что только еще больше по мнению Дэна нагнетало и без того мрачную атмосферу.
Он знал их всех. Здесь были только их соседи, близкие друзья бабушки и ни одного ее родственника, не считая, конечно, его и отца. Насколько он знал из отрывочных рассказов, бабуля жила раньше в Уэтпарке, что на побережье штата Коннектикут, и уехала оттуда, когда вышла замуж за деда, которого мальчик никогда не видел. Тот глупо погиб под упавшим деревом и не дожил всего пары лет до свадьбы своего единственного сына. И больше никого из близких, никакой информации о других родственниках.
В Фентоне все, кто ее знал - любили, уважали и чтили бабушку. И только поэтому сегодня с его родителями люди были вежливы и предупредительны. Но и только. Его маму с папой здесь недолюбливали, и каждый присутствующий на похоронах человек считал своим долгом выразить соболезнования по поводу кончины Ханны Фримэн именно Дэну.
Что очень его напрягало! Он мечтал о той минуте, когда все уйдут и оставят его наедине с горем. Ему просто необходимо было до конца осмыслить все случившееся и подумать о том, как теперь жить дальше. Но правила хорошего тона, что вбила в него бабушка, не позволяли Дэну просто встать и уйти в свою комнату. Поэтому он вздохнул с огромным облегчением, когда закрыл дверь за последним из визитеров.
Мать с отцом ушли на кухню, занявшись уборкой посуды, а Дэн вернулся в опустевшую гостиную, окидывая ее убранство новым взглядом. Он видел ее, наверное, уже миллионы раз, но только сегодня сумел разглядеть всю целиком, до мельчайших деталей.
Старенький диван в цветочек, стоящий боком к камину, был чуть продавлен, но вычищен до идеальной чистоты. Глубокое кресло рядом с ним, в котором так любила сидеть бабушка холодными вечерами перед согревающим огнем, носил на подголовнике следы ее головы. Повсюду заботливой рукой были разложены кружевные ажурные накрахмаленные салфетки, выбеленные до чистейшего белого цвета, а на каминной полке красовались фарфоровые статуэтки, к которым она питала особое пристрастие, собирая их с самой своей молодости.
Дэн, захваченный воспоминаниями, подошел к камину и принялся бережно перебирать хрупкие фигурки. У каждой из них была своя история, и все их он знал наизусть.
Вот эти три веселые пастушки въехали в этот дом вместе с бабушкой, когда они с дедом поселились здесь после свадьбы. С них собственно и пошла фарфоровая коллекция. Вот эту пару она купила в лавке старьевщика в Детроите. А эту… - Дэн любовно погладил фигурку щенка спаниеля - он подарил ей, когда ему было только двенадцать, на свои первые скопленные деньги. Топорная статуэтка не представляла собой никакой ценности, но бабушка поставила ее в один ряд со своими самыми любимыми, показав тем самым, как дорог ей подарок внука.
Вспомнив о том, что ее больше не будет рядом, Дэн сглотнул комок, подступивший к горлу и усилием воли сдержал непрошенные слезы.
Это ничего! Он будет заботиться об этих дорогих сердцу бабушки вещах не хуже нее самой. Ведь это самое малое, что он может сделать в память о ней.
Спаниель занял свое привычное место, и Дэниэл направился к себе в комнату.
Проходя по коридору, краем уха он зацепил разговор родителей, который происходил на повышенных тонах. Они опять о чем-то спорили! Сколько он помнил их вместе - так было всегда. Любой предмет, любая тема могла стать камнем преткновения между ними. Какое-то глупое упрямство или же внутреннее неприятие заставляло оспаривать их каждое действие, каждое произнесенное слово. Это невероятно изматывало!
Дэн тяжело вздохнул. Он уже поднялся на первые ступени лестницы, ведущей на второй этаж, когда его остановил оклик отца:
- Дэн, не уходи! Нам нужно поговорить.
«Черт, ну почему именно сейчас?! Нельзя было подождать до завтра?» - недовольно подумал он, но вслух, естественно, этого не произнес.
