- Халаяда! - закричал шестилапый ящер, едва увидел меня, спускающегося по трапу с межзвездного лайнера. Звездолет приземлился всего пять минут назад на одну из посадочных площадок космопорта чужих. И я - единственный пассажир этого корабля.
Приветствующий меня ящер, развернул над головой плакат-послание из надписи в виде больших корявых букв:
"Добро пожаловать на Дженгутай!"
Я улыбнулся и помахал ящеру рукой. Обычно с таких первых приветствий и начинается хваленое дженгутайское гостеприимство. Вводная часть самая безобидная. Зато потом все кому не лень начнут предлагать есть жуков, червей, бабочек и прочую дрянь в живом и сушеном виде. Следующим на очереди незабываемых впечатлений может стать дегустация местного алкогольного напитка, которого российский спецназ уже успел окрестить лиловым живодером. Попробуйте местную самогонку и сразу поймете, почему ее так называют.
Эти, как и другие забавы местных жителей мне ни в коем случае не грозили. На Дженгутай я прилетел не впервые, и отнюдь не простым туристом, а в качестве эксперта российского министерства по делам человека в иных мирах. Встречал меня тоже не простой местный житель. Его звали Чу Емир Ала, и он уже больше года работал в должности внештатного сотрудника Российского посольства в Дженгутае. Коллега выглядел таким, каким я запомнил его, когда видел в последний раз перед отлетом в Москву: подтянутый человекоподобный ящер с оранжевыми глазами и кожей ярко-зеленого окраса. На крепком мускулистом теле дженгутайца сидела в обтяжку синяя безрукавка с опознавательным значком российской дипломатической миссии.
"О моем приезде знали заранее" - подумал я. - "Меня ждали, вот и встречают".
Под ногами быстро кончились ступеньки трапа. Я оказался на ровной бетонной площадке, границы которой обозначались широкой красной линией. Шагнешь через такую во время посадки лайнера - размажет под дюзами. Даже следов не останется.
Чу стоял в нескольких метрах от края площадки. Он сворачивал в трубку плакат и ждал пока я подойду поближе, чтобы пожать мне руку и позаботиться о вещах, которых было совсем немного. Все, что я взял с собой в командировку, помещалось в удобной спортивной сумке и укладывалось в довольно короткий перечень: комплект предметов личной гигиены, мундир капитана второго ранга военно-космического флота, подробная карта дженгутайской столицы - Улуса. Но самым главным из всех моих вещей был маленький черный чемоданчик, пристегнутый наручниками к левой руке. Его я получил лично из рук генерала Берсекова еще на Земле, за десять минут до стартового отсчета. Столь неожиданное появление старшего по званию, накануне отлета, стало для меня полной неожиданностью, а то что у него еще и было ко мне важное дело - так вообще гром среди ясного неба. Помню, как с замиранием сердца внимал короткому инструктажу генерала о правилах эксплуатации секретного устройства чемоданчика, и мысленно задавался вопросом, зачем мне это надо. Я все-таки набрался наглости, спросил и тут же получил однозначный короткий ответ:
- Так надо, капитан Коробейников! Считайте это личной страховкой, на тот случай, если что-то пойдет не так.
Хотя, что могло случиться? Обычная служебная командировка, преследующая одну единственную цель - наладить торгово-экономические отношения Москвы и Улуса. В крайнем случае, я мог рассчитывать на охрану российского посольства в лице крепких ребят из подразделения "Витязь", или на Чу, который был мастером дженгутайской борьбы "по" и уже сам собой являл грозную силу. Я не стал дальше утруждать себя поиском ответов на вопросы, терзающих сознание любопытством. Решил подождать светлого момента озарения, когда все станет ясно и так.
Я остановился перед ящером на расстоянии вытянутой руки, посмотрел в его глаза и сказал:
- Рад видеть тебя, Чу Емир Ала в полном здравии и расцвете сил!
Ящер в свою очередь прижал правые лапы на груди, изобразил едва заметный поклон и тут же ответил:
- Приветствую вас на моей родине, Иван Данилович! Рад видеть в полном здравии и расцвете сил!
Мы обменялись дружеским рукопожатием. Каждый из нас руководствовался нормами здешнего этикета. Чу получил эти знания в детстве, когда вылупился из родительского яйца, подрос и начал говорить, а я потратил несколько лет на изучение языка разумных ящеров и дженгутайской этики в академии межмировых отношений военно-космического флота.
- Я отнесу ваш багаж! – Чу взял у меня сумку с вещами и повесил ее на плечо. Взглядом ящер попросил еще и мой чемоданчик. Я покачал головой.
- Это я понесу сам!
Чу понимающе кивнул. Он повернулся и простым жестом указал следовать за собой. Вроде бы ничего особенного не произошло – меня встретили, помогли с вещами, и скоро доставят в российское посольство. Беспокоится не о чем, но вот честно признаюсь, что-то мне это не нравилось. Где-то в глубине себя я ощутил, как скребется холодное тревожное чувство беспокойства.
Я огляделся по сторонам и не увидел ничего подозрительного. Только открытые бетонные площадки и снующий туда-сюда технический персонал космопорта в лице соотечественников Чу, которые обслуживали прибывающие и готовящиеся к отправке межзвездные лайнеры. И ни одного человека поблизости!
