бандгруппы, прорвавшейся таки в сердце страны, не верящее ничьим слезам и мольбам. Примчались даже те гвардейские часовые, что за внешним периметром того каменного сурового сердца стерегли-стерегли дедушку вождя, а потом бросили это малоперспективное занятие и также ринулись занимать своё место в атакующей цепи сил вновь возрождаемых добра и справедливости.
Большой византийский Рой потревожили окончательно. Тучи потревоженных шершней истинной веры отовсюду вылетали на охоту за дерзкими смутьянами. Вороны, крестясь, тучами летали над Спасской и Троицкой башнями. Даже вождь-основатель предпринял было попытку сбежать вместе со своим почётным караулом, но опоздал. А одному нестись карать неизвестно кого и неизвестно за что было несколько писюшковато, это же не православных попов расстреливать, как бывалоча в старые-добрые времена, не ровён час и сдачи могут дать. Но не исключено, просто прикинул тёртый вождяра кое-что кое-к-чему и сказал сам себе – не-е, это я не потяну-у! Годы не те! После чего подтянул крышку саркофага поближе к подбородку и опять закрыл свои плутовские сапфировые глазки. Отчего щёчки порозовели ещё более замечательно. Вики пувики отныне дувики!
Так делать-то что?! Сейчас, вот-вот повяжут обнаглевших беглецов от суровой действительности. Эх, лучше бы они тогда остались возле моря, в окиянской Тьмутаракани! Попытались с тамошними полупьяными волхвами очередной раз вырваться из лап греческого бога, чтобы пасть… точнее, вознестись… нет, таки лучше войти или вползти в родные объятия Перуна, Даждьбога, Ярилы и кого-то там следующего из родноверской администрации, кто их пока что не гонял. Лишь бы не к этим осточертевшим костоломам давно приевшегося царства добра и справедливости.
Когда амбец подкрался целиком и окончательно нешуточный, Гешка, закрыв глаза, готов был встретиться со своей мамочкой и дедушкой, а Серёга с Андрюхой приготовились биться с поганою христианскою ордою, когда и без того быстро редеющая толпа туристов стала окончательно рассеиваться от натиска сил правопорядка, согласованно ударивших им в тыл - в этот момент всё и произошло. К четвёрке отважных дурачков и ананцефалов откуда-то подошёл высокого роста парень в обычной непродырявленной джинсе от рядового парижского кутюрье, да красной заокеанской бейсболке с козырьком повёрнутым назад. Он единственным казался не взволнованным, не потерявшим присутствия духа, более того, вполне себе деловитым. Может потому что «God damn it!» не кричал, не кудахтал, а сразу принялся действовать, шорт подерьи. Может тоже нерусский?!
- Так что, голуби шизокрылые, допрыгались?! – Спокойно осведомился он, доставая из объёмистой барсетки на поясе что-то похожее на большой графитовый маркер, с телескопически выдвигающимся наконечником и отсверкивающий мелкими кристаллами. – Сейчас, без вопросов быстро выполняйте все мои распоряжения! И только тогда будет вам счастье. Если, конечно, хотите спастись. Смотрите сюда, как и что я буду делать. Проблемы на самом деле решаются гораздо проще, не так как вам показывали обросшие паутиной косноязычные волхвы. Их технологии давно в прошлом!
Парнишки без дополнительных указаний и раздумий сразу потянулись к своему вероятному спасителю, как рефлекторно ухватились бы за любого, кто протянул им руку помощи. Словно цыплята от тени грозного коршуна, не мешкая, инстинктивно прыгнули под первое же спасительное крыло первого же попавшегося птеродактиля.
Нежданный покровитель скомандовал всем сойтись поближе, обнять друг друга за плечи, как если бы хоровод взялись водить.
- Только подальше от этой бандуры, от пушки! Её даже я не сдвину. Да она и никогда никому не нужна была! Людей только пугать!
