Глава 2.Говорильня.
Общее собрание проводили традиционно: в зале для Собраний.
Располагался этот зал на самом первом уровне: Эй, в самой середине Замка. Практически почти под Башней – чуть в стороне от неё.
Питер в детстве думал, что не на втором от поверхности, Би, уровне башни, в тесном и тёмном Арсенале, а именно здесь должны были бы храниться все те запасы оружия, что предназначены для отражения «зомби», или возможных «атак голодающих». Только вот никаких атак не случилось. Масд затопил всю поверхность пустыни слоем в десять ярдов, и после этого к ним - никто и никогда…
А ещё Питер полагал тогда, в далёком и наивном детстве, в первом и втором классах, когда им ещё устраивали экскурсии по Замку, всё рассказывая подробно и досконально, что получили такое большое помещение древние строители очень просто: снесли смежные стены четырёх расположенных рядом квадратных стандартных секций, и получили что-то вроде зала: размером двадцать на двадцать ярдов. После чего поставили внутри трибуну. И скамьи. Для сорока человек.
Впрочем, как он понял, став уже достаточно взрослым, и не найдя следов от снесённых стен, вероятней всего ничего тут никто не сносил. А помещение это сразу, с самого начала, предназначалось для чего-то такого: собраний, мастерских, общественных работ, тренировок или учёбы. Ведь никто не знает, сколько человек изначально планировалось вселить в Замок.
И то, что их предки смогли без проблем с кем-либо, претендовавшим бы на это место обитания, заселиться в Замок, успев вовремя убраться с поверхности при виде подозрительной сиреневой быстро приближавшейся волны, можно считать, скорее, чудом, чем результатом методичного и кропотливого планирования. Заказчиков, проектировщиков, и строителей.
Нет: разумеется, Замок изначально кто-то собирался использовать. Как раз – как оплот, твердыню, Базу для выживания! А, может, тогда кто-то действительно верил, что самая главная опасность, которая будет угрожать нормальным людям – это безмозглые и неудержимые зомби?..
А может быть, его именно здесь построили какие-то миллиардеры, собиравшиеся «отсидеться» после «обычной» Катастрофы, вроде ядерной. Или климатической. И они планировали сформировать и разместить здесь некий генофонд – для ре-заселения планеты, когда всё закончится.
Только вот те, кто был «отобран», наверняка прошёл специальное обучение, был молод, здоров, крепок и силён, не смог сюда вселиться вовремя. Как, впрочем, и миллиардеры. Если таковые были.
Потому что по поверхности всей Земли, и Сахары – разлился масд.
И подняться по строительным лесам, и спастись от могучей бурлящей газовой волны смогли лишь те, кто инстинктивно понял, что дело плохо. И – главное! - оказался поблизости от Замка: инженеры, рабочие, и остальные жители небольшого поселения, в-основном, члены семей работников, обслуживающих водораспределительную станцию в одном из оазисов. Плюс один метеоролог, обслуживавший пункт наблюдения при оазисе. Плюс пятеро (вначале их было шестеро) туристов-экстремалов, остановившихся на заправке возле Замка, чтоб залить бензина и зарядить аккумуляторы в своих трёх автомобилях и байке.
Единственный охранник Замка орал, ругался, а затем и стрелял в них, но, к счастью, у туристов имелись пистолеты, и первой жертвой стал как раз сам охранник: разозлённые мужчины безжалостно выкинули его, ещё живого, с пятидесятиярдовой высоты – вниз. В «объятия» сиреневого облака… Туда же вскоре отправился и тяжело раненный в перестрелке турист, спустя несколько минут скончавшийся от ран.
Питер помнил всех спасшихся тогда Предтеч – поимённо. Поскольку именно это им вдалбливали в первом классе школы: Предтечи. Мудрыми решениями которых удалось сделать так, чтоб Община – выжила. И неплохо жила. До того, как их начали мучить систематические и участившиеся протечки, работы, собственно, было немного: заказчики и проектировщики предусмотрели всё для того, чтоб жизнь маленькой общины была спокойной и размеренной. Обрабатывай себе насаждения в теплице, ходи каждое воскресенье в Церковь, воспитывай детей. Бери со складов новую одежду, когда износится до дыр старая…
А было Предтеч всего двадцать семь человек: пятнадцать женщин и двенадцать мужчин. Из которых трое – мальчишки, дети служащих Станции.
И вот сейчас их потомки, наследники в четырнадцатом поколении, будут обсуждать ситуацию, в которой оказались. И думать, что и как делать дальше!
Олег назначил собрание на три часа дня, чтобы присутствовать могли все. Даже те, кто закончил бы к этому времени все дела в теплице. Ну и, разумеется, нянечки-воспитательницы и учительница привели бы и принесли и детей. Впрочем, в яслях сейчас воспитывались только трое: Мария, полтора года, Ванесса – два, и Мустафа – годовалый крепыш, сын Азама и Паолы. Все уже – ходящие, и Ванесса – даже говорящая. (Не заткнуть!)
И вот все они и в сборе.
Питер оглядел сверху, со ступеньки трибуны, разношёрстное «воинство»: все тридцать семь членов Общины на месте. Все – такие разные. И все – такие свои! И не потому, что деваться от них в узком замкнутом пространстве некуда - как раз есть куда: в Замке шестьсот девяносто пять помещений! - а потому что привыкли все друг к другу. Знали всю натуру, всю подноготную, поскольку росли и воспитывались «генерациями» - все вместе. И следующие генерации – тоже знали…
Можно бы и начинать. Поскольку Олег попросил именно его рассказать о произошедшем. Поскольку именно ему пришло в голову делать отметки на стене.
