Глава 4. Таинственный подарок.
Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.
Не успела Марина окончить предложение, как в лесу стало вдруг темно и сосны как-то угрожающе зашумели. Ульяна сорвалась со своего пенёчка и прижалась к матери:
-Ой, мамочка, я боюсь….
Испугалась не на шутку и сама женщина, но виду не подала, а только крепко прижала к себе дочь и ласково сказала:
-Не бойся, доченька! С нами же вот дедушка. Он, я чувствую, не даст нас в обиду.
А старик встал со своего места, поднял к небу костлявые руки и что-то шептал. Говорил, как бы и громко, но слов разобрать нельзя было. Прошло несколько минут, все, как на картине художника замерли в своих позах. Женщины испуганными глазами смотрели на старика, а он умолял кого-то, всё так же подняв руки кверху. Вскоре небо очистилось от тучи, постепенно стих и ветер. Отчётливо послышалось пение птиц и стук дятла. Старик в изнеможении опустил руки и чуть слышно прошептал:
-Не хотят тёмные силы, чтобы я раскрыл ваши дальнейшие судьбы.
-Тогда и не надо! – категорически заявила Ульяна.
-Я тоже согласна с дочкой, - ещё дрожащим от пережитого голосом поддержала дочь Марина.
-Ну, нет уж! – Для того, чтобы бороться с судьбой надо знать, с каким оружием к ней подступиться. Уж поверьте, недаром в народе меня колдуном называют, я, как только увидел вас, сразу понял, что должен вам помочь.
Сразу хочу предупредить тебя, как мать, ваша дочь не крещеная. Не теряйте зря времени и проведите обряд.
Марина удивлённо подняла глаза на старика. Ведь он говорил сущую правду. Её муж Михаил был коммунистом, и крещение строго преследовалось, вплоть до исключения из членов КПСС. Она тогда пошла на поводу у мужа, всё собиралась как-нибудь приехать сюда к родителям и окрестить девочку, а потом и позабыла. Теперь словно жаром обдало её. Она хотела что-то сказать, но старик смотрел на ладонь Ульяны и говорил:
-Пройдёт пять лет, и ты столкнёшься, сама того не ведая, с тёмной силой и вступишь с ней в борьбу. Ты-молодая, красивая, но совсем бессильная против хитрого, алчного врага. Враг применит всю свою хитрость, чтобы сломать и уничтожить тебя, но я дам тебе небольшой талисман, который ты должна с этого часа иметь всегда при себе. Благодаря ему ты получишь помощь сама не понимая откуда. И, если ты вспомнишь в эту минуту меня, то примешь правильное решение, станешь не только счастливой, но и богатой. Только о своей родине придётся забыть навсегда.
После этих слов старик расстегнул свой старый пиджак и достал откуда-то изнутри его небольшой чёрный мешочек. Он был совсем крохотный, как спичечная головка, и крепился к такой же небольшой булавке. Старик лично сам прицепил свой подарок на изнаночную сторону платья Ульяны.
-Мать, ты запомнила то, о чём я говорил?
Марина стояла бледная, как бумага, и только кивала головой.
-А тебе, женщина, я скажу, что много бед придётся пережить вашей семье.
-Но, что может случиться с нами? – не удержалась Марина от вопроса.
-Оно уже случилось… - многозначительно сказал старик. – Уже ничего нельзя изменить. Теперь ты просто повинуйся своей судьбе.
-Ох, лучше бы я не знала ничего этого! – чуть ли не закричала Марина. – Жили бы себе, как все люди и не переживали.
-Я должен был спасти вашу дочь.
-Но почему? – не удержалась Марина.
-А об этом ты узнаешь тогда, когда …….. Нет, пусть идёт, как идёт. Когда придёт срок, тогда и узнаешь.
-Но, как же я теперь с этим жить буду? Я же всё время думать об Ульяне стану, о том, что вы только что рассказали.
-Об этом не беспокойся. Я сделаю так, что вы заранее ни о чём переживать не будете. Как все станете жить и принимать повороты судьбы, как должное. Живите и радуйтесь каждой минуте, часу каждому, дню божественному. А меня вы больше не увидите, хотя я о вас буду знать всё. Всё, что я мог, я для вас сделал.
Из лесу послышался какой-то вой или плач, женщины оглянулись. А, когда ничего не увидели и вновь развернулись, то старика рядом уже не было.
Марина только руками развела. Она вытряхнула тряпицу, в которую был завёрнут обед, подхватила туесок с ягодой и протянула руку дочери:
-Идём, Ульяна. Дедушка, видимо, заждался нас уже.
Не возражала девочка, а молча шла рядом с матерью, пока лесная тропинка позволяла это делать. А, когда она стала совсем узкой, то Марина отпустила руку дочери и та следовала за ней.
У берега реки, действительно, их ожидал Никита Александрович, он очень обрадовался, увидев своих.
-Что-то вы задержались в лесу. Уже солнце на вторую половину дня перевалило, я начал волноваться, не заблудились ли вы.
-Дедушка, с нами всё хорошо. Просто в лесу очень красиво и мы сидели на поляне и отдыхали, - затараторила Ульяна, пока Марина собиралась с мыслями.
-Ну полезайте, красавицы, в лодку, бабушка тоже поди заждалась.
По-прежнему светило солнце, слабый ветерок гнал по водной глади лёгкую рябь.
-Дедушка, какую большую рыбу ты поймал! – рассмотрев на дне лодки, всплеснула руками девочка. – Как она называется?
-Это налим, - ответил Никита Александрович. – Вот бабушка приготовит заливную рыбку, за уши вас не оттянешь.
Постепенно напряжение, полученное от встречи с лесным колдуном, развеялось и жизнь пошла по привычному руслу. Только Марина не забыла наказ старика и попросила отца, чтобы тот организовал крещение внучки в ближайшее время.
Старик с одобрением принял эту просьб, и в первое воскресенье, пригласив в качестве крёстного отца, соседа Ефима Краснова, а в качестве крёстной матери, Валю Дергачёву, запряг колхозную лошадь, отвёз в соседнюю деревню в церковь, где и состоялся обряд.
Вернувшись домой, старик пригласил всех к столу, на котором красовалась большая бутыль самогона собственного производства. А стол Ксения Макаровна уставила разными яствами.
Пили за здоровье только что окрещённой Ульяны, нахваливали приготовленную хозяйкой дома рыбу. На душе у самой Ульяны царило какое-то спокойствие. Словно кто-то незримый был теперь рядом с ней. Ей казалось, что теперь она сможет преодолеть все преграды на своём пути.
Закончился и этот воскресный необычный для Ульяны день. Наступили будни, в которых они с матерью занимались домашними делами. Они помогали старикам в заготовке сена, в прополке и поливке грядок. Незаметно отпуск Марины подошёл к концу, и она уже прощалась с родителями и дочерью со слезами на глазах, давая наказ беречь себя.
продолжение следует
