Поздний вечер в палате

Рассказ

                            П О З Д Н И Й   В Е Ч Е Р   В   П А ЛА Т Е


- Внеземные цивилизации существуют, и их представители регулярно появляются здесь, на Земле,- громко и убежденно заявил Павел Фомич Сергеев.- Это я знаю точно: с одним из них я лично встречался!  
  Все разговоры сразу затихли.
  Здесь, в больничной палате, нас находилось семь человек. Был вечер, уже были исполнены все назначения врача, приняты все лекарства, и мы, собираясь ко сну, лежа слушали радио. По нему только что сообщили о встрече с загадочным неземным существом. Будто бы  где-то в горном районе Америки двое охотников набрели на спящего зеленого человечка. Пока они изумленно таращились на него, он пробудился, вскочил на тонкие ножки и моментально исчез, как будто развеялся в воздухе.
- Брехня,- сладко зевая, прокомментировал сообщение Степенов, шофер-дальнобойщик.- Он им по пьяни привиделся. Со мной и не такое случалось. После рейса бывало так надерешься, что…
- Будут тебе пьяные бредни на весь мир оглашать!- перебил дальнобойщика занозистый Пугачев, кладовщик кондитерской фабрики.- Американцы – сурьезный народ! Они внимательно все проверят, прежде чем объявлять!
  Он встал, выключил свет и увернул радио.
  Скептически к передаче отнесся также Смирнов, школьный учитель, сказав, что научно ни кем такие события не подтверждаются, а наговорить можно все что угодно.
- Вы и родной матери не поверите!- начал ерепениться кладовщик.- Сколь очевидцев выступало по радио, по телевизору, а сколько – в газетах!.. И все они врут?!.. Там же фамилии ихние, адреса сообщают!.. Кто согласится выставлять себя болтуном на смех всем людям?!..
  Завязался шумный, но пустой, бездоказательный спор, когда сила голосовых связок заменяет отсутствие аргументов. Кто-то поддерживал недоверие дальнобойщика, а кто-то принял сторону Пугачева. Говорили наперебой. Сергеев оборвал этот гвалт своим удивительным заявлением.
  Сергеева мы уважали. Он был немолодым, спокойным и рассудительным человеком.
- Случилось это в прошлом году, здесь, в нашей области,- продолжил Павел Фомич в заинтригованной тишине.- Я поехал с приятелями на рыбалку. Мы были втроем, на машине приятеля. У нас была надувная двухместная лодка, и мы хотели рыбачить на Волге. Но тогда кто-то должен был оставаться на берегу, а с берега на большой реке, да в июле – разве поймаешь чего?.. Я все это прикинул в уме и попросил, чтобы меня оставили на знакомой протоке и забрали на обратном пути. Так мы и сделали.
  Павел Фомич говорил не спеша, обстоятельно, однако без лишних подробностей. Слушать его было не утомительно.
- Так вот, ребята уехали,- продолжал он,- а я расположился под деревом, чтобы не торчать на жаре, забросил удочки, сижу, жду поклевки. Задумался. И тут он возник!.. Сначала я услыхал его голос:
- А рыбы здесь нет!
- Как это нет?!- откликнулся я машинально.- На днях я тут был и хорошо порыбачил!.. С такими словами я повернулся на голос… Он стоял в чем-то темном, очень походившем на рясу, и опирался на посох. Внешностью он почти что не отличался от нас, землян. Среднего роста, круглое лицо розоватого цвета, небольшая бородка, уши, глаза – в общем, нормальный такой человек славянского облика. И в то же время, в нем было что-то особенное, что-то мистическое, но вот что именно – однозначно не скажешь… Я оторопевши смотрел на него: откуда он так неожиданно взялся?!.. Он представился, сказал, что он из соседней галактики. Инопланетное имя его было очень громоздким, а в переводе означало – Предтеча… Он сказал, что сюда прибыл с Марса – там у них межпланетная база, промежуточный пункт. Прибыл он не один, а с группой своих сопланетников для изучения нашего образа жизни, что здесь они уже второй раз, и что очень удивлены изменениями, случившимися после их первого прилета сюда.
