Николай, в общем-то, не так уж крепко и расстроился, ибо по жизни не был стяжателем и куркулем. Это мамино решение, и для него лично, привыкшего всегда и во всем уважать мнение других, их поступки и деяния, данный факт не стал шоком. Ударом, от которого он так и не оправился, явился скоропалительный развод с женой, инициированный ею самой. Вот так! Жили тихо, мирно, казалось бы, в полном взаимопонимании и любви и вдруг развод? А причина, ставшая, к сожалению, банальной, крылась именно в мамином наследстве. Жена Николая мечтала, что придет когда-нибудь счастливый момент и все будет принадлежать ей. Вышел же полный облом!
Сразу же после развода Николай был последний раз допущен на порог «семейного гнездышка» лишь для того, чтобы собрать свои трусы-носки-майки и кое-какую одежонку. Идти было не к кому. Какое-то время он, осмеиваемый завистниками (странно, но нашлись и такого рода сапиенсы), ютился на диванчике в библиотеке, пока слух «о вопиющем нарушении правил эксплуатации государственных помещений и зданий» не дошел до местечковых вождей. В мгновение ока Николай Андреевич Воскресенский, прекрасный специалист своего дела, был уволен с работы и при помощи милиции выдворен из «государственного учреждения». Заведовать районной библиотекой поставили бывшую начальницу ЖЭКа, благополучно развалившую всю городскую «коммуналку» (она же законная супруга бывшего секретаря райкома партии). Но это уж я так, к слову…
Мы проговорили с Николаем до самого рассвета. Потом он ушел. Куда? Не знаю. Наверное, туда же, откуда и появился: на чердаки, в теплотрассу. На вокзалы и свалки. Нам, относительно благополучным, имеющим пока еще крышу над головой и штампик в паспорте, пришпиливающий нас к «определенному месту жительства», как букашек-таракашек в коллекции энтомолога, не дано понять их, «лишних» людей «великой державы». Хотя... Я предлагал Николаю похлопотать насчет жилья и места под солнцем, но он лишь застенчиво улыбнулся, поблагодарил. И ушел!