Но вот и сам Олег подошёл и встал рядом с трибуной. Поднял руку. Почти мгновенно наступила пусть и не мёртвая, но – тишина. Олега уважали и привыкли слушать. И слушаться.
Олег сказал:
- Внимание, уважаемые члены Общины! Многие из вас уже в курсе. Однако! Чтоб не было дурацких сплетен, и никто ничего не переврал, я попросил Питера рассказать о том, что случилось сегодня. И о тех проблемах, которые у нас могут из-за этого возникнуть.
Олег присел на кресло, стоявшее сбоку от трибуны. Взглядом дал Питеру понять, что он может начинать.
Питер прокашлялся. Когда Олег начал своё небольшое вступление, разговорившиеся было женщины замолчали, даже отодвинувшись друг от друга, а Линде пришлось от души шикнуть на расшалившихся ни на шутку Стенли и Азалию, традиционно споривших о чём-то. Ванесса же сидела тихо, моргая большими глазами: не дать не взять - сущий ангел. Для того, кто не общался лично… А вообще – дети у них замечательные. Наследники!
- Здравствуйте, соплеменники. – он снова прокашлялся, - Вы, наверное, и так догадались, для чего мы сегодня собрались. – он снова прокашлялся. Не часто ему приходится вот так, для всех, выступать. А, точнее говоря – никогда! – Сегодня утром, в девять ноль-ноль, когда я залез на Башню, чтобы принять дежурство от Саймона, он сказал мне, что ему кажется, что наш Замок… Словно бы качается. А я подумал, что он просто не выспался. Но…
Питер рассказывал, стараясь ничего не пропустить, но и не задерживаться на ненужных подробностях. Одновременно он рассматривал лица людей, теперь с напряжённым выражением следивших за ним и прислушивавшихся к его словам. Вон: детям глубоко до лампочки, что он рассказывает: они играют, пусть и переговариваясь шёпотом, щиплются, переглядываются, показывают друг другу языки и всё прочее, что делают дети, вынужденные присутствовать на таких вот сборищах. Которые к ним, как они наивно думают, никакого отношения не имеют. (Впрочем, судя по книге «Приключения Тома Сойера» точно так же дети вели себя даже в Церкви.)
Взрослые – напряжены. Особенно мужчины. Поскольку знают, что «разбираться» с проблемой так и так придётся именно им! А вот старики – Хромой Кольберг и Кривой Этьен – похоже, как и дети. Уже ничего не понимают. Или не считают опасным. Правда – тоже переглядываются между собой, иногда подслеповато щурясь на Питера. И помалкивают. Пока.
Двадцать же взрослых женщин Общины пока, похоже, тоже не понимают, чем и как им может грозить кардинальное изменение статуса Замка, превратившегося теперь из несокрушимой могучей твердыни в плавающий огромный корабль. Пусть и без двигателя, но – всё равно «носимый» ветрами и течениями по поверхности океана.
Питер закончил:
- … и мы с нашим Лидером, как первые обнаружившие эту проблему, считаем, что изменение статуса нашего Жилища слишком существенно, и потенциально может быть и – опасно, чтобы не поставить вас всех – он обвёл глазами собрание ещё раз, - в известность. Замок – наш общий дом. И дом наших будущих детей. И что нам теперь делать – решать предстоит здесь и сейчас.
Он сошёл с возвышения у трибуны, глянув на Олега. Тот кивнул, и встал с одного из трёх кресел, стоящих рядом с трибуной. Они провели «рокировку»: Олег теперь забрался на возвышение, взявшись руками за края трибуны, Питер – сел в соседнее с Олеговским кресло.
Олег прокашливаться не стал, и сразу «взял быка за рога»:
- Спасибо, Питер. Коротко и ясно. Сомнений в том, что мы теперь – «на плаву» - нет. Замок повернулся на целых двадцать градусов с тех пор, и покачивает его каждую минуту. Наверняка многие из вас могли ощутить это и сами, - несколько женщин поспешно закивали, - Да, мы теперь – не монументальное и незыблемое сооружение на песке самой большой когда-то на планете пустыни. Мы - горстка чудом выживших счастливчиков. Дорогой ценой выживших. Сохранивших заветы предков, мудрых Предтеч, для самих себя. И для будущих поколений! Про нашу страшную ответственность перед ними, нашими детьми, и я, и все мои предшественники говорили много раз.
Но от повторов щемящая и жестокая правда этого тезиса никуда не девается! Только от того, какие решения мы сейчас примем – зависит всё. И наша жизнь, и жизнь детей. И детей наших детей. Итак: мы – на огромном бетонном корабле. Ковчеге. Который предназначался пусть и не для нас, но волей Господа достался в распоряжение наших далёких предков. Предтеч. Они распорядились сокровищем, попавшим в их руки – грамотно. Поскольку так же, на общем собрании, приняли правильные решения. И я хочу, чтоб и мы поступили тоже – правильно. Грамотно. И – обеспечили выживание нашей Общины.
Для этого мы и собрались сегодня здесь. Чтоб выслушать мнение каждого! Понять, как и чего нам опасаться. И выработать приемлемое, согласованное, решение. Гарантировавшее бы благополучное существование Общины! И по возможности – сохранившее бы Статус Кво. Или давшее бы нам новую надежду.
Итак.
Кто хочет
