Произведение «Посмотреть самолётики» автора Анна Высокая

В июне 1958-го года, когда наша семья проживала в Южно-Сахалинске, папа взял меня, шестилетнего пацана, в служебную загородную поездку на военный аэродром. Увиденные издалека самолёты показались мне очень красивыми, переливающимися серебром, и маленькими, словно игрушечные. Я с восторгом наблюдал, как они увеличивались в размерах по мере нашего приближения, и вот, наконец, увидел их большими, настоящими.

Пока папа решал в служебном здании свои дела, я сидел в кабине с водителем и не мог оторвать взгляда от крылатых машин, ласково названных мною самолётиками. Мне казалось, что ничего прекраснее в жизни я не видел, и дома, переполненный эмоциями, сразу же поделился ими с мамой:

– Представляешь, на аэродроме я видел самолётики! Они мне так понравились! Мне очень хочется снова их увидеть! Может, папа снова туда поедет и возьмет меня с собой?

Я сгорал от нетерпения, ожидая ответа на самый важный для меня в то время вопрос, но мама меня разочаровала:

– Вряд ли. Папа сегодня был там по срочному делу, а такое нечасто случается.

С этого момента все мои мысли были направлены на то, как осуществить свою мечту – ещё раз увидеть самолётики. Размышляя, решил ничего не спрашивать у отца, чтобы он не понял о моём зреющем плане и не мог помешать мне.

В то время я и младший братик Саша детский сад не посещали. Когда мама уходила на несколько часов на работу в школу, мы оставались одни, играя во дворе или в доме, и за нами иногда присматривала соседка тётя Лиза.

Можно сказать, что мы росли самостоятельными. Я уже в четыре года научился читать и мог часами рассматривать свою любимую Большую советскую энциклопедию. В ней с интересом прочитал информацию о самолётах, и желание снова оказаться на аэродроме стало настолько сильным, что я засыпал и просыпался с мыслями об этом.

В итоге план окончательно созрел. Я решил отправиться в путь вместе с братом, потому что оставить его дома одного не мог, и посвятил его в свою тайну, строго предупредив:

– Смотри, никому не проговорись!

– Сереж, я никому, даже маме с папой, ничего не скажу. Мне тоже очень хочется посмотреть на самолётики.

На следующий день, когда родители ушли на работу, мы отправились на аэродром. С утра было жарко. Я предусмотрительно взял с собой панамки для себя и Саши и на всякий случай деньги из своей копилки. Во время поездки на военный аэродром дорога к воинской части в моей памяти чётко запечатлелась. Я не боялся ошибиться, и мы шли в радостном настроении в преддверии осуществления мечты.

Возле продуктового магазина женщина в белом халате продавала бочковой квас.

– Я хочу пить, Сереж. Купи мне, пожалуйста, кваса, – попросил Саша.

Продавец подала нам два стакана, наполненные холодным напитком, и поинтересовалась, куда мы направляемся. Я сосредоточился на квасе и сделал вид, что не слышал вопрос. Ещё не хватало первому встречному раскрывать наш маршрут!

Вскоре мы вышли на трассу, которая вела к военному аэродрому. Путь наш пролегал мимо сопок, покрытых цветами и травой изумрудного цвета. Светило яркое солнце, слышалось жужжание пчёл, и мы невольно вспоминали, как с родителями гуляли по сопкам. Брат был меньше и полнее меня, поэтому чаще уставал. Также и в этот раз он периодически просил:

– Серёжа, давай отдохнём, ножки болят.

Мы садились в придорожную траву, отдыхали, а потом продолжали путь.

***
А в это время, как потом стало мне известно, с работы вернулась мама и обнаружила наше отсутствие.

– Лиза, ты не знаешь, куда ребята убежали? – спросила она у соседки.

– Я сегодня вообще их не видела, – ответила та, и мама, волнуясь, бросилась в дом к телефону. Она долго не могла дозвониться папе. А когда он ответил, мама уже не могла сдерживать плач.