  Павел Фомич помолчал, и, по тишине столь редкой в нашей палате, понял, что его внимательно слушают.
- Я тут должен немного поправиться,- сказал он.- Никакого звучащего диалога между нами, конечно, не происходило. Все было телепатически: он запускал свои мысли прямо мне в голову и сам же считывал оттуда мои, считывал возникавшую в моей голове реакцию. Со стороны могло показаться, что встретились два чудака и просто пялятся друг на друга. На самом же деле, у нас проходил оживленнейший разговор, насыщенный обмен информацией… Это я сейчас, чтобы передать суть нашей беседы, стараюсь найти подходящее слово, а тогда – одни мысли! Мгновенно!.. Итак, моей первой реакцией было элементарное удивление. Как его неожиданным появлением, так и репликой про отсутствие рыбы… Про себя он мне сразу все объяснил. Сказал и про рыбу: «Здесь вчера тралили браконьеры, все выгребли…» Это было похоже на правду: клева не было, даже мелочь не объедала червей. Я, если честно сказать, растерялся: что в таких случаях делают? О чем говорят? Опыт общения с инопланетными существами пока не накоплен… Марсианин – я буду так его называть – какое-то время молча посматривал на меня, а потом я почувствовал, как в мою голову полились его размышления. Он сказал, что, по их наблюдениям, в нашей стране происходит что-то неладное. Дескать раньше, в его первое посещение Земли, а это было, как я его понял, в семидесятые годы прошлого века, он видел здесь плодотворную жизнь людей в городах и деревнях. На полях работали тракторы, комбайны, поливальные агрегаты. На реках плавали теплоходы и баржи. Работали фабрики и заводы. Сейчас все это свернулось, хотя, по его пониманию, должно было развиваться и множиться… Изменились и люди: стали нервными, злыми, завистливыми. Во всех делах ищут личную выгоду, даже в отношениях с ближними. И его поражает такое: ищут выгоду в частностях, в мелочах, а по крупному счету - ее упускают, наносят урон своему общему достоянию… И результат: вместо продвижения вперед в общем развитии – полная деградация, вместо улучшения жизни – обвальная нищета и разруха!
- Ты встретил не марсианина, а махрового коммуняку!- донесся из угла комнаты тонкий голос Калюжного, старожила больничной палаты.- Так только они рассуждают! Они, видать, и на Марсе всем мозги заморочили!..
  Калюжному сейчас жилось нелегко. У него от плохого питания и тяжелой работы – он был грузчиком на оптовой базе,- произошло опущение почки. Ему нужна была операция, но денег у него на нее не было.
  Калюжный знал, что в советское время операцию ему сделали бы бесплатно, однако даже этот неопровержимый факт он упрямо не принимал во внимание при разговорах о коммунистах. С ними у рода Калюжных были давнишние счеты. Его дед, кулак из тамбовской деревни, был репрессирован большевиками. Отец отсидел в тюрьме срок за крупную спекуляцию, за деяние, которое красуется сейчас на пьедестале почета и называется уважительно бизнесом. Насолили коммунисты и отпрыску – он не смог поступить на учебу в выбранный вуз по причине потомственной неблагонадежности. Ненависть Калюжного к коммунистам была негасимой.
  Сергеев же, (об этом я узнал много позже) был не только убежденным приверженцем коммунистов, но и одним из самых активных членов упраздненной КПСС. Он, по словам моего знакомого, знавшего Сергеева еще по тем временам, долго работал в райкоме коммунистической партии заведующим каким-то отделом.
  Он мог бы ответить на язвительный выпад Калюжного еще более язвительным замечанием относительно сегодняшней власти, оснований для этого – масса. Большинство из лежащих в палате одобрили бы, я полагаю, самую резкую отповедь ненавистнику коммунистов: мы помнили, что при них нам жилось лучше намного.