Потом обвёл незадачливых бродяг слабо мерцающим графитовым кругом, прямо по асфальту. Как Хому Брута от наседающей церковной нечисти отчерчивал. Только тут наоборот – нечисть отчерчивал. Потом, когда скоро набежавшие кремлёвские кромешники принялись тупо биться о выросшую незримую стену, словно райская мошкара, сам встал в круг к ним поближе, достал из всё той же барсетки что-то напоминающее супернавороченный и одновременно диковинно древний реостат.
- Жмуриться не будем! – Улыбнулся всем ободряюще. – Вы ничего и не заметите!
После чего плавно сдвинул рычажок реостатного микшера назад и вниз, подальше от исходного положения.
Всё вокруг сразу исчезло. Хоть бы для приличия для начала померкло, невинно изображая переход в иную ипостась. Так нет же. Сразу они все и попропали – атакующий кремлёвский полк, нападающие искусствоведы в штатском, подползающие экскурсоводы с тройным гражданством и многозарядными оберегами, приготовленными к бою, прочие шершни, туристы и обычные посетители. Смолк гомон «А-я-яй!», «О, майн гот!» и «God damn it!». Словно форточку или фрамугу закрыли от всей этой сумятицы. Никого из только что повсюду зудящих и бьющихся об стекло статистов отработанной мизансцены не осталось даже на помин. Кремлёвские полканы в совершенно другой форме и настроении безмятежно маршировали в Арсенале, потрясая вместо прикладов своими опухшими тестикулами. Непохожие на прежних часовые чахли над формалиновым телом всё того же бессмертного вождя-основателя, всё так же клюя носами об штык, а вождь в ответ поощрительно мерцал пасхальными щёчками. Во главе с иными экскурсоводами совсем другие туристы роились и бродили нестройными роями и группами, туда и обратно просачивающимися через официальные порталы, желудочки и предсердия сердцевины страны, теперь увенчанные рубиновыми красными звёздами. Царь-пушка тоже не изменилась, ядра-обереги только лежали немного другой, но тоже слоновьей кучей, а жерло всё то же зияло, хронически почти девственно, а оттого по-прежнему грозно и недвусмысленно: кто её знает, вдруг и вправду пальнёт когда-нибудь снова, самозванцев-то всегда пруд пруди.
Гешка страшно изумился, оглядываясь по сторонам и подталкивая Сергея Бареева под бок.
- Гляди, как чудно люди одеты, в точности как у моей бабушки на её фотографиях. Да и пушка с ядрами не в том месте стоит. Кто же её мог такую сдвинуть и главное зачем?!
- Кто-кто!.. Комсомольцы на своём субботнике нечаянно и сдвинули. Знаете про таких? – Улыбнулся благодетель, только что спасший четвёрку отважных идиотов. – Давайте, что ли, теперь знакомиться?! – И протянул каждому свою руку. – Я – Серафим. Конечно, без отчества. И не только потому что рано, а просто мне по службе не положено.
Гонимые инсургенты вразнобой тоже представились, пожимая Серафиму руку.
Серёга Бареев на правах старшого в четвёрке папанинцев и как бы по номинальному возрасту ровня Серафиму тут же по-свойски стал допытываться:
- Давай, колись, чувак, как это тебе всё удалось?! Я, если честно, целиком в ауте, полностью и типа бесповоротно. Сам точно не разберусь. Придётся тебе продолжить ликбез. Уж прости.
- Ничего особенного! – Не переставал демонстрировать свою голливудскую улыбку Серафим. – Просто я вас сдвинул по времени немного назад, лишь бы вырвать из капкана, в который вы умудрились попасть. Теперь нужно выйти отсюда. Давайте спокойно пройдём хотя бы в Александровский сад. А там я закину вас обратно в своё время. Что тут сложного?! Так что пошли, не бойтесь, вас никто не тронет, даже внимания не обратит, хотя нравы в этом времени куда более железные.
- А на фига?! - Заныл Гешка. - Мне здесь больше нравится! Может, бабулю свою молоденькую встречу из роддома с мамулечкой на руках.
