сошёл в воду под звуки государственного гимна. Ярко светило майское солнце. В воздухе, пропахшем рыбой, рыдали чайки, обезумевшие от радости. Не переставая гремел артиллерийский салют. Казалось, чуть ли не весь пролив Каттегат заполнили пароходики и катера со всех концов страны, и они гудели нестройным хором.
А потом был праздничный банкет, и гостей на нём оказалось столько, что в здании городской биржи места всем не хватило, и срочно пришлось накрывать столы и в концертном зале по соседству. Король Густав V, крёстный отец нового корабля, назвал в своём тосте броненосец «подарком военно-морскому флоту от шведского народа».
До ввода нового корабля в эксплуатацию пройдёт ещё два года, и не раз за это время король будет корить себя, что не заговорил об усилении флота раньше. Знал ведь, отлично знал, что российский царь Николай II приказал возродить Балтийский флот, почти полностью погибший на Дальнем Востоке в войне с японцами. За десять лет это было сделано, и к лету 1914-го все в Стокгольме заговорили о русской угрозе.
А из Берлина родственник жены Вильгельм II пишет Густаву: «Учти, малые страны в случае большой войны не смогут остаться нейтральными». Он специально так выразился, зная, что королева во всём на стороне немцев.
– Мы должны быть с Германией! – давила на мужа королева Виктория.
Словом, «усидеть меж двух стульев» оказалось не просто. Швеция тянула с объявлением нейтралитета, хотя мобилизация армии и флота началась. И не раз в своей жизни Густав V вспоминал, как в августе 14-го чуть не случилась война Швеции с Россией.
Командующий Балтийским флотом Российской империей адмирал Николай Эссен увидел в необъявленном нейтралитете ту самую незанятую вершину, которую нужно захватить первым, если хочешь победить. И повёл свою эскадру к шведским берегам. Войны он не хотел, потому послал в Стокгольм ультиматум:
«В настоящей войне между Россией и Германией правительство Швеции объявило нейтралитет, и ничто, по-видимому, не нарушает дружеских отношений между нашими государствами. Но я всё же не могу не напомнить, что перед началом войны у вас прошёл целый ряд манифестаций в пользу вооружений для борьбы с Россией. Учитывая это обстоятельство, а также принимая во внимание трудность своевременного получения точных известий об истинных намерениях вооружённых сил Швеции, я обращаюсь к вам с предложением перевести весь шведский флот к Карлскруне, с покорнейшей просьбой не выходить оттуда во всё время продолжения войны России с Германией. Надеюсь, что вы поймёте моё распоряжение моим кораблям – при встрече с каким бы то ни было военным судном в пределах Балтийского моря и его заливов немедленно его уничтожать. Прошу считать это моё заявление дружественным актом, устраняющим печальную возможность возникновения случайных военных действий между нашими флотами и вашими. Примите мои заверения в уважении».
Этот «дружественный акт»» пострашнее акта о безоговорочной капитуляции: у адмирала Эссена одних только эсминцев и миноносцев больше семидесяти, а у меня – один недостроенный броненосец. Эх, опоздал! Так, наверное, думал шведский король Густав V на праздничном банкете по поводу спуска на воду нового флагмана «Швеция». Вспоминал об этом не раз и бога благодарил, что не случилось в августе 1914-го «морской Полтавской битвы». Ведь благодаря этой истории укрепилась вера Густава V в необходимости нейтралитета в начавшейся страшной войне.