С видом раздраженной обреченности он двинулся обратно в гостиную, где демонстративно плюхнулся в бабушкино кресло. Родители заняли диван.
- Тебе придется решить, с кем из нас ты будешь жить дальше, - начал разговор отец, ослабляя узел галстука. – Или ты поедешь с матерью в Энн-Арбор, или ко мне во Флинт.
Дэн недоуменно посмотрел на них:
- Я не понял. А почему я, собственно, должен куда-то уезжать? Кажется, я уже достаточно взрослый, чтобы жить самостоятельно. Я останусь здесь.
- Ты не можешь здесь остаться.
Ровный безапелляционный голос отца начал заводить Дэна. Он уже не маленький мальчик, чтобы с ним так разговаривать!
- Это почему же? – ядовито поинтересовался он.
Пытаясь предотвратить зарождающийся конфликт, в разговор вступила мать:
- Дело в том, милый, что на этом доме висит куча неоплаченных счетов, которые накопились за последний год.
Это известие застало Дэниэла врасплох. Он слышал об этом впервые.
- Но… бабушка мне об этом ничего не говорила… - произнес он после минутного замешательства, переводя растерянный взгляд с одного на другого.
- Видно она думала, что сама в состоянии решить эту проблему, – раздраженно произнес отец, но уже в следующую секунду его голос потеплел: – Может быть, так оно и было бы, если бы не внезапная смерть. Этого никто не ожидал… Мне казалось, что она шла на поправку... Во всяком случае, она никогда не жаловалась.
- Да, она просто уснула вечером и не проснулась, – Дэн сник. – Я нашел ее утром уже мертвой в своей постели. Она не спустилась к завтраку. Врач сказал, что бабушка не мучилась, просто остановка сердца, – добавил он жалобно, с надеждой заглядывая в глаза родителям.
Отец кивнул, подтверждая, что слышал то же самое.
- У меня нет сейчас возможности содержать этот дом, поэтому я хочу его продать. Это поможет рассчитаться с обслуживающими компаниями, – отец не спрашивал мнения окружающих, он просто ставил перед фактом. – Ни я, ни мама не можем переехать сюда, чтобы жить постоянно. У нас у каждого есть работа, которую мы бросать не собираемся. Но и тебя оставлять одного тоже не хотим. Мы все-таки - твои родители.
Внутри Дэна все вскипело в ответ на последние слова. Всплыли все детские невысказанные ранее обиды, что копились все эти годы в его душе.
- Вспомнили, что родители? – с яростью выплюнул он это слово. – Что же вы не вспомнили о своем сыне, когда разводились?! – распалялся он все больше и больше. – Мне было тогда только восемь. …Или когда перекидывали меня после этого, словно мячик от пинг-понга, друг другу из города в город? Не понимаю, как вы вообще умудрились меня родить из-за своей извечной занятости?!
Испуганный, даже жалобный взгляд матери впился ему в лицо. Похоже, она никак не ожидала такой яростной вспышки от собственного сына.
Он сам от себя не ожидал. Раньше он никогда не позволял себе проявлять неуважение к родителям, как бы сильно он на них не злился, но видно потеря единственно близкого ему человека выбила его из привычной колеи.
А тут еще и эти неожиданные проблемы с домом…!
- Дэни, мы ведь хотели, как лучше, – мать пыталась оправдаться. – У меня постоянные командировки в турагенстве, и отцу часто приходится разъезжать по делам фирмы. Нам всегда казалось, что тебе лучше находиться в это время с кем-нибудь из нас, чем с нанятой няней. Это правда. Мы заботились о тебе, как могли. А после того как у тебя появились проблемы в школе и в общении со сверстниками, мы и решили, что будет лучше для тебя пожить с бабушкой. Не думай, что такое решение далось нам легко, но это давало тебе стабильность в жизни. Разве мы оказались неправы?