Обычно командир “Витязей”, которого все называли довольно просто – Михалычем, встречал новых сотрудников лично, но тут изменил старой привычке. Может, потому что я уже не подхожу под категорию “новичка”, бывал на Дженгутае не раз, и знаю Улус лучше коллег? Маловероятно. Скорее всего, Чу Емир Ала каким-то образом попал в круг особого доверия Михалыча. Я подметил про себя то, что ящер хорошо овладел русским языком, а ведь всего полгода назад путал некоторые слова и вообще говорил по слогам. Конечно, познание языка чуждой расы достойно уважения, но этого недостаточно для того, чтобы получить служебное задание в одиночку встретить дипломата, обеспечить ему приличный уровень безопасности и доставить в посольство.
- Машина ждет на парковке космопорта! – сказал Чу, даже не оглядываясь на меня.
Он кидал настороженные взгляды по сторонам, уделяя особое внимание всем, кто попадал в зону его видимости. У меня еще не было такого телохранителя. Ни разу. Раньше приходилось рассчитывать на наш доблестный спецназ, а теперь приставили чужого, который за год работы в российской дипломатической миссии уже стал своим. Работа на посольство иной расы местными властями не воспрещалась, и дипломатические представительства поначалу даже уговаривать не пришлось открыть вакансии для внештатных сотрудников. Всем нужны были курьеры и хорошие водители. Как первые, так и последние имели хороший шанс впоследствии получить работу переводчиков. Все зависело от лингвистических способностей ящеров-кандидатов, большая часть из которых бесцеремонно отсеивалась.
Сначала, Чу по распределению попал в Российское консульство, где добросовестно отработал три месяца курьером, потом он получил направление на работу водителя в главном отделении посольства России в Улусе и спустя еще месяц попал в поле зрения Михалыча. Не знаю как, но командир «Витязей» узнал, что ящер владеет степенью мастера дженгутайской борьбы «по», и стал его тренировать наравне со своими подчиненными. Михалыч взял полное шефство над Чу, и даже принял на себя обязанность учить русскому языку дженгутайца. И как видно, с этим он прекрасно справился.
Я едва поспевал за Чу и старался смотреть себе под ноги, чтобы случайно не наступить на его зеленый хвост, виляющий передо мной из стороны в сторону. Широкая дорожка, по которой мы направлялись к парковке, обходила полукругом главное здание космопорта. Я поднял глаза и полюбовался изящным шедевром местной архитектуры, словно видел его впервые. Передо мной возвышалась большая зеркальная пирамида. О внушительных размерах сооружения можно было судить по размещенному внутри пирамиды огромному залу ожидания, закусочной и ресторану, мини-гостиницы и трех этажах, где находились диспетчерская, кассы, службы безопасности и транспортировки почтовых отправлений. И вот чего тут не было, так это таможни!
Таможенный контроль дженгутайцев я прошел еще на высокой орбите планеты. Там находилась пограничная станция, похожая на гигантское блюдце. Таких кордонов насчитывалось более дюжины, и проскочить мимо них, минуя стыковку корабля, проверку экипажа, документов и багажа было практически невозможно. Из рассказов наших пилотов мне удалось узнать, что контрабандистами неоднократно предпринимались попытки провоза запрещенного к распространению в галактике оружия в предельной отдаленности от станций дженгутайских таможенников и пограничников. И каждый раз все заканчивалось уничтожением нарушителя. Автоматические пушки погранзастав в считанные секунды наводились на цель и выпускали плазменные заряды, которые раскалывали корабли на куски, превращая их в космический мусор.
Я отвел глаза от зеркальной пирамиды и вздохнул полной грудью. Самое время выкинуть из головы мысли о долгом полете, тяжелом и пропитанном потом скафандре. Все-таки как не крути, а свежий воздух планеты очень похожей на Землю и легкий капитанский мундир лучше духоты в межзвездном лайнере и герметичной металлической коробки на плечах.
Чу Емир Ала привел меня к бесплатной парковке космопорта. Ровная площадка, поделенная на небольшие прямоугольные сектора, обозначенные пунктирными линиями. Каждый мог оставить здесь свое транспортное средство на неопределенный срок, только при условии правильной парковки. Место пользовалось популярностью. Об этом можно было судить по десятку антигравитационных жуков-транспортеров, выставленных в длинный ряд. Как-то раз я катался на одной из таких машин, и в итоге остался очень доволен. Не зря антигравитационные жуки считаются самым популярным транспортным средством на этой планете. Несмотря на причудливость внешней формы, трехметровый металлический жук был оснащен мощным генератором, который в связке со специальной комплекцией высокотехнологичных устройств создавал антигравитационные поля и позволял развивать скорость до трехсот километров в час. Помимо высоких технических характеристик такие машины не были лишены и приличного уровня комфорта. На спине жука располагалось несколько сидений с удобными ручками, ремнями (чтобы пассажир не выпал по дороге) и дюжина маленьких рычагов, приводящих жука в движение.
Однажды я стал свидетелем сцены, когда человек-турист вызвал из космопорта такси и при виде появившегося у входа большого металлического жука очень растерялся.
- Оно у вас ползает? – осторожно поинтересовался турист и тут же получил в ответ презрительный взгляд дженгутайца - водителя.
- Оно у нас летает! – ящер гордо вскинул голову и посмотрел на озадаченного пассажира сверху вниз.
К сожалению, я не мог сказать того же о служебной машине Российского посольства. Черная махина с трудом поместилась на двух местах, отведенных для парковки. Четыре массивных колеса, бронированный корпус, тонированные стекла, проблесковые маячки желтого цвета на крыше. Достаточно было просто взглянуть на ярко-красный
