| «Круиз» |  |
Предисловие: Мистическая сказка.
Его звали кто как: одни звали Конский хвост, другие Егерем, ну, а третьи — Евнухом. «Почему так?» — спросите вы. Отвечу: «Конским хвостом» он бывает, когда изображает из себя плохой эпизод из жизни. Был у него такой случай. Один хмурый человек пристал к нему с вопросом: почему у него такой напудренный парик? На что он не нашёлся что ответить, сказал, что просто у него такие волосы — лежат на голове как попало.
— Ладно, — сказал человек и пошёл.
— А почему ты спросил? — окликнул его Охо (именно так звали нашего героя), ему не терпелось узнать, отчего внешний вид так мог привлечь взгляд стороннего наблюдателя, уж слишком ему хотелось остаться незаметным.
— Ты идёшь, как конь и машешь головой, как хвостом, — засмеялся и пошёл по своим делам.
Охо призадумался: «Как так, — думал он, — я не замечаю как люди оборачиваются на меня, смотрят мне вслед, повторяют: „Какой странный человек идёт, трясёт головой“. Я не такой уж странный и голова у меня на месте, — расстроился, конечно, но изменяться не стал, — ну и пусть говорят, что трясу головой как конь хвостом — я Охо и горжусь этим».
А вот Егерем его назвали неспроста: он действительно любил животных и умел с ними ладить. Скажет, например, еноту:
— У тебя шуба помялась, пора приводить в порядок.
— Да, — говорит енот, — почистить надо, почисть, пожалуйста.
Тогда Охо берёт щётку и чистит шубу шерстинка к шерстинке — енот уходит довольный. Он никогда не говорит «здравствуйте», «до свидания», а спасибо скажет. Вот за такую заботу и прозвали нашего героя Егерем.
А Евнух — это отдельная история.
Жил в лесу человек, не отшельник — нет: ходил к людям, выпытывал кто как живёт, доход какой имеет. А люди доверяли ему, рассказывали, мол, много коров имею, пасу — прибыль складываю в карман. Или: «Огородом живу, капусту выращиваю, как урожай — хорошо получаю». И вот у того человека случился пожар — сгорел дом. Жил он на опушке, так что лес не выгорел. Пошёл человек по людям: там поживёт, сям — и всё у тех, кто хорошо получал за год.
— Так и трудиться надо, — говорят люди, — чтоб получать хорошо, а что ты сделал?
На что бедолага отвечает:
— Я не за тем иду, чтобы отнять добро, а что люди делятся со мною, так погорельцам приют дают. Что тут такого?
Люди не распознали поначалу этого человека, а вот пришёл Охо и показал заводь полную рыбы. Спросил:
— Кто со мной к заводи ловить рыбу? Уху варить будем, людей кормить.
Отозвался один, просил:
— Как заберёшь от нас лихого человека, все пойдём ловить с тобой, а сейчас кормить надо вон того угрюмого, что всё просит и просит у нас, будто должны ещё больше, чем даём.
Слышал о погорельце Охо, но не думал, что плохо так будет людям от него. Тогда сказал:
— Я возьму у вас того человека, прокормлю, увидите.
Обрадовались люди, закричали:
— Бери поскорей от нас, мы отдаём — бери!
Воспротивился поначалу человек, не хотел идти с Охо: ему и здесь неплохо жилось. Но люди стали настаивать:
— Иди, — сказали ему, — и больше не возвращайся.
Взял Охо за руку человека и увёл. Долго вёл: мимо заводи с рыбой повёл, но есть уху вместе с ним не позволил.
— Позволю, когда сам наловишь рыбу к завтраку, а пока ешь, что сам приготовил.
Сам человек ничего не приготовил: его всегда кормили за чужой счёт. Сидит голодный, смотрит, как другой ест и говорит:
— Послушай, я голодный, дай хоть головы от рыб.
— Не дам, я заслужил, поэтому ем, ты сиди и слушай как урчит в животе.
Дикую рябину обобрали уже вместе, поели, кислая была, но вкусная. Впервые человек охоту возымел к труду, а так все кормили — не спрашивали с него работу. Потом у медведя куст с малиной отобрали, пока тот спал. Но Охо не стал обижать друга и шепнул на ухо, пока тот спал, где много кустов ежевики, чтобы тот поел, когда проснётся.
Вот так и водил Охо человека, приучая к труду. Однажды пришли они в чащу, где свет не проникал — днём темно.
Спросил человек:
— Что нам здесь делать?
Охо ответил:
— Здесь нет воды и света, зато мы разведём костёр, нажарим грибов: смотри, их здесь много.
И действительно: как только он их не заметил? Под ногами росли грибы, только собирай. Хворост собрали, огонь развели, а вот ручей не нашли: как быть? Тогда Охо сказал:
— Ручей появится, как только мы вознесём хвалы Богу.
Человек усмехнулся, он не верил чудесам и Богу не верил тоже.
— Ты молись, я не буду, — и лёг на траву, заложив руки под голову.
— Что ж, тогда молитвы дошли только мои, — сказал Охо и накрылся плащом.
Пошёл дождь и залил костёр. Вымок человек и взмолился:
— Я же простужусь, дай укрыться твоим плащом.
Но Охо был неумолим:
— Построй шалаш и укройся, а пока строишь его, согреешься.
Не хотел человек двигаться, но пришлось, построил из веток шалаш, лапником его укрыл — тепло и сухо стало.
— О! Да ты умеешь строить, — похвалил человека Охо, — тогда подготовь грибы для жарки, пока я строю своё жилище.
Охо сделал навес от дождя и развёл под ним костёр. Потрескивает огонь, лижет дрова.
— Откуда столько сухих дров? — спросил человек. — Кругом всё мокро.
Охо ответил с расстановкой:
— От по-я-са.
— Как это? — спросил человек. — Разве могут дрова поместиться за поясом?
— Могут, — заверил Охо и распахнул плащ.
Что там увидел человек — это он сказал сразу:
— Дрова все здесь, я вижу их на земле, а у тебя здесь нет ничего. Ты Евнух — вот кто. А то, что так скоро ты делаешь и слышит тебя Бог, то ты не человек даже, — задумался и протянул, — а-а-а!
Человек догадался, что перед ним Охо во многих лицах и поклонился.
— Больше не буду досаждать людям, а буду делать всё сам, теперь я знаю себя, — и он поклонился ещё раз, теперь поклон он адресовал Богу.
На что Охо ответил:
— Мой круиз окончен, я вернул тебя Ему. Теперь я ухожу. Прощай.
Охо ушёл. Солнце вышло, осветило поляну, которая была близко. Сквозь густую листву деревьев пробивались лучи солнца. Где-то вдалеке виднелась деревня, там жили люди.
Человек построил себе дом на этой поляне, добывал пищу и не забывал вспоминать добрым словом всех людей, кто удостоил его
|