Умоляющий понять взгляд матери кольнул совесть Дэна, но маленький бесенок, что сидел сейчас у него внутри, не желал примирения. Ему хотелось, чтобы хотя бы в этот момент его родителям было так же больно, как было больно ему все эти годы.
- Нет, я считаю, что это вообще ваш единственно верный поступок. Но… – зло добавил он, наклонившись чуть вперед и сузив глаза, – между собственным ребенком и карьерой вы оба всегда выбирали карьеру.
У мамы на глазах выступили слезы.
- Не смей разговаривать с нами в таком тоне! – зарычал отец. – А то…
- А то что??? – не сумев справиться с бушевавшими внутри него эмоциями, Дэн вскочил на ноги. – Вышвырнешь меня из этого дома, как вышвырнул из своего много лет назад?
Одна только мысль об этом приводила его в ужас.
Отец, взбешенный поведением сына, взвился со своего места и оказался лицом к лицу с ним. Они, молча, оба кипя от едва сдерживаемой ярости, как два не на шутку рассерженных буйвола, готовы были вступить в схватку.
Но глядя в пылающие гневом глаза отца, Дэн начал приходить в себя.
Какую схватку? За что? И с кем? С родным отцом?
Эмоции покидали его, выходили с каждым выдохом, как воздух из шарика.
Стоп, так он ничего не добьется! Нужна трезвая голова.
Жить ни с одним из них он однозначно не будет. Он безумно хочет остаться здесь. Это не просто каприз, это жизненно необходимо для него. Если он сейчас потеряет еще и этот дом, то лишится последнего якоря в своей жизни. Слишком много потерь за один раз! Слишком много для него!
Он ничего не добьется, конфликтуя с отцом. Сейчас не время вставать в позу, необходимо найти компромисс.
- Извините, - он постарался произнести это примирительным тоном, хотя отголоски гнева все еще звучали в его голосе, - просто я не могу потерять сейчас еще и этот дом. Понимаете, он был моим целых восемь лет. Это последнее, что у меня осталось.
Дэн медленно опустился обратно в кресло, стараясь не смотреть родителям в глаза.
Отец ничего не ответил, и оставалось только догадываться, о чем он думает. Достав из кармана пиджака пачку сигарет, тот отошел к камину и нервно закурил.
Слова признания давались Дэниэлу нелегко и были обращены скорее к матери. Сейчас, когда эмоции улеглись, он чувствовал только горечь и внутреннее опустошение, как после урагана. Ему просто необходимо, чтобы они его поняли! Отец работал программистом и порой воспринимал лишь язык цифр, поэтому Дэн попытался поговорить с ним на понятном тому языке:
- Сколько денег мы должны отдать?
Отец назвал приличную сумму, повергшую Дэна в уныние.
- Теперь ты понимаешь, что другого выхода, как только продать дом, нет, – продолжил свои объяснения отец. - Даже если бы я смог выплачивать задолженность частями каждый месяц и расплатиться с долгом в течение года, то все равно остаются еще расходы на его нынешнее содержание. Свет, газ, отопление, водопровод, не считая ремонта, – он обвел глазами комнату. – С первого взгляда он еще крепок, но на самом деле многое уже поизносилось. Уж ты-то, как мужчина должен был это заметить! – бросил он камень в огород сына. – Пора уже выпрыгнуть из коротких штанишек и взглянуть правде в глаза. Мне одному это не потянуть.
Мысль зацепилась за последние слова отца, и Дэн попытался ее раскрутить:
- Если ты сможешь выплатить долг, то я мог бы взять оплату будущих счетов, - попытался найти золотую середину он.
- Интересно, и как ты собираешься это сделать? – голос отца был полон скепсиса – Ты еще школу не закончил и понятия не имеешь, с каким трудом достаются деньги. Деньги на твое содержание мы регулярно отсылали бабушке, и ты не знаешь, что такое считать каждый цент.
Как раз что такое тяжелый ежедневный труд, Дэн узнал еще два года назад, но рассказать об этом родителям без того, чтобы
