Всё-таки прав был Михаил Танич, когда писал в своей песне «Не забывай», ставшей впоследствии одной из визитных карточек Юрия Антонова, что всё хорошее не забывается. И действительно, несмотря на то, что служба в учебном центре войск связи неизменно сопровождалась глумлением со стороны сержантов, я тем не менее сохранил в памяти светлые мгновения, которыми щедро делился в первой главе, раскрывающей идейное содержание моей автобиографической повести. Правда, тогда я рассказывал, какое влияние оказывала на меня эмоциональная поддержка со стороны сослуживцев; а теперь я хочу передать читателю мысль, которую можно выразить в виде цитаты великого персидского философа Омара Хайама: «Не верь тому, кто говорит красиво, в его словах всегда игра. Поверь тому, кто молчаливо, творит красивые дела». И проиллюстрировать данное суждение я хочу на примере суточного наряда по штабу, сдача которого затянулась до глубокого вечера ввиду демонтажных работ, проводимых солдатами из узла связи на месте моего дежурства.
Но прежде чем приступить к изложению того, что происходило во время сдачи наряда, мне следует сообщить читателю, что в начале сентября, когда, собственно, и произошла эта история, в воинской части 41516 прошёл слух о предстоящем ремонте, в котором, вероятно, будут участвовать и срочники. С моей точки зрения, первой ласточкой грядущих изменений стал именно штаб, в котором мне довелось дежурить в тот злополучный день, наблюдая исключительно за тем, как покорные работники, имея в своём арсенале гвоздодёр и лом, проводили демонтаж напольного покрытия. Как вы могли догадаться, пол в штабе был сделан из дерева, материала, быть может, не самого долговечного и эстетичного. О качестве напольного покрытия я спорить не буду — здесь я не судья, однако за время своих многочисленных дежурств по штабу я не обнаружил каких-либо существенных повреждений, которые могли бы подтолкнуть руководство части на такой ответственный шаг, как замена пола.
Так или иначе, работяги выполнили поручение начальства, удалив старую поверхность пола. На месте руин, образовавшихся в результате демонтажа, они начали помаленьку-полегоньку укладывать плитку. Стоит признать, что данный процесс длился, естественно, не один день. Заступая и дальше в штаб с периодичностью в несколько дней, я по-прежнему видел знакомые лица, которые упорно пытались закончить начатое.
Когда подошёл к концу наряд, армейские разнорабочие уже успели демонтировать приличную часть пола, оставив небольшие острова, которые были отделены друг от друга безбрежным морем производственных отходов, над которым клубилось густое облако пыли. Разумеется, новосуточная смена, возглавляемая дежурным, отказалась принимать у нас такой наряд. Впрочем, оспаривать их решение было глупой затеей, поскольку всех недочётов не пересчесть. Именно поэтому мне с моим напарником ничего другого не оставалось, кроме как устранять замеченные недостатки, скрипя зубами. Справедливости ради следует отметить, что привести штаб в прежнее состояние было, конечно же, не по силам, однако дежурный, заступивший в тот вечер, потребовал от нас самую малость — убрать мусор, накопившийся в течение бурного рабочего дня.
Поначалу с поставленной задачей пытались справиться только я с товарищем. Но видя, что дело не идёт на лад, дежурный по штабу подключил к этой поистине грязной работе и своих подопечных. Кроме того, в девятом часу вечера к нам на помощь пришли ещё добровольцы, среди которых был мой сосед по кубрику Артём Г*, с которым я в дальнейшем по-настоящему сблизился.
Приложив, не побоюсь этого слова, громадные усилия, мы всё же смогли к вечерней поверке навести какой-никакой порядок, тем самым сдав тяжёлое дежурство. Очень важно, что в такой критический момент нашлись люди, которые решили нам помочь в ущерб своему личному времени. Собственно, в этом и заключается дружба, память о которой живёт вечно.
