потребовало растительной пищи, он, после безумных лет роскоши и объедания, теперь проповедует воздержание. Когда старость указывает ему на прекращение брачного сожития, — он, по собственному признанию, проведший жизнь в блуде, теперь пишет о целомудрии и даже ненужности брака. Когда кругом все деньги, имения, права литературной собственности, всё ему принадлежащее закреплено и переведено на имя жены, — он, всю жизнь приобретавший стяжания, отрицает собственность. Когда его здоровье требует физических упражнений, — он, после целожизненного умственного труда, теперь проповедует о смысле одного только труда, — мускульного... Но всё это — «заповеди», и всё это повеление его «религиозной философии». А отрицает он всё. Он отрицает типографии и литературный труд, — и без конца пишет и печатает. Он отрицает теперь богатство, и живёт во дворце, в сказочной роскоши. Он отвергает деньги, — и получает их и тратит их сотни тысяч... Он проповедует о любви, — и пишет слова полные ненависти к Церкви, к России... Изображает в своих произведениях и царей, и архиереев в таком виде, что возбуждает к ним только чувства одной злобы... Он «не может молчать» при виде казни преступников-революционеров, но он молчит, когда революционеры и убийцы — все, почитающие его своим учителем, казнят самовольно сотни и тысячи невинных людей... Всеми мерами он ищет славы и славы у тех, в чьих руках газеты, влияние на общественное мнение... Он говорит о «воле Божьей», — и проповедует Бога безличного и бессознательного, у которого поэтому и воли быть не может. Он всё твердит об евангелии, — и, переделав евангелие по-своему, он не оставил в нём ничего евангельского, а оставил своё, толстовское... Враг Церкви объединил и сплотил около себя всё злобное, хотя вечно твердил о любви, и в этом тайна его успеха среди служителей зла и разрушения, часто враждебных между собою, но объединяющихся в Толстом».
Святой Иоанн Кронштадтский: «Наши современные безбожники во главе со Львом Толстым считают Евангелие за басни, и не верят в Божество Иисуса Христа, как и в Его Божественное посланничество, Божественное слово и чудеса, и своим неверием и клеветою на Господа и на Церковь Его смутили всё современное учащееся юношество, поколебали веру в недоучках и переучках, подкопали своею ложью и дерзким вольнодумством все основы веры и нравствен-ности, произвели безнравственность, анархию, неповиновение детей родителям, учащихся и подчинённых начальству, подданных — верховной власти, незаконные, безумные забастовки, сделали правильную гражданскую жизнь невозможною при настоящих условиях. Вот бесконечный вред толстовского неверия! Вот плоды безбожия!.. Что значит слава Льва Толстого, безбожника? Эта слава ложная, минутная и тем больше готовящая ему на окончательном Суде Праведного Судии бесчестие и муку... Смерть его будет развязкою того романа, который он написал в часы лени и досуга (прямое пророчество!).. Для людей правды и истины память его погибнет с шумом. Зачем ты, мнимый и либеральный, забывший Бога мудрец века сего, высоко поднимаешь свою бровь и гордишься своим умом, своим писательским талантом, свободою слова и поносишь святое и досточтимое? К чему послужило и служит всё это? К безверию, богохульству, к безначалию или анархии, к разрушению всех устоев христианской и государственной жизни, к общему неповиновению властям, к междоусобной войне, к убийствам бесчисленным... Вот плоды и дела твоей гордости, твоего безбожия. Ты способен только разрушать, а не созидать, мертвить всё кругом, всё обращать в хаос... В хулении православной веры превзошёл всех граф Толстой — совершенный отступник от Бога, поклонник своего «я», поклонник слепого разума человеческого. Он отверг и Бога, и творение мира, и всю Священную историю, всю веру, всякую надежду благую, Богом данную людям,— отверг всё святое и оставил человечество ни с чем, только с его грехами, скорбями, бедами, болезнями, смертями, без всякого просвета, без всякой надежды на лучший, вечный мир... Нынешние либералы, согрешая, стараются грех оправдать».
Митрополит Анастасий Грибановский: «Долголетняя пропаганда Толстого против многого такого, что было близко и свято русскому сердцу, соединённая с его попыткой к бытовому опрощению в своей жизни, не могла пройти без влияния на народную душу, постоянно расшатывая все основные устои русской жизни. Он действительно перевернул сверху донизу сознание русского народа и создал новую Россию. Своим острым и глубоким литературным плугом он разрыхлил почву для революции, которая была «подготовлена и морально санкционирована им».
Троцкий: «Между верой Толстого и учением социализма есть глубокое нравственное сродство... Все, что Толстой высказывал во всеуслышание... тысячами путей просачивалось в умы трудящихся масс, будоражило миллионы сектантов, — и слово становилось делом. Не будучи революционером и не стремясь к революции, Толстой питал своим гениальным словом революционную стихию, и в книге о великой буре 1905 года Толстому будет отведена почетная глава».
Ленин: «Толстой смешон, как пророк, открывший новые рецепты спасения человечества, — и поэтому совсем мизерны заграничные и «русские» толстовцы, пожелавшие превратить в догму как раз самую слабую сторону его учения. Толстой оригинален, ибо совокупность его взглядов, взятых как целое, выражает как раз особенности нашей революции. В его наследстве есть то, что не отошло в прошлое, что принадлежит будущему. Это наследство берёт и над этим наследством работает русский пролетариат».
Роза Люксембург: «Сила Толстого — не в позитивной пропаганде, а в критике сущего, и здесь он достигает такой многосторонности, основательности и смелости, которые напоминают о старых классиках социализма. Нет ни одного освящённого традицией института нынешнего общественного строя, от которых он без жалости не оставил бы камня. Социальный идеал Толстого — это не что иное как социализм».