В январе 1916 года, выступая с традиционной речью в парламенте, Густав V сказал:
– На обширной территории продолжается титаническая борьба, исход которой решит будущее народов. Для того, чтобы наше Отечество вышло из этих временных потрясений сильным, упрочившимся и уважаемым, необходимо проявлять большую осмотрительность. Нейтралитет, решённый мною с начала войны удалось осуществить. Сохранение его теперь, в критическое, полное опасностей время, переживаемое человечеством, является моим важнейшим желанием. Усиление обороны страны, как на суше, так и на море, должно всё ещё продолжаться, чтобы обеспечить нейтралитет и право Швеции на самоопределение…
А народный броненосец получился отменный. Двигатели мощностью, равной двадцати тысячам «лошадей», позволяли развивать скорость больше 22 узлов. Двойное дно, тринадцать водонепроницаемых отсеков. Броневые листы заказали в США, их клепали внахлёст. Одно слово – непотопляемый. И для экипажа – полный комфорт. Для офицеров – отдельные каюты, ванные комнаты. Учебный класс и кубрик для кадетов. Чудо, а не корабль!
Когда в мае 1917-го его вводили в строй флота, тоже было торжество. На пирсе построили трибуны, как на стадионе. На палубе броненосца установили подиум для первых лиц, а в центре ещё и шатёр. Специально вымеряли высоту его потолка с учётом двухметрового роста короля Густава V и большой шляпы и причудливой причёски королевы Виктории.
– Я с собой возьму своих собачек! – заявила королева.
Ещё до войны, навещая мужа на его яхте, она брала собачек. Они носились по всем помещениям, осатанело лаяли и везде гадили. Потом матросы сделали для них песочницу, псы повыли часик недовольно и наконец затихли у ног хозяйки.
Песок завезли и нынче. Плотники колотили на палубе ограждение, пряча постные лица. Оно и понятно: не скажешь ведь про королеву «Баба на корабле – к несчастью». Но непредвиденные неприятности всё равно пришли.
В конце апреля в стране начались «голодные демонстрации». Похоже, докатилось до Скандинавии эхо российских беспорядков, а может, и этот народ устал от войны и пустых прилавков. Сначала крестьяне возмутились, потом заводские бросили работу. Правительство подняло армию на усмирение, приказало штыки примкнуть, солдатские шеренги вышли на улицы, глянули на народ, да и повернули в казармы. Винтовки в пирамиды поставили и обратно на улицы пошли, с толпой слившись.
Когда броненосец «Швеция», на якоре стоящий на траверсе Гётеборга, украшали флагами, восстали матросы с зимующих в гавани кораблей. Командование сухопутной крепости и гарнизонные командиры фортов предложили отменить салют и банкет. Король согласился. Флаги тоже сняли.
Королева Виктория менять своё решение не собиралась. На адмиральском катере её повезли к броненосцу. В заливе было небольшое волнение, собачки выли не переставая, и когда катер подошёл к штормтрапу, наотрез отказались подниматься на борт. Вместе с хозяйкой их отвезли обратно на берег. Так что ввод в эксплуатацию боевого корабля, появившегося на свет благодаря пожертвованиям простых шведов, прошёл без пушечных залпов, тихо и чинно.
– Я всегда был уверен, что в неспокойные периоды люди должны объединяться, – сказал король Густав V с палубы нового броненосца. – Война же особенно требует единства народа, единства активных действий. И мы построили этот корабль не для разрушения, а для защиты мира. Мы постараемся уводить его от боестолкновений на море…
Так и вышло. Потом кто-то из историков скажет:
– Мудрый король Густав V старательно уводил государственный корабль Швеции от огня войны!
И это будет правда.
Автор (из-за кулис): Юбилеи Полтавской битвы в Швеции не отмечают. И не считают, что после этого события трёхсотлетней давности закончилось их превосходство над Россией. Для шведов разгром под Полтавой и 9 тысяч погибших – это всего лишь рубеж, который помог стране отказаться от великодержавных амбиций. Мол, уроки излечены, они помогли нам стать процветающим государством. Хотя желание Швеции повоевать с Россией, похоже, не умерло. В начале 2025 года Стокгольм заявил, что будет финансировать ракетные удары Украины вглубь России. И во втором по численности (600 тысяч человек) городе Гётеборге были срочно выделены земли для новых кладбищ – на 45 тысяч захоронений.
[/justify]
Классное!
Желаю Вам если не победить, то стать призёром!!