ну просто обя-заны СПАТЬ!
Но я об этом даже и не думала, ибо у меня все пока получалось как по маслу!
Ну вот, постучала я… Мне, естественно, никто не побежал от-крывать. Я постучала еще раз — ноль на массу, ну я и обиделась! В конце концов, пришла любимая я! И изо всей дури тренированного бегуна заколотила в дверь. Ногой, ага.
Естественно, такое хозяин милого домика не смог стерпеть, и не только проснулся и поспешил открыть мне дверь, но и счел необхо-димым просветить меня об особенностях нетрадиционных отношений моих родственников до седьмого колена. Я ведь уже говорила, что за ту ночь узнала очень много интересного? Короче. Взлохмаченный, злой и невыспавшийся бывший начальник пограничного гарнизона при империи дроу (слухи владеют миром при правильном использо-вании; при неправильном — они владеют вами, ага), а ныне внешне безобидный старик-травник со злющим выражением лица и пожела-нием скорой смерти в холодных синих глазах открывает дверь и … оп-па, а вот и мы в трусах и шляпе! Там стою такая маленькая и без-обидная (на вид, ага) я! Старик в шоке, я в кайфе, все довольны.
Думаете, он меня так сразу и впустил? Если да, тогда вы глупее, чем я о вас думала. В общем, он похлопал глазками, кстати очень да-же миленькими, и послал меня лесом. Тем самым, что начинается сра-зу за его домиком. Но до меня наконец-то (как до тролля, ага) дошло, где и когда я была не права, и на захлопнувшуюся перед моим люби-мым носом дверь я не обиделась. Я просто свернулась клубочком под окошком, благо практики ночевки под открытым небом хоть отбирай, а нечутко спящий в приюте не выживает (ну или просыпается у на-стоятеля в кладовке, внутреннее убранство которой я вовсе не горела желанием рассматривать), и доспала еще два часа до теплого летного рассвета. Потом полюбовалась, как меняется цвет древесных крон в лучах восходящего солнца (наверное я где-то  художник… в душе… глубоко, ага), и как раз в этот момент, обломав мне весь кайф, на ули-цу вышел вполне себе одетый и бодрый травник.
Я прифигела, чес слово! В приюте я даже слышала, как Сарини через три коридора от моей спальни чесался во сне (как это мешало нормально высыпаться, ужас! А сколько раз меня спасало!). А тут — здоровый дядька топтался по всему периметру своей жилплощади, а у меня даже ухо не зацепило!      
А как прифигел травник, когда его взгляд наткнулся на не совсем нормально одетую меня (ну не бегать же по городу в платье? А штаны носить «уважающим себя юным леди не положено!». Вот интересно, в каком месте они видели во мне леди?) — то бишь в поношенных и яв-но великоватых штанах и старой протертой рубахе, нагло стыренной запасливой мною из кучи «Выбрасывать!» в приюте еще год назад. И с маленькой заплечной торбочкой, состоящей больше из заплат, чем целой ткани, ага.
Наверное, бедный дедушка считал, что я — это приснившийся ему внеплановый кошмар, про который, в принципе, нужно бы и за-быть. И вот такой финт ушами — я сижу под его окошком, явно впол-не реальная и визуально — надеюсь — вполне материальная.
Мы друг на друга посмотрели, поофигевали, глазками похлопали и одновременно пришли к выводу, что хорошего понемножку, пора покидать уютный астрал. Я типа грациозно (спина затекла) встала; мой визави спустился ко мне со своих двоих ступенек.
Стоим. Смотрим. Он видимо соображает. Я жду.
—Ты кто? — ага, умный вопрос, но вполне логичный, учитывая обстоятельства.
—Я Таина, — какой вопрос, такой ответ.
—Чего тут делала?
—Спала.
—Почему?
—Устала, — разговор двух идиотов, чес слово.
