Золото Третьего Рейха. Кто владеет партийной кассой

этот ребус, мне приходилось «вводить в дело» еще одну фигуру — антарктов, реальных или симулированных немцами. На самом деле все, похоже, было гораздо проще.
Поскольку теперь мы знаем, что весь Третий рейх был детищем американцев, логично предположить, что и об антарктическом проекте в Вашингтоне знали с самого начала. Именно поэтому инициативу Берда первые годы встречали очень прохладно. А в 1946 году, после окончания Мировой войны, потребовалось по-новому определить отношения между нацистами и США. Экспедиция Берда была не разведкой, а посольством, и адмирал изначально знал, что его ждет. Возможно, американцы согласились покровительствовать нацистам, если те будут оказывать им всевозможные услуги, например предоставлять данные о своих новейших разработках, делиться редкоземельными металлами из антарктических недр (напомню: официально международная конвенция запрещает добычу полезных ископаемых в Антарктиде) и т. д.
Звучит весьма правдоподобно — как минимум на первый взгляд. Правда, при этом возникает вопрос: если общение было исключительно мирным, почему же экспедиция Берда понесла большие потери в людях, технике и кораблях? А в том, что такие потери были, сомневаться не приходится. Может, в ход событий все-таки вмешались таинственные антаркты? Пока что я не знаю ответа на эту загадку…
В общем, новые данные заставили меня пересмотреть довольно многое из моих прежних взглядов. И чуть было не заслонили новый интересный вопрос. Звучал этот вопрос так: если нацисты получали от американцев большие деньги, куда они их дели потом?


Глава 4. «ЗОЛОТО ПАРТИИ»

Ответить на этот вопрос можно по-разному. С одной стороны, не только доходы, но и расходы Третьего рейха были огромными. С другой, достоверно известно, что довольно много денег нацисты все же припрятали. Особенно четко это понимаешь, когда задумываешься над одним, казалось бы, простым вопросом: а почему немцы не оккупировали Швейцарию?
Историки не в состоянии дать на него убедительный ответ. Максимум, что из них можно выжать, — это что «оккупация Швейцарии не имела практического смысла». Довод, который не выдерживает никакой критики. А какой тогда практический смысл, скажите на милость, имела оккупация Австрии?
Ах, в Австрии жили немцы, которые, в соответствии с гитлеровской доктриной, должны были обитать в одном великом рейхе? Так и в Швейцарии больше половины населения говорит по-немецки! С этой стороны захват Швейцарии оказывается куда более оправданным, чем оккупация, скажем, Чехии или Польши.
Гитлеру была нужна австрийская территория, которая очень выгодно расположена на перекрестке путей между Западной и Восточной, Северной и Южной Европой? Но позвольте: Швейцария, с точки зрения геополитики, расположена не менее выгодно. А что касается оборонительной функции, так она еще и лучше — горный бастион врезается в самое сердце Западной Европы между Францией и Италией. Англичанам и американцам пришлось бы здорово повозиться, для того чтобы успешно наступать здесь.
Третий аргумент — у Австрии был золотой запас, который немцы потом успешно использовали. Действительно, факт, в котором трудно усомниться. Некоторые историки говорят даже о том, что, если бы нацисты в начале 1938 года не прикарманили австрийское золото, Третий рейх стал бы банкротом. Так это или нет — вопрос сложный, для нас сейчас важнее другое. В сейфах швейцарских банков золота было больше, чем у десятка таких вот Австрий. Тем не менее, оно осталось нетронутым. Почему?
Четвертый, и последний, аргумент. В Австрии была довольно мощная промышленность, которая необходима нацистам для вооружения своих дивизий. А в Швейцарии ее что, не было? Если вы представляете себе Швейцарию в виде зеленых альпийских лугов, на которых пасутся коровки, а опрятненькие крестьяне кушают фондю, то очень глубоко заблуждаетесь. Промышленности там тоже хватало. В Швейцарии, например, выпускались автоматические зенитные пушки «Эрликон» — одни из лучших в своем классе. Третий рейх закупал их в огромном количестве, причем за твердую валюту, с которой у немцев было туго. А могли бы захватить Швейцарию и выпускать сами…
В общем, куда ни посмотри — всюду аргументы в пользу захвата маленькой альпийской страны. Так почему же нацисты этого все-таки не сделали?
Ответ прост. Нацистам позарез нужны были швейцарские банки — но в свободной и независимой Швейцарии. Ведь само словосочетание «швейцарский банк» означает теперь высшую степень надежности. Лидерам Третьего рейха тоже хотелось, чтобы их деньги оказались в надежных руках и уцелели в любом случае, вне зависимости от того, чем закончится война…
«Стоп, — одернул я себя. — Этого просто не может быть — Гитлер не допускал и мысли о том, что война может быть проиграна! Вернее, допускал уже ближе к концу, но считал, что вслед за ним в могилу должен отправиться весь немецкий народ, раз уж он (то есть народ) оказался недостоин своего великого предназначения. Никакого „после проигранной войны“ для Гитлера не существовало. Но ведь нацистские счета в Швейцарии были! Значит, кто-то другой из нацистской верхушки заведовал ими? Без ведома фюрера? Абсурд…»
Но, прежде чем заняться исследованием этого абсурда, мне пришлось еще раз отвлечься на другие сюжеты…