  Но Сергеев поступил по - другому. Он как будто согласился с Калюжным:
- Вы знаете, и у меня мелькнула такая же мысль,- сказал он доверительным тоном.- Думаю: неужели и там, откуда он прибыл, тоже знают о коммунизме? Думаю: а ты, неземлянин, сам-то, часом, не коммунист?!.. Он прочитал эти мысли, и знаете, как он ответил?..
  Мы молча и заинтересованно ждали. Рассказ походил, конечно, на байку, но важнее было другое: обозначена злободневная тема, и хотелось ее толковой раскрутки.
- А он задал мне встречный вопрос,- произнес интригующе Павел Фомич.- Он попросил: «Назови мне, пожалуйста, то, что ты видишь порочного в коммунизме?.. Назови хотя бы самое главное…»
- И ты опять растерялся, конечно?- захихикал Калюжный.- Эх, мне бы  там оказаться! Уж я бы не растерялся! Я бы выложил всю правду-матку этому посланнику с неба!
- Вот даже как?!- удивился Сергеев.- И что же вы бы назвали?..
- Да уж есть, что сказать!..
- И все же?..
- Сказал бы, как они сгубили тысячи неповинных людей! А за что?!.. Только за то, что они не хотели вступать в их колхозы, или кто слово какое сказал против партии!
- Так, хорошо,- одобряет Павел Фомич.- Назовем это  таким образом: насильственное внедрение своей идеологии и своего образа жизни! Раз!.. Правда, здесь большевики ничего нового не придумали, не они одни прибегали к насилию, чтобы установить свой режим. Даже религия внедрялась насильно: вспомните походы крестоносцев. А Гитлер со своим арийским порядком?! А та же Америка с внедрением своего хваленого образа жизни во Вьетнаме и на Ближнем Востоке?!.. Впрочем, я большевиков в этом совершенно не защищаю, насилие не приемлимо!.. Итак, насильственные действия, раз!.. Еще что?..
- А с меня и этого много! – с вызовом ответил Калюжный.- Родного деда ни за что расстреляли!
  Потом он, подумав, все же добавил:
- При их правлении всего не хватало. Все в дефиците, за всем очереди. Если захотелось чего-то купить, то только по блату!
- Принято,- согласился Сергеев.- Перекосы в распределительной системе. Два!.. Но, уважаемый, в одном вы не правы: вы сказали сейчас, что при коммунистах всего не хватало. Это не совсем так. Если сравните количество выпускаемой продукции на одного человека в последние годы советской власти с тем, сколько производят сейчас, вы ужаснетесь! Всего стало меньше, и многократно! Товар на прилавках лежит только по причине недоступности цен! Весь ширпотреб – импортный!.. Но, очереди и распределение, как вы сказали, по блату, действительно было такое… Считаю и этот порок. Два!.. Еще?!.. Может кто поможет Калюжному?..
- Демагогия! Обман трудящихся масс! - подал голос Невзоров, стрелок вооруженной охраны.- Провозглашали одно, а на деле было другое!.. Слышь-ка, Фомич! Помнишь, как было тогда: улыбаются, мужики целуют в губы друг друга, орденами сами себя награждают! Тьфу! Вспомнить противно!.. А кто начальника пониже лизнет, того и продвигают по службе!
- Так, лицемерие, демагогия, протекционизм. Три! – продолжал считать Сергеев.- Добавим – культ личности. Еще что?..
  Мне показалось неудобным отмалчиваться, и я вставил негромко:
- Планирование… Планировали все, даже сколько надо сделать патефонных иголок, что и в какой день начинать сеять, а главное проморгали… Компьютеры, например…
- Четыре,- считал невозмутимо Сергеев.- Полагаете, что плановое ведение хозяйства – это отрицательный фактор?!.. Ну, да ладно. Четыре!.. Еще что?
  Это стало походить на игру, она как-то увлекла всех. И хотя обитатели этой палаты, исключая, конечно, Калюжного, были не против возвращения советского строя, с коек то и дело слышались реплики, содержавшие критику свергнутой власти.
  Азарт иногда затмевает рассудок, и мы, подчинившись азарту,