Кажется, до моего собеседника это тоже дошло:
—Ты от меня чего-то хотела, деточка? — на лице травника поя-вилась улыбка Алектина, бога-защитника детей.
Он меня что, за дуру держит? Ночью просвещает в ненорматив-ной лексике, а утром снова ангелом прикидывается. Видимо, на моем так редко отображающем эмоции лице все же что-то проступило эда-кое, что «милый дедушка» решил перестать ломать комедию в начале первого акта и попытаться поговорить:
— Детка, если ты пришла за милостыней, то не к тому зашла — у меня денег нет. — На лице равнопропорциональная смесь доброжела-тельности и строгости.
Я продолжаю молча фигеть и выдаю:
—Когда мне нужно будет милостыню, я пойду к отцу-настоятелю, — ну невиноватая я, что не совсем соображаю, а у нас в приюте это было стандартным аналогом: «Прекращай мне мозги ка-нифолить!».
Травник опять присоединился к моему офигению. Стоим. Смот-рим. Ждем-с. Праздник логики продолжается!
До меня доходит, что так стоять можно долго, и я решаю взять вожжи переговоров в свои хрупкие ручки:
—Извините, мастер Арлексион, я не подумала, что могу Вас раз-будить. Просто убежала посреди ночи, через стену перебралась и на радостях, что все получилось… В общем, вот…
По прежнему логика празднует:
—Убежала откуда? Через какую стену? — мастер явно все еще в астрале. Жаль!
—Убежала из приюта через городскую стену возле северных во-рот… мастер Арлексион, с Вами все в порядке? — последний вопрос был вызван плавным оседанием старого мастера на ступеньку перед его домом. Может, лучше бы он оставался в астрале?  
И тут в мою, теперь уже официально дурную, голову пришла еще одна гениальная мысля: я не знаю, что говорить дальше! Этот безум-ный гений (то бишь я) продумал все: от количества фруктов на бли-жайшее выживание в случае необходимости закопаться, переждать и до примерного маршрута движения, если все варианты устройства в столице провалятся. НО! Идея, что нужно будет что-то говорить нуж-ным людям, в голову даже не заглядывала!
Я села на ступенечку рядом с травником…
Сидим, пялимся в пространство…
Логика в ауте, у неё давно не было такого праздника!!!

Арлексион дор’Наллен

Я проснулся утром, и первая мысль, которая пришла в мою голо-ву, была: «Мне все приснилось, такого не могло случиться. В конце концов я хоть и стар, но маразмом ведь НЕ СТРАДАЮ?»
Прислушался и признал у себя явно прогрессирующее заболева-ние, названное ранее. Это ж надо было додуматься и оставить это чу-до у себя!
И так, по порядку, строим логическую цепочку и определяем, чем я думал, беря в свой дом малолетнюю бесовку, сбежавшую из приюта при Храме.
Посреди ночи меня разбудил кто-то настойчивый, со всей дури колотящий в дверь. Мне просыпаться не хотелось категорически, по-этому я принял вертикальное положение, включил выработанную в войсках рожу «отвали — убью» и почалапал открывать дверь. От-крыл. На свою голову. Попялился на малолетнее растрепанное нечто, решил, что у меня лунатизм на старости лет нарисовался, закрыл и пошел спать. Нет, ну правда! Несколько часов до рассвета, а перед моей дверью стоит ребенок (которому в принципе положено спать или голосить «ПОМОГИТЕ!», ну это в крайнем случае — к такому я при-вык), пялится на тебя огромными глазищами неразборчивого цвета, тощий аки скелет классический, недавно поднятый, в лохмотьях… Представили? А теперь — ваши мысли? Мои тогда спали, поэтому выбрав из двух возможных вариантов: рефлекс убить нечисть или за-крыть дверь —  я почему-то выбрал последний.
Утром, как и положено уважающему себя травнику, проснулся и стал собираться в лес за рабочим материалом. И что вы думаете? От-крываю дверь, выхожу на крыльцо и натыкаюсь взглядом на ЭТО!