Пропавшая тетрадь

Запущенный мною механизм поисков все-таки принес кое-какие плоды: Хелен Болл, дочь таинственного Джеймса Болла, нашлась. Разумеется, сама она была давно на том свете — если верить имевшейся у меня информации, скончалась в 1998 году в возрасте 84 лет. Однако у нее имелись потомки, которые, как я надеялся, могли что-нибудь мне поведать.
В первую очередь я начертил родословное древо Боллов. Итак, как вы помните, у старины Джеймса был сын Гамильтон, погибший, в Перл-Харборе, и дочь Хелен. Родилась она в 1914 году и в возрасте 23 лет вышла замуж за владельца крупного пакета акций нефтяной компании «Стандарт Ойл» Питера Генна. Кстати, «Стандарт Ойл» была компанией, которая весьма тесно сотрудничала с нацистами, поставляя им нефть и помогая разработать синтетическое топливо. Думаю, это не простое совпадение. Видимо, сорокалетний Питер Генн входил в круг близких знакомых Болла, и «династический брак» должен был еще больше укрепить деловые отношения двух партнеров. Такое событие было отнюдь не редкостью в Соединенных Штатах того времени, да и сегодня тоже. Мнения невесты при этом никто особо не спрашивал.
Впрочем, несчастная судьба Хелен Болл (простите, теперь уже Генн) интересовала меня меньше всего. В браке со своим мужем она живет 9 лет. В 1946 году Питер Генн при странных обстоятельствах (в документе было так и написано, без уточнения — «при странных обстоятельствах») покончил с собой. Хелен горевала недолго и спустя год вышла замуж за своего ровесника Джорджа Мазери, тоже крупного бизнесмена. Ему она родила двоих сыновей: Джеймса (видимо, в честь своего отца) в 1949-м и Гаральда в 1952 году. Младший сын прожил яркую, но короткую жизнь — подавшись в автоспорт, он разбился на американском чемпионате по ралли в 1975 году. Джеймс же — кстати, почти мой ровесник — занялся более спокойным и прибыльным делом, большим бизнесом, поэтому спокойно дожил до наших дней.
С ним мне, похоже, и предстояло встретиться. Насколько я знал, Хелен была единственной наследницей Джеймса Болла, а Джеймс Мазери — единственным наследником своей матери. Значит, все бумаги Джеймса-старшего должны храниться у Джеймса-младшего. Позволит ли он мне взглянуть на них? Честно говоря, я в этом сильно сомневался, но риск — благородное дело. И через некоторое время я уже дозванивался до офиса мистера Мазери…
Сперва я некоторое время думал над тем, как мне представиться — историком, изучающим американские деловые круги, или потенциальным партнером по бизнесу. И у того и у другого варианта были свои неоспоримые плюсы и минусы. В конечном счете от встречи с историком бизнесмен мог и отказаться. Но если я представлюсь деловым человеком, будет не совсем ясно, с чего это я решил копаться в прошлом семьи Боллов… После непродолжительных размышлений я решил совместить оба варианта.
— Приемная господина Мазери, — ответил мне мелодичный голос вышколенной секретарши.
— Добрый день! Моя фамилия Кранц, я владелец крупной торговой компании в Латинской Америке, — бодро начал я, — к тому же я занимаюсь историей американского бизнеса и хотел бы встретиться по этому поводу с уважаемым господином Мазери.
Было слышно, как в голове у секретарши вертятся шестеренки. Очевидно, моя гениальная формула ее запутала, и она сама не поняла, что теперь со мной делать. Впрочем, главного я достиг — пробил ее психологический барьер, и теперь она думала не о том, стоит ли соединять меня со своим шефом, а о том, как меня ему представить.
— Хорошо, я доложу о вас господину Мазери, — сказала она после секундного замешательства.
Я торжествовал: первая победа была одержана. За второй дело тоже не встало: Мазери все-таки согласился побеседовать со мной. Правда, только после некоторых колебаний, но я пустил в ход безотказное оружие, грубую лесть, сообщив ему, что его дедушка Джеймс Болл, по моим данным, был одним из главных действующих лиц в американской экономике тех лет и от него во многом зависело будущее США.
Главное, что мне даже не пришлось врать.
Через две недели я уже сидел в кресле в просторной гостиной дома Мазери и всем своим видом демонстрировал интерес к окружающему меня интерьеру. Только теперь я оценил всю правильность своего хитрого хода: Джеймс Мазери производил впечатление высокомерного, очень высокомерного человека. С простым историком или журналистом он общался бы, как олимпийский бог — с последней инфузорией. То, что я был представителем бизнеса — о, разумеется, не такого большого, как у него! — все-таки несколько приподнимало меня в его глазах и заставляло разговаривать в хоть сколько-то уважительном тоне.
Пересказывать всю нашу беседу на этих страницах, наверное, не имеет ровным счетом никакого смысла. Мазери долго и подробно распространялся о своих собственных достижениях, о достижениях своего отца, и лишь ценой невероятных усилий мне удалось склонить его поговорить о деде. И вот тут-то большому бизнесмену настала пора сесть в глубокую лужу…
— Я хотел бы побеседовать об очень уважаемом мною человеке — вашем дедушке, Джеймсе Болле. Насколько я знаю, он играл очень большую роль в Америке тех лет…
— Да-да, семейный бизнес Боллов весьма способствовал — и способствует до сих пор! — процветанию наших Соединенных Штатов…
— Но ведь ваш дед занимался не только своим бизнесом…
— Разумеется, он держал еще и консалтинговую фирму. Кто знает, сколько современных состояний сколочено благодаря его советам!
— Да, к тому же его деятельность в «Друзьях Германии»… — бросил я свой главный пробный шар. И промазал.
— Деятельность… простите… где? — изумление Мазери было столь неподдельным, что я сразу отбросил всякую мысль об актерской игре.
— «Друзья Германии» — организация, которая в 20-е годы помогала немцам встать на путь рынка и демократии, — умею я врать и не краснеть! — Ваш дедушка играл там важную роль.
— Да? — Мазери