Шутка для инквизитора

одной.
Луиза не знала, откуда пошли слухи о том, что он – проклятый. Не знала она и того, что с ней могло случиться, войди она в этот лес. Проклятый – это как? Что заставило ее односельчан так окрестить лес? Неужели только жуткие легенды? Они ведь не появились сами по себе?
С самого раннего детства она слышала о Лесе пугающие истории. Говорили, что в Бирме иногда пропадают люди, а потом их изувеченные тела находят в Лесу. Кто-то говорил о том, что это могли быть дикие звери, но Луиза никогда не слышала о том, чтобы где-то поблизости водились волки или медведи. Да и охотники утверждали, что встречаются они крайне редко в этих местах.
А еще ходили слухи, что в Лесу когда-то жила ведьма. Настоящая черная ведьма, похищавшая из деревни младенцев, чтобы убивать их, пить их кровь и варить из их жира мазь, с помощью которой можно ночами летать на взаправдашний шабаш к Сатане… и после нее в Лесу осталось столько зла, что оно способно погубить любого живого человека.
По другой версии легенды, инквизиторы все-таки добрались до этой ведьмы и казнили ее, но перед смертью она прокляла все эти  земли и прежде всего лес, в котором она жила и который ее не защитил.
Согласно еще одному варианту легенды, в Лесу попросту поселилась нечисть. В самом его сердце свили себе гнездо злобные демоны, чтобы впоследствии подбивать на злые нечестивые поступки обычных людей из окрестных городов и в первую очередь сел. Их цель – загубить как можно больше праведных душ, и действуют они так искусно и коварно, что порой их жертвы до самого последнего момента не понимают, что попались им в руки.
К каждой из этих версий прилагалось немало подробностей, как правило, жутких и иногда мерзких. По каждой было сложено множество историй, нередко придуманных, но почти все они плохо заканчивались. Иногда подробности в  них были такими отвратительными, что кровь стыла в жилах уже от одной мысли о том, что нечто подобное вообще возможно. Луиза не любила с детства эти истории, она боялась их. Потому старалась их не слушать. Потому пропустила многое важное…
Хижину, о которого говорила мать, Луиза смогла отыскать только ближе к вечеру. Осеннее мутное солнце, так и не показавшись за весь день, уже садилось, и начинало потихоньку темнеть. Серый день сменял такой же серый вечер.
Луиза к тому моменту совершено отчаялась. Ей было страшно, холодно, хотелось есть, а от усталости она уже еле стояла на ногах. Она рискнула зайти в Лес еще  час назад, но хижину найти оказалось непросто, тут деревья росли слишком плотно, и разглядеть за ними что-то было очень трудно.
Но вот уже в сумерках, совершенно отчаявшись, Луиза внезапно вышла к небольшому деревянному домику. Это оказалось так неожиданно, что девушка даже не сразу поверила, что ей таки удалось обнаружить искомое, что это не морок.
Она ожидала найти что-то вроде разваленной хижины, но это действительно был настоящий домик. С деревянными, хоть и истончавшими стенами, единственным большим окном без створок и высокой узкой дверью. Он был совсем маленьким, не больше спальни в родном доме Луизы.
Откуда он здесь? Девушка заворожено его рассматривала, даже потрогала посыревшее от тумана дерево. Кто его построил, зачем? Впрочем, сейчас эти вопросы показались ей такими незначительными, что едва мелькнули в ее голове, и тут же исчезли.
Девушка поднялась по деревянному порогу к двери и осторожно ее на себя потянула. Дверь скрипнула, но подалась и распахнулась. Луиза внимательно осмотрела домик внутри, все еще не решаясь зайти. Дощатый пол, маленький низенький столик с поломанной ножкой, лавочка у стены… и везде много желтых листьев, очевидно, попавших сюда из широкого окна.
