Возвращение волшебника или Мечты сбываются (веселая городская притча для взрослых детей)

хотят жить по-старому, а верхи не могут и не умеют управлять по-новому. Казалось, построенная конструкция должна была вот-вот рухнуть, развалиться, разбиться вдребезги, а на ее месте вырасти новое здание, в фигуральном смысле слова, храма науки и образования. Но, как говорится - “Накось, выкуси!”. Конструкции нельзя позволить развалиться, и конструкция нашла-таки выход, который подсказал недавно оперившийся, то есть защитивший довольно посредственную диссертацию ассистент кафедры каких-то там разработок, а, по совместительству, заместитель отдела развития центра по связи с зарубежными институтами Колов. Ассистент Колов, внося предложение, имел свой кровный интерес, даже два. Во-первых, ему не хотелось больше оставаться в малоперспективном центре по связи с зарубежными институтами, поскольку связей особых не было, да и в заграничные командировки за этими несуществующими связями ездил только руководитель центра вместе с профильными проректорами или с самим ректором, а, во-вторых, пора было Колову уже проявить себя самостоятельно и масштабно мыслящим управленцем, чтобы начать выстраивать карьеру. Поначалу предложение его было воспринято прохладно и без энтузиазма, мол, какие там у нас технологии, тем более, нано. Проректор, к которому пришел Колов со своей докладной запиской объяснил по-свойски, что исследования в этом направлении уже давно не ведутся, да и вести их особо не на чем, но Колов, разумеется, не возражая и не переча, подсунул проректору текст на пяти страницах под названием “Обоснование (проект)”, в котором он приводил список трудов, авторами или соавторами которых являлись сотрудники института, большая часть из которых, правда, за последнее время уволилась, но на момент публикации они числились в штате института. После списка трудов шел список тем, на разработку которых были в разные годы подписаны протоколы о намерениях с разными зарубежными университетами. Правда, дальше подписания протоколов дело не сдвинулось, но на бумаге все выглядело так, будто совместными с зарубежными партнерами усилиями интенсивно ведутся научные исследования. И, наконец, в заключительной части обоснования был список сотрудников института, часто тоже бывших, работающих в разных зарубежных лабораториях и университетах, причем, часть их публикаций удачно была упомянута в первом списке. Действительно, обоснование заставляло задуматься, а, возможно, и начать действовать. Проректор уже хотел было сложить его в папку, чтобы денька через два, все тщательно обдумав и взвесив, пойти с докладом к ректору, но опытный Колов аккуратненько вынул из рук проректора странички, сославшись на то, что хочет обратить особое внимание Проректора на работы сотрудника, бывшего, кстати, одноклассника Колова, который уже года четыре благополучно работал в лаборатории в Японии. Выслушав про Японию, Проректор попробовал вновь завладеть листами, но Колов, зная, что ни в коем случае нельзя позволять кому бы то ни было перехватывать инициативу, снова взял странички в свои руки и нашел там труд, тоже бывшего профессора института, две книги которого перевели и опубликовали аж в самом Кэмбридже.
- Ну и что? - сказал Проректор, которому по личным причинам было неприятно упоминание имени профессора. - Знаете, они ведь иногда специально публикуют лженаучные труды, чтобы, так сказать, дезориентировать противника.
Какого-такого противника думал сбить с панталыку Кэмбридж, переводя и публикуя за свой счет труды профессора, Проректор не уточнил, но ассистент Колов почувствовал напряжение и с готовностью предложил книги профессора из списка вычеркнуть как вредные.
- Не надо пока, - распорядился Проректор и, видя, что Колов расставаться со своим обоснованием не намерен, добавил, что он подумает и ждет от Колова подробной записки с окончательным обоснованием.
- Вы попробуйте хорошенько обобщить все то, о чем мы с Вами сегодня тут говорили, изложите страницах на трех текста, - сказал Проректор. - Срок – до завтра.
Колов понял, что инициатива все-таки ускользает, набрался наглости и спросил, на чье имя писать бумагу - Проректора или ректора.
- На мое пишите, - посоветовал Проректор.
Колов еще немного обнаглел и, между прочим так,  сказал, что на следующий день он записан на прием к ректору по жилищному вопросу.
- Как Вы считаете, стоит мне упомянуть об этой возможности?
Проректор понял, что Колов – орешком оказался крепким, тут же переоценил ситуацию и предложил вместе сходить к ректору.
- Нужно будет создать инициативную группу, - пояснил Проректор. - Я, сам понимаешь, занят, а вот ты вполне можешь потянуть, тем более, и инициатива твоя...
- Наша, - тихо перебил Проректора Колов.
- Ну, да, наша, - согласился Проректор и спросил:
- А что будем изобретать?
- Мозг, - ответил Колов.
- Чей? - не понял Проректор.
- Наночеловека!
