| «Оборванная нить» |  |
— Надо поговорить, — голос звучал твёрдо и настойчиво, — сейчас же.
— Иду, — отозвался уставший голос, — иду же, — добавил раздражённо.
Они ушли, разговора не было, даже словом не обмолвились, будто всё уже узнали друг о друге.
«Так как это вышло? — спросите вы. — Просто забрали и всё? Неужели нельзя иначе?»
Судите сами. Шло воскресное утро, близился полдень, скоро придут гости, а на столе ещё ничего не готово. Хозяйка хлопочет на кухне, хозяин курит одну за другой сигарету, а сын валяется на диване: ему, видите ли, спать мешают, вернулся за полночь — не выспался. Гости, да какие они ему гости? Тётки да дядья, даже внуков приволокут — так уж будет весело. Вот и весь расклад на утро.
А вот к вечеру не узнать семейство: две драки по очереди. Одна между отцом и его шурином — что-то не поделили, вторая — между сёстрами. И так рассорились, что оторваться друг от друга не могут — дерут волосы и всё.
Первым успокоился брат хозяйки, извинился и отправился домой ночевать, а хотел остаться до утра.
— Нет, пойду, завтра на работу, — хотя работа отсюда близко, а из дома ехать надо, — пойду, здесь быстро не уляжется.
Драки быстро прекратились: соседи вызвали полицию, те разняли дерущихся женщин, составили протокол и уехали (что с них взять — семья). Расходились по домам за полночь, благо, все жили недалеко друг от друга. Никто не помнил из-за чего началась ссора, да это и неважно: дрались нередко — прямо пропорционально выпитому за столом. Только не все могли встать и уйти: муж сестры не мог поднять голову со стола.
Сестра махнула рукой:
— Пусть спит, потом придёт, — ей досталось больше всех, с помятой причёской, но с непокорённым видом она ушла вслед за всеми.
Надо было убирать посуду.
— Витя, помог бы, — мать попросила сына, но он ушёл в свою комнату и там закрылся.
— Не приду, мама, сама уберёшь, я не ел с вашего стола, — крикнул он из-за двери.
Мать стала убирать сама: вначале посуду, потом подмела полы. Вдруг стало тревожно на сердце, будто что-то происходит нехорошее. Она позвала мужа, он крепко спал: сразу после ухода полиции, он взял начатую пачку сигарет и ушёл в спальню — «сами разбирайтесь» (все родственники со стороны жены).
— Анатолий, проснись, что-то не ладно с Егорушкой.
— Дышит хоть? — спросил сквозь сон.
— Вроде дышал, ты бы сам посмотрел: а?
— Ладно, иду, — медленно натягивая трико, он уже понял возможную причину беспокойства, — допился, — пробубнил себе под нос.
Егор не дышал, тело какое-то время уже было безжизненным. Сердце «упало» у обоих: как же так?
Трое за столом. Молча тасуют карты. Карты с изображением лиц, без цифр и знаков, если выпадет злое лицо — быть тому, что случилось, если хитрое — обмана не избежать, а недовольное — ссора с возможностью драки (от лица зависит: брови вверх — будет драка).
— Серебряная нить слишком тонкая, не выдержит, — последняя карта его — злое лицо, — надо идти.
Двое ещё потасовали колоду, но счастье так никому и не выпало.
|