Как выяснилось — девчонка, толи совсем ребенок, толи плохо откормленный подросток, но даже так заметна расцветающая красота, при должном образе жизни обещающая перейти на уровень с девами перворожденных. Вот только волосы цвета воронова крыла до лопа-ток не встретишь ни у одной эльфийской девы, да и холодно-расчетливый взгляд насыщенных стальных глаз не встретится на оча-ровательном личике высоких леди, которые такие же нежные и тре-петные, как и их любимые цветы (как же меня эти ходячие лилии на ножках достали, кто бы знал!).
Постояли, попялились, пообщались, я так и не смог разобраться, кто из нас тогда загнал диалог в полный аут — толи я своими идиот-скими вопросами (ну не пришел еще в себя! В конце концов, я старый человек, седьмую сотню разменял!), толи она не менее умными отве-тами.
Посидели на крылечке, ну а потом я её и впустил в дом. По-моему, до вечера, когда мы мостились спать, девчушка так и не при-шла в себя. Еще бы, мой дом это отдельная история. Хотя, я сам — одна отдельная, большая история.
Итак, краткое описание моей жизни…
Родился в семье мелкопоместного дворянина в нашей великой империи, получил образование наравне с пятью старшими братьями и, не имея перспектив на территории родного и не очень любимого по-местья, поступил в военную академию. Что это были за времена! Пьянки, гуляки, соревнования, турниры, ну а между всем этим жест-кая муштра военной дисциплине, дрессировка и оттачивание до полу-безумного автоматизма боевых движений и стоек, зубрежка огромно-го количества совершенно диких дисциплин от теории магии до при-кладной экономики! Десять лет в академии, и тридцатилетнего про-фессионального бойца за наивысшие оценки отправили на границу к дроу. Вы думаете Это больше похоже на ссылку? Ну и упырь с вами!
А я объясню, почему обрадовался этому назначению как шаль-ной.
Меня распределили в отряд величайшего из воинов человеческих кровей — Тирона дор’Амат. Искусный боец и непревзойденный стра-тег, он жил бок о бок с хищными и жестокими дроу на протяжении нескольких столетий, был на короткой руке с правителями каждой из стран Ареи. Имел право прийти «на чашечку лартайи» к великому и ужасному Оллеро а’Маррашш (предыдущий Повелитель дейдэри) и дать подзатыльник за какой-то им одним известный промах.
Я пробыл на границе несколько недель, старый мастер много раз-говаривал со мной, задавал провокационные вопросы, уточнял и пере-спрашивал ответы. Мне были интересны эти своеобразные беседы, хотелось узнать, что он спросит в следующий раз и я, отвечая пре-дельно честно, но абсолютно интуитивно, открывал в себе всё новые грани. Видимо, мастер Тирон сделал какие-то свои выводы, ибо спус-тя месяц после моего прибытия на место службы он поведал мне лю-бопытнейшую и секретнейшую из существующих в этом мире тайн.
Старый воин рассказал мне о боевом братстве, в котором он явля-ется мастером-наставником уже более трех столетий: о братстве Фе-никса. Это сильнейшая боевая единица нашего мира, но о нем позже.
Мастер Тирон принял меня в ученики и на протяжении пяти лет натаскивал меня в моем любимом бое на парных клинках, рассказы-вал основы философии, стратегии и психологии боя, обучал другим видам сражений. С ним я впервые начал использовать в битве магию.
Пять лет упорных тренировок на грани дали свой результат: то, чего многие достигают веками, а большинство не достигает никогда, я получил за столь ничтожный срок (хотя скорее дело в наставнике) — я получил звание белого мастера-феникса и соответственную татуи-ровку между лопаток.
Еще двадцать лет — и я получил черного мастера… а потом на-ставник Тирон умер. Тихо, в своей постели, в возрасте