Сжимающаяся вселенная

днем становится все меньше и меньше.
– Ты ошибся, Федя, – улыбнулся «Хоттабыч», – она не становится меньше.
– А куда же тогда все они поисчезали?
– Видишь ли, друг мой, дело в том, что Вселенная совсем не такая, как ты ее себе представляешь.
– А какая же?
– У каждого из нас свой мир, в котором он живет. Просто обычно мы выходим за его пределы и пользуемся мирами других людей, так что в нашем воображении они объединяются в единое целое, нечто такое, что мы зовем Вселенной. Так получилось, что я научил тебя видеть вещи такими, какие они есть на самом деле, и теперь ты живешь в своем собственном мире, он принадлежит тебе одному, но зато ты никак не связан с мирами других обитателей этой планеты. Эти миры оказались для тебя недоступны.
– А где сейчас Сурен? Ведь он еще вчера был со мной.
– Сурен – твой друг, поэтому его мир оставался открытым для тебя гораздо дольше других миров. Но что-то, видимо, произошло, и мир Сурена закрылся для тебя.
– А нельзя сделать так, чтобы я снова мог пользоваться… чужими мирами? – пролепетал Федор, совершенно раздавленный услышанным.
– Это теперь зависит только от тебя. Если ты сможешь открыть свой мир для других, а их интересы сделать своими, то, возможно, тебе снова откроются другие миры.
– Но как мне это сделать? – воскликнул Федор.
В ответ старичок лишь пожал плечами. Затем он морщинистой ладонью погладил мальчика по голове, развернулся на 180 градусов и медленно побрел в сторону лаборантской. У самой двери старичок последний раз поглядел на Федора и сказал:
– Каждый сам должен отыскать решение этой задачи. Считай, что это твое домашнее задание. Ведь ты, кажется, собирался делать все домашние задания?