тебе ещё остаётся!?
-Давай обыщем его, - сказал Дюбель.
-Да у меня ничего нет.
-Действительно, зачем?
- Босс сказал обыскать.
Они подошли, как две античные статуи. Подняли. Похлопали по бокам, по ногам. Славик-Дюбель залез к нему в карманы джинс, пошарил там. Рома почувствовал, как он уже не живой. Его обшаривают как украденную сумку. Он даже не сам себе принадлежит, а является их собственностью. Тем временем Святослав, как, наверное, его и зовут, по настоящему, что-то нашёл у него в кармане, вытащил и отвернулся. Рома и сам был удивлён, что в его карманах что-то может найтись. Он думал, что прошлой ночью вытащили всё парковые воришки.
Ягель, закончив хлопать его по бокам, идиотически открыв рот, смотрел на своего товарища. Тот, закончив с клочком бумаги, отдал его ему и серьёзно посмотрел на Рому. Что-то переменилось в нём, будто в том клочке бумаги он обрёл смысл жизни. Гоглачёв посмотрел, что передал своему другу Дюбель. Чек. Чек из магазина. Всё ещё больше перемешалось в голове у Ромы. Что происходит? Да может и не стоит уже думать, всё равно уже конец!?
-Чё ты мне дал? Чек из магазина. Сервелат – двести грамм, Корейская морковка – одна штука… ты чего издеваешься? Я тоже люблю покушать…
-На дату посмотри!
Дюбель встал напротив него, расставив широко ноги, и внимательно его разглядывал.
- Позавчера, одиннадцать ноль пять… так что это?
Рома посмотрел прямо ему в глаза, потому что не понял, что было в последней реплике – вопрос, недоумение, а скорее нечто совсем другое.
-Чего? – непонимающе спросил Рома, сердце очень часто застучало. Сейчас что-то произойдёт.
- Ты чего, в одиннадцать ноль пять в магазине был?
-Ну да, - он пожал плечами.
- Так, что за магазин, - вдруг встрепенулся Ягель и полез глазами в чек.
- На другом конце города, - поспешил подсказать Дюбель, - даже если на такси… - покачал отрицательно головой.
- Да даже если на самолёте не успел бы…
- Так ты чё, - Славик развёл руками, - не убивал никого?
Ягель плюхнулся на его стул и будто вмиг весь расслабился от расстройства.
-А чего молчишь? – Бандит повысил голос и почти закричал. - Мы же тебя убили бы!
-Так вы меня и убили, - всё ещё не осознавая того, что произошло, сказал Роман.
***
Рома, свесив голову, шёл. Шёл и всё. Всё и шёл. А что думать? Думать не о чем, только вспоминать, а вспоминать что? Как его убили, а он воскрес? Или как сказали: “Пошёл прочь!“ и пожелали жить поживать – врагов наживать? Вспоминать это… Вспоминать это – значит бредить.
Какой-то туманец висел возле леса и особо густо над полем. Город был далеко. Туман, словно он и не стоял, а куда-то плыл, как вода, неспешно улетал от вездесущего солнечного румянца. Опустив голову, Рома шёл, наплевав на все лишения, и на душе у него была бесконечная, белая-белая пустыня. Ни звука, ни тени, как базальтовая долина под глухую, звенящую тишину.
Он был настроен налегке гулять. Зачем таскать за собой тяжёлый баул прошлого? Было-было-было и прошло… На небе ни тучки, лишь белые, безобидные клочки облаков, которых не хватило бы даже листья в лесу протереть. Солнце слепило взгляд, и губы сами собой целовала улыбка.
Он снова дома. Сидит на диване и шевелит большими пальцами ног. В животе уютно уснула яичница с сервелатом, а кофе всё ещё ждал своей очереди, нетерпеливо дымясь у него в руках. В новостях всё та же девушка-ведущая, которая теперь была как член семьи, сказала, что умер первый человек. От старости.
Слава Богу! Мир весь разом вздохнул с облегчением. Люди снова стали умирать и можно заняться повседневными делами. А что это было? Может это сбой в программе был или передышка, а может затишье перед бурей?!
Мои рассказы и рисунки: http://art-assorty.ru/93-denis-blincov-rasskazy.html