В первую очередь она выгребла из помещения все листья и выбросила их наружу. Под листьями в углу за столиком обнаружился старая, но сухая подстилка. Ее Луиза подстелила на лавочку. Потом она кое-как закрыла дверь, привязав ее ручку к выступающему из стены гвоздю, намотав на них снятую с волос ленту. Когда девушка опустилась за столик и развернула приготовленный матерью сверток, уже начинало смеркаться.
Ужин ее оказался небогатым: маленький кусочек солонины, хлеб, ломтик сыра и фляга с водой. Девушка съела все до последней крошки, попила воды, спрятала тряпочку вместе с флягой под стол, а после, завернувшись поплотнее в накидку, улеглась на лавке и попыталась заснуть, что удалось далеко не сразу.
Было холодно. Хоть она и закуталась почти с головой, от этого не становилось теплее. Незаметно для себя девушка даже начала стучать зубами. Кроме того, ей было страшно. Луиза лежала на лавке в крохотном доме посреди зловещего Леса, ночью, одна, вдали от родных стен. А дома ее ждала верная смерть от рук инквизиторов…
- За что? – тихонько прошептала Луиза, не замечая колючей горячей капли, стекающей по ее щеке. И только когда девушка всхлипнула, она поняла, что плачет. – За что?! – повторила она уже громче, и, не в силах сдержаться, залилась слезами и разрыдалась в голос.

* * *

Утро оказалось почти таким же хмурым и безысходным, что и прошедший день. Липкий туман вплывал в не закрывающееся окно, тихо шумел голыми ветками черный лес, к тому же, было холодно, хоть и не так, как вчера.
Луиза поежилась, поднимаясь со своего ложа, поплотнее закуталась в промокшую накидку и, так и не рискнув выглянуть из домика, принялась ждать. Подумав, она сняла с двери свой кусочек ткани и завязала хвост, чтобы волосы не мешали. Она старалась оставаться спокойной и не думать о худшем. Мама обещала прийти, значит, она обязательно придет. Было все еще очень обидно, больно, холодно, но девушка заставляла себя терпеть. На костре лучше точно не будет. А мать вчера была настроена очень решительно. Лучше посидеть тут, подождать, все равно ничего другого она не могла сделать.
Ближе к полудню сильно захотелось есть. То, что ей оставила вчера мать, хватило только на ужин, и сейчас у девушки не осталось ничего, чем она могла бы подкрепиться. А есть хотелось, хоть она и старалась не обращать на такие мелочи внимания.
Больше всего, как ни странно, на нее давило то, что ей приходилось сидеть на месте, не выходить из хижины, бездействовать и просто ждать. Ей хотелось пройтись хотя бы к дороге, а может, и дальше, ближе к родной деревне, чтобы хоть как-то разузнать о том, что там происходит. Может быть, удалось бы встретить кого-то знакомого…
Но Луиза понимала, что точно не рискнет выйти из домика и пройти хотя бы несколько шагов. Этот дом стал казаться ей почти безопасным, а мысли о том, что инквизиторы могут уже искать ее в лесу, сводила с ума. Потому выходить она не спешила.
От скуки и просто желая себя чем-то занять, Луиза принялась наводить порядок в своей новой обители. В углу отыскалось некое подобие метлы, очевидно, оставленной кем-то из прошлых посетителей, и девушка начала сметать остатки листьев. А в другом углу под лавкой внезапно обнаружилось что-то прямоугольное, большое. Луиза присела на корточки и вытащила это нечто. Шкатулка, ларец? Нет. Книга.
Девушка осторожно достала из вороха листьев найденную книгу. Она была умело спрятана, словно кто-то не хотел, чтобы ее нашли. Если бы девушка не решила навести здесь порядок, она тоже не нашла бы этот тайник.
Отложив на время метлу, Луиза взяла находку и присела с ней на лавочку. Что за книгу тут могли прятать? Ее раздирало любопытство, тем более, что книга явно была очень старой, и оставили ее на этом месте не просто так.
