Пацталом Либертенович ехал в купе скоростного поезда. Поезд всегда проезжал в его голове, когда он садился в него. Мерный стук колес убаюкивал и успокаивал, невольно погружая в тревожную дрему. Ему снится сон.
Пацталом Либертенович приходит домой и видит свою жену, Клеопатру Ивановну, в постели с неким Макабром Игнатьевичем. Они голые лежат на простынях его семейного благополучия. Эта картина настолько впечатляет и вдохновляет Пацталом Либертеновича, что он как будто теряет сознание. Впечатления настолько мощные, что могут сравниться только с оклейкой стен обоями, вечерним мытьем посуды или узорным вышиванием крестиком. Он понимает, что любовь предана, чувства оболганы, а гнездо семейного очага опозорено. Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, он заводит ручного скунса, с которым живет в его норе в течение трех лет. Скунс довольно податлив и дремуч. Эти благородные качества делают его надежным семьянином и верным напарником. Однако в какой-то момент Пацталом понимает, что скунс не настоящий, а всего лишь плод его угнетенного воображения. Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, он заводит ручную леди Гагу, с которой живет на голливудских просторах еще три месяца. Но ледя месяцами пропадает на гастролях, поэтому совместная жизнь с ней не получается, отчего Пацталом срочно заводит ручного зеленого змея. Змей чист, крепок и горюч. Пацталом в прямом смысле упивается обществом нового друга, низвергаясь на самое дно социальной лестницы, погружая остатки разума в подвалы отчуждения и похмельного забвения. В это время в подвал к Пацталому спускается дух Чарли Мэнсона и повелевает убивать всех и каждого, кто носит имя Пацталом и гордится этим. Пацталом пытается возразить, что это имя ему влепили родители, а не он сам… Но все тщетно: Пацталом уже под столом. Он просыпается и видит такую же непрерывность жизни и неотвратимость смерти, как и над столом. Да и вообще везде, где бы этот стол ни стоял. Стол как начало и венец всему, что… Эта мысль настолько впечатляет и вдохновляет Пацталом Либертеновича, что он садится за стол и повелевает себе стать богом. Богом под столом, над столом и всего, что вне стола. Сейчас же он приглашает за свой стол Леди Гагу, Чарли Мэнсона, свою жену-изменщицу Клеопатру Ивановну и прочих скунсов. Ну а зеленых змиев там в таком достатке, что не перечесть.