Через два дня о совместной инициативе было доложено ректору, создана группа и началась кропотливая работа по созданию заявки. Для того, чтобы придать заявке больший вес и значимость, и Проректор и ректор раза по два слетали в столицу с целью перетянуть на свою сторону нескольких влиятельных и видных ученых, которые должны были решать судьбу проектов и распределять гранты. Дело был деликатным, поскольку ученым этим самоличное участие в жирных проектах разрешено не было, но, как известно, не существует проблем неразрешимых. В конце концов, компромиссы были найдены, углы сглажены, спорные вопросы утрясены, а грант на семизначную цифру получен. Кроме всего прочего, сама идея создания мозга для наночеловека  или, постойте, кажется наоборот - наномозга для человека, оказалась настолько привлекательной, что под ее развитие, не без некоторых усилий со стороны уже областного, то есть, губернского начальства,  правительством было принято судьбоносное решение о строительстве специального центра,  где предполагалось проводить серьезные научные исследования на мировом, так сказать, уровне со стратегической целью догнать и перегнать сами знаете кого. Под строительство выделили еще несколько миллиардов, а сроку дали пять лет, причем за эти пять лет планировалось проложить немного дорог, ведущих к будущему центру, построить несколько лабораторных зданий и большой административный корпус.  Вы спросите, а причем здесь банк? А при том, что деньги-то на все эти развлечения с изобретением мозгов должны были куда-то переводиться и где-то храниться. Так случилось, что управляющим директором К-кого банка, где подрабатывала Зоя Вячеславовна, был зятем одного из высокопоставленных губернских чиновников, он же активный и добровольный член правящей партии. Когда решались организационные вопросы, так как-то само-собой вышло, что администрация предложила осуществлять все денежные операции через банк зятя, никто по существу возражать не стал, и банк оказался в доле, то есть, в деле. И так получилось, что празднование этой большой победы пришлось как раз на тот самый день, когда Зоя Вячеславовна размечталась с утра, чтобы ее отпустили вечером с работы. Банковское начальство собиралось праздновать событие в каком-то уютном местечке, а всякому там персоналу решено было дать выходной и наградить небольшой премией.

Эту историю, только без некоторых, неизвестных ей, подробностей, Зоя Вячеславовна рассказала Семену за ужином, называя наномозг “на-на мозгом”, но Семен все равно в терминологии этой мудреной ничегошеньки не понимал, и ошибки не заметил.  
- Смотри, мама, ты с утра высказала желание, представила себе, что оно осуществилось, обрадовалась тому, что произошло, и, пожалуйста, вечером все вышло так, как ты заказывала, - тщательно подбирая слова, описал произошедшее Семен.
- Да не говори ерунды, - попросила Зоя Вячеславовна, накладывая себе еще одну порцию мохинги. - Вкусно-то как.
- Почему это ерунда? - спросил Семен.
- А потому, что это либо ты наколдовал, либо просто так вышло, - ответила Зоя Вячеславовна и включила телевизор.
От раздавшегося за спиной шума Семен чуть не вздрогнул. Обернувшись, он увидел  пульсирующее под тревожную музыку красное сердце, потом на экране появились цифры, а серьезный голос диктора за кадром произнес такие слова: “В настоящее время согласно статистике частота сердечно-сосудистых заболеваний в России выросла почти в 3 раза. Специалисты связывают это с загрязнением окружающей среды, с увеличением частоты стрессовых ситуаций, употреблением спиртных напитков, курением. В Европе от сердечно-сосудистых заболеваний ежегодно умирают приблизительно 3 млн. человек, в США - 1 млн., причем четверть умерших составляют люди в трудоспособного возраста. Ежегодные экономические потери в результате смерти от сердечно-сосудистых заболеваний в США составляют 50000 млн. долларов. В России эти заболевания являются основной причиной смертности и заболеваемости населения. Не тяните, если Вы находитесь в группе риска или просто заботитесь о своем здоровье или здоровье близких Вам людей, пройдите обследование в областном кардиологическом центре, где к Вашим услугам квалифицированный персонал, импортное новейшее оборудование и современные методы лечения и профилактики сердечно-сосудистых заболеваний. Не ждите, когда беда, уже прокравшаяся в Ваш дом, заявит о себе!” Дальше шли контактные телефоны для частных лиц и организаций, а в заключение пульсирующее сердце остановилось, увеличилось в размерах и на нем появился логотип центра, услуги которого рекламировались. Сразу же после рекламы центра появилась еще одна реклама. Из небольшого особнячка вышел мужчина в сопровождении жены и нескольких ребятишек. Поцеловав всех по очереди, мужчина сел в автомобиль и покатил, надо полагать, на работу. По дороге он сначала сумел не попасть под падающее дерево, потом молния ударила рядом с его машиной, потом на нее чуть не сошел сель и, в конце концов, автомобиль, на котором ехал мужчина, столкнулся с другим автомобилем на мосту, а сам мост рухнул под напором внезапно поднявшейся воды в реке, причем, обломки автомобилей упали на баржу, проплывавшую под мостом; звали баржу ПантонСтрах. “Вы никогда не задумывались над тем, что Вы оставите своим близким?” - вопрошал голос за кадром. “ПантонСтрах поможет Вам построить Ваше будущее, даже если...”. И на экране появилась женщина, похожая на древнегреческую богиню Афродиту, которая в любящих руках держала табличку с телефонами ПантонСтраха.
Семен не верил своим глазам. То, что он только что видел и слышал было прямым нарушением Закона. Обе рекламы прямо-таки навязывали зрителям мысль о неминуемых несчастьях и болезнях. “Ведь так можно внушить все, что угодно!” - с возмущением подумал Семен.
- Надо мне сходить кардиограмму снять, - напомнила себе Зоя Вячеславовна.
- Зачем? - спросил Семен. - Разве ты больна?
- Откуда ж я знаю? - развела руками Зоя Вячеславовна. - У нас медосмотр каждый год, ну я и хожу.
- И что?
-  Ты знаешь, очень удобно и бесплатно! - похвасталась мать.
- Что удобного-то? - продолжал допытываться Семен.
- Как что? Ты за час сможешь обойти всех врачей, -объяснила Зоя Вячеславовна.
- А кардиограмму зачем снимать? - не унимался Семен.
- Так ты знаешь, сколько мне лет-то, сынок? - спросила