Обложка из потемневшей и потрескавшейся кожи, металлические скобы по углам… Луиза на миг забыла о своих невзгодах, ее захлестнуло любопытство. И она осторожно открыла первую страницу, перевернув хрупкую обложку, гадая, что же ей откроется.
Книга была рукописной, и первые буквы оказались тщательно и красиво выведены. Почерк был аккуратным, но из-за большого количества завитушек было трудно читать. Но Луиза все же сумела разобраться в почерке, а потому сразу же жадно углубилась в чтение.
Уже первая страница ее удивила. Она рассказывала о мастерстве вызывать низших демонов из темной материи, некого эфира, в котором они обитали. Девушка прочитала несколько строк, потом перевернула пару страниц и стала читать другую главу. Но там говорилось о том, как из человеческого жира варить мазь, которой стоит обтирать тело, чтобы научиться летать и попасть на шабаш к высшим демонам…
«Это книга ведьмы!» - с ужасом осознала Луиза. Ей захотелось выбросить ее, как что-то мерзкое, гадкое, грязное. Девушка всегда ходила в церковь, не пропускала ни одного праздника, регулярно молилась перед сном… она хорошо знала, настолько это отвратительно – быть ведьмой. Священник, читавший проповеди, не раз рассказывал о тех мерзостях, которые они вытворяют. И вот сейчас перед ней лежала ведьминская книжка.
«А еще меня обвинили в том, что я ведьма, - печально подумала Луиза, - я уж точно ничего не теряю».
Занять себя  все равно больше было нечем, потому девушка продолжала читать, внутренне ужасаясь тем подробностям, которые ей открывались. Кровь летучей мыши? Головы воронов, убитых в полнолуние?  Мизинец с ноги покойника? Подкожный жир ребенка?  Девушка содрогалась от ужаса, читая все эти мерзкие рецепты. Неужели ведьмы действительно творят такое с живыми существами? Тогда неудивительно, что инквизиторы объявляют на них столь ожесточенную войну. То, о чем она читала, было отвратительно!
А на второй половине книги пошел текст вперемешку с иллюстрациями, также сделанными от руки. Первые изображали демонов, вызванных колдунами и чародеями. Демоны были уродливыми и страшными, их пасти скалились злобными гримасами. Поневоле Луиза содрогнулась, думая о том, что такое существо можно вызвать в реальности.
После демонов пошли рисунки, изображавшие шабаши. Ведьмы, варившие что-то в кипящих котлах, пляски возле костра у воды, а потом и отвратительные оргии с демонами, противоестественные сношения с бесами и развратные выражения лиц у похотливых ведьм… Луиза с отвращением захлопнула мерзкую книгу и убрала ее обратно в тайник, присыпав листьями. Ей неинтересно было даже то, кто ее здесь и с какой целью оставил, книга внушила ей такое отвращение, что прикасаться к ней уже точно не хотелось.
«Я никогда бы не стала ведьмой, ни за что!» - подумала Луиза, вспоминая гадкие иллюстрации и тщетно пытаясь о ни забыть.
На улице уже начало темнеть, а девушка все еще сидела в домике, не смея даже выглянуть в окно.  Чем темнее становилось в лесу, тем более мрачные мысли посещали ее голову, а навеянные ведьминской книгой образы так и стояли перед глазами. Ей было просто страшно, трусились руки, и она, сжавшись в комочек, сидела на лавке, вздрагивая каждый раз, когда из леса доносились какие-либо звуки. Вот в окно залетел крупный кленовый листок и, покружившись в воздухе, упал на пол, а Луиза едва не вскрикнула – ей уже почудилось, что к ее убежищу прокрались инквизиторы и теперь пытаются ее выманить.
«Мамочка, где ты?» - думала она, вжимая голову в плечи, плотнее кутаясь в шаль.
Матери не было, а на улице совсем стемнело. Где-то вдали заухала сова, а ночной лес продолжал шуметь, только в его шуме было все больше угрожающих, пугающих, жутких ноток. Где-то над лесом светила луна, и в ее