– Миша, ребят дома нет! Я не знаю, что делать! Боюсь, с ними что-то случилось, – чуть ли не кричала в трубку мама.

– Как нет? И как давно нет?

– Я не знаю ничего! Не знаю, что делать, – сквозь рыдания папа понял только эти слова и попытался успокоить её.

– Не переживай! Сейчас организуем поисковую группу и обязательно найдём их. А ты постарайся вспомнить, чем последние дни интересовался Серёжа. Может, это нам поможет в поиске. Я с ребятами сейчас заеду к тебе.

***
Сколько времени мы шли, не знаю, но долго. Брат не ныл, покорно шёл рядом, хотя видно было, что он устал. И вот, наконец, вдали я увидел самолётики, маленькие, красивые, блестящие под лучами солнца. Ещё немного – и мы у цели!

– Саша, посмотри, там впереди аэродром! – воскликнул я и в этот момент услышал гул приближающегося транспорта. Оглянувшись, увидел целую автоколонну, впереди которой ехали военная и милицейская машины.

Мы отошли с дороги, чтобы не мешать транспорту, но каково же было моё удивление, когда колонна остановилась возле нас, а из первой машины выпрыгнул папа.

– А ну, быстро в кабину! – приказал он тоном, не предвещающим ничего хорошего, взял на руки Сашу и окинул меня сердитым взглядом.

Мне стало не по себе. Колонна ехала назад, а я лихорадочно думал, как же так случилось, что нас нашли, если свой план мы держали в секрете.

Всё прояснилось дома.

***
Мне стало жутко, когда я увидел маму. Её красивое, нежное и обычно белоснежное лицо было одутловатым и красным от слёз. На меня она посмотрела с укоризной. Ничего не сказав, взяла на руки брата и направилась в дом. Я понуро пошёл следом и заметил, что отец благодарно пожимал руки милиционерам и военным, прощаясь с ними.

Мама умыла разрумяненное от жары лицо Саши. Видно было, что он очень устал. Едва его голова коснулась подушки, сразу уснул, а я напрягся в ожидании серьёзного разговора с отцом, но тот вошёл молча, снял ремень и также молча отхлестал меня по мягкому месту. Потом приказал стать в угол.

Меня душила обида, но вовсе не из-за отцовского наказания. Обидно было за бесславное окончание нашего похода.

Я стоял в углу и слышал разговор родителей.

Папа подробно рассказывал о поиске, и мне стало ясно, кто вывел на нас поисковую команду. Оказывается, продавщица кваса запомнила меня и Сашу. Когда у неё спросили, не видела ли она двух мальчиков, сразу же рассказала, в какую сторону мы пошли.

Выслушав папу, мама тихо говорила, что в случившемся есть их вина, потому что не обратили особого внимания на мой резко возросший интерес к самолётам и на вопрос, не поедет ли папа снова на аэродром. Надо было всё это связать воедино, понять детское желание и убедить, что маленьким детям нельзя самим никуда ходить, так как это опасно. Мама всегда была очень рассудительной, и папа обычно соглашался с ней. Но вот на замечание, что можно было бы обойтись без ремня, отец возразил:

– Если бы меня, обормота, в детстве не хлестали плёткой, то неизвестно, каким бы человеком я стал. И мой ремень в сегодняшней ситуации только на пользу Серёже. Ты же понимаешь, что я не стремился причинить ему боль. Здесь главное – сам воспитательный процесс.

***
В углу я стоял долго. Знал, что родители ждут моего раскаяния, но стойко молчал, так как не мог предать свою мечту. Когда отец позвал меня поужинать, я отказался. Мне разрешили покинуть угол, и я лёг в постель, только тут почувствовав, как болят ноги. Ещё бы! Никогда в жизни мне не приходилось ходить так много и стоять в углу так долго.

Уснул не сразу, а утром узнал, что мама написала заявление на отпуск.