- Не-е-е… - Засомневался, помедлив, Серафим. – Тут вы тем более не потянете! Тем более никто с такими ушлёпками валандаться не станет! Я же сказал – железный век! Пусть и не сразу, но посадят обязательно, причём всех, включая малолеток. Это я про тебя, Генчик! Этого у нашей страны никогда не отнять было! Чем больше родину мы любим, тем меньше нравимся мы ей! Бьём своих, чтоб чужие боялись! Так у нас всегда, на том и стоим!
- Но я хочу! – Упорствовал Гешка. – Буду смирный, обещаю! Никто, ничего не заметит! Больше никаких косяков, никакой конопли! Честно! Мне только мамочку увидеть, хоть какую, лишь бы живую!
- Хотя в то, в смысле в это время конопля повсюду росла, на неё внимания не обращали и ею свиней кормили, – Ухмыляясь, включился в разговор Андрюха Котов. – А пацанов за анашу всё-таки и тогда сажали! Мне рассказывали. Так что, если и здесь тебя увидят с косячком, будь уверен, сразу определят в колонию для малолеток. Здесь никакие сорокоусты на помощь не придут. Будь уверен. Это я тебе как историк гарантирую.
- Сто пудов и пионерский галстук заставят носить… - Неуверенно добавил Димка Куликов и многие впервые услышали его голос. – И значок, тоже красненький…С дедушкой Лениным в образе маленького, но добренького спиногрызика. Я видел. Дедушка мой тоже носил его. Когда сам был спиногрызиком.
Благодетельный Серафим решительно оборвал начавшийся было мальчишеский скулёж и чисто пацанскую нудноту:
- Нет, ребятишки! Положу-ка я вас назад, откуда взял. Вы и тут не выживете. Гарантирую. Только прочухаетесь попозже, когда совсем поздно станет!
- У-у-у!.. – Защемились хлопцы. – Дай людям спокойно погулять по старой Москве, хоть советского пломбира пожрать, да настоящей докторской колбасы по два двадцать откусить. Хотя бы стало потом с чём сравнивать у нас! Будь человеком, как там тебя по отчеству?!
- А-а, а я хочу велик советский и квасу настоящего, без глютена и витамина Е! – Продолжать ныть ненасытный Гешка.
- Да у вас и денег тех нет! – Опять заколебался Серафим, нерешительно расстёгивая свою чудо-барсетку. - Имейте в виду, что и назад вам на поезде ехать, а тогда и это чего-то стоило, хотя и не так много, как при суверенной демократии. Впрочем, он не таким комфортным вам покажется. Нет-нет, лучше я отсюда вас обратно закину. Не то по дороге повяжут. Я вас понял насквозь! Опасные вы теперь везде.
- Так чего тебе стоит тогда, если понял?! Не будь жмотом, паря! – Наседали полностью оклемавшиеся отроки во вселенной. - Хотя бы на пару часиков! Ты что сам спиногрызом не был?!
- Д-да-а уж, был… - Совсем помрачнел ликом Серафим, доставая деньги, причём, какие-то чудные, с портретами страшно повзрослевшего спиногрыза Ленина. – Врагу не пожелаю такого детства. Но не будем о грустном, ладно?! Вот вам по четвертаку с профилем того самого чудика, что на площади у стены и тогда лежал, под охраной, чтоб не сбежал и ли не стащили. Хоть настоящий развод караула перед ним увидите!
- Ой, а что за денежки-то?! Каким номиналом?! Только на булочку?! – Опять подал голос Димка Куликов.
- Не смотрите на цифры, этого вам за глаза хватит! По тем временам большие деньги. Пол-магазина скупить можно. Хотя нет, на велик, конечно, не хватит, но на ящик пломбира и пару батонов докторской, да пару колечек краковской каждому - это запросто. Наберёте не только на обратный путь. Две недели потом будете у себя все дворы обходить и всех угощать. Всё уразумели?! Сбор через два часа перед Спасской башней у памятника Минину и Пожарскому – это-то вы должны же знать из школы! Если от Спасской смотреть – Минин слева, Пожарский справа. Или наоборот.
Когда только через три часа необязательные хлопцы подсобрались все у ног первых спасителей отечества от
