Про нулевые всё или ничего. В дневниках скупо, сжато, только по существу. То училась, то, типа, работала. Как уже говорилось, в поте лица никогда не трудилась. Остальное не считается. Мой родной дядя всегда подкалывал старшего брата, то есть, моего отца – мол, вы в своих конторах только штаны просиживаете, это мы за вас вкалываем, и так будет, видимо, до гробовой доски. Как он вкалывал, это другая история. Не особо-то он напрягался, тратил жизненную энергию пипеточно. А брат, хоть и не махал топором, жизнь положил на это дело – всё ради людей, то бишь, для государства. Итог один, весьма печальный.
Есть же категория умственная деятельность, за которую иногда стаж полагается. Она, кстати, не так уж ценится. К примеру, художественный перевод считается весьма высокооплачиваевой работой. Зависит от языка, от которого пляшешь. Перевод текста с якутского на русский ценится меньше, чем труд уборщицы. Как-то летом было предложение перевести книгу об отце героя СВО. Торги начались сразу, без оценки содержания и качества текста. В тёмную. Я изобразила саму скромность – больше зарплаты уборщицы в школе не запрошу. Автор в отказ – мол, это дело плёвое, какая месячная зарплата уборщицы, если можно за неделю управиться. 100 страниц перевести за неделю теоретически возможно, если при этом не есть, не спать. Так, чтобы есть, надо готовить. У женщины и без того сто дел, тем более, в суровых северных реалиях деревни, да ещё летом. В качестве бонуса предлагал периодически подкидывать заказы, мол, со следующего года издание книг о СВО поставят на поток, он собирается на фронт и писать с места военных действий. Поточное производство – он там пишет на коленках, отправляет с окоп мне, я леплю из того, что есть шедевр патриотики. Только непонятно, он будет писать, а за него другие воевать? А вдруг всё оборвётся на полуслове, тогда я включаю свою фантазию и рисую победу или что?
Суть не в этом, а в том, что шевелить мозгами не мешки ворочать. А писать что-то своё – это себе в ущерб. Страдают те, кто рядом. Либо ты хорошая мать или вполне сносная жена, либо ты вкладываешь душу в нечто эфемерное и совсем бесполезное. Одно утешает – это в своё удовольствие. Бывали периоды, когда нещадно эксплуатировался весь потенциал. Это не совсем поточное производство, ибо там работа дробится, подразумевается несколько исполнителей. А тут ты “и швец, и жнец, и на дуде игрец». Если бы это и деньги приносило. Лучше бы я тот кубик обратно в детсад не отнесла... Ворам почёт и уважение, да и полы мыть вполне престижно, доходно, проще. Я бы тоже торты пекла, если бы в детстве не пресекли мои порывы, ибо только продукты зря порчу. Или ингредиентов всегда не хватало. Сейчас всё есть, доступно, но опять-таки продукты зря портить бюджет не позволяет. Шить, вышивать, чаи гонять, плюшки лепить – точно не моё, бюджет даже не при чём. Нафига, спрашивается, такая жена, раба вдохновения, которая умеет только слова слагать, языком работать и ноги раздвигать. Это нужно обладать особым талантом, чтобы уметь и глаголом жечь сердца, этим глаголом жизнь свою строить, умно угождать, и влюблять в себя только нужных, влюбляться выгодно, и успевать при этом быть хорошей хозяйкой, шикарной женщиной, раздвигающей ноги по первому требованию, чтобы открывались нужные двери. Те, у кого ноги с головой не дружат, тоже бывают счастливы, ибо иногда ноги раздвигают или рот открывают не по требованию, а по большому желанию. По любви, так сказать.
“3 января 2001 года. Время тянется. Рабочая лошадь без дела томится”. Я продолжала учиться. Жила в отчем доме с родителями и детьми. Полный комплект, чего томиться? Все живы, здоровы, сыты, в тепле и безопасности. Сама всё ещё молода, свободна. Нет повода для грусти. Год для мира, для страны без особых потрясений. Большая половина года 2000-го в тетрадях отсутствует. Тот нулевой год, когда война в Чечне официально завершилась, но осадочек остался. К маю 2001 года директор ФСБ Патрушев привёл такие цифры: меньше чем за полгода в республике предотвращено 110 терактов, задержано по подозрению в принадлежности к бандформированиям 1200 человек, в том числе 12 полевых командиров. В 150 спецоперациях уничтожено более 250 боевиков, среди которых было 26 полевых командиров. До наступления мира в Чечне было несказанно далеко. В июне боевики атаковали Ханкалу. В сентябре — Гудермес, подорвав здание управления по борьбе с организованной преступностью. Тогда же был сбит вертолёт с офицерами Генштаба. Далее взрыв на станции метро «Белорусская» в Москве, угон самолёта Стамбул — Москва, взрывы машин в Минводах, Ессентуках и Черкесске, захват автобуса Невиномысск — Ставрополь с 40 пассажирами.
Ситуация оставалась крайне напряжённой. Но она менялась. После встречи с главой администрации Чечни Ахматом Кадыровым Владимир Путин говорит о возможности постепенного вывода войск из республики. В Чечне формируется система органов власти, а столица снова возвращается в Грозный из Гудермеса.
«1 марта 2001 года. Всё, что случается в жизни, то к лучшему. Нет мужчины – нет проблемы. Ещё не вечер, мы ещё столкнёмся на узкой дорожке – я знаю. Такие глупости, как в каждую весну в молодости. Когда же я за ум возьмусь? У меня с языком проблемы. Для себя же пишу. Иль лукавлю?.. Хотя пытались помешать, я, кажется, нашла ту самую «золотую жилу». Моя тема, которую, можно сказать, пропустила через себя. Остальное подсмотрела, подслушала, подглядела и т.д. Что из этого выйдет – увидим. А это будет завтра». Чёрт, я заинтригована. Проблемы с языком – в том смысле, что не хватает словарного запаса или в тему «язык мой – враг мой»? Воз и ныне там. Проблемы с языком и с мужчиной. Теперь-то я знаю, как из этого выпутаться. Засунуть длинный свой язык глубоко в задницу. В свою. Это, поверьте, намного приятнее, чем тем же языком лизнуть чужую… А так всё прошло мимо меня, не удостоилось драгоценного внимания.
Одним из самых ярких событий года для россиян (об этом говорили опросы РОМИР) стал визит в США Владимира Путина. Визит состоялся в ноябре (на фоне сентябрьской трагедии нью-йоркских башен-близнецов) и длился 10 дней. Это, кстати, рекорд. Во время визита было много встреч, переговоров, совместных заявлений, в том числе по проблемам Азии и Ближнего Востока, терроризма и биотерроризма. Но для простых россиян самым важным и удивительным стало другое — простота, с которой общались Путин и Буш. Визит прошёл в не просто дружественной, а в почти семейной обстановке. Президент России гостил даже на ранчо президента США в Техасе, и весь мир смотрел, как они жарят стейки. Многие верили, что после этого отношения России и США станут если не дружескими, то как минимум партнёрскими. Что странам нечего делить, зато у них есть общие проблемы (тот же терроризм), с которыми можно бороться вместе.
А у меня в это время началась проза жизни, которая тесно переплелась с прозой художественной. Проза осталась, а то, что было за кадром, ушло в никуда. С кем это я предполагала встретиться на узкой дорожке? Уж, конечно, не помню вдруг возникшей любви российского народа к проклятой Америке. Картинка того, как два президента двух больших держав жарили стейки на ранчо, никак не вяжется с картиной сегодняшнего дня. Может, уже можно в любви признаваться Трампу, я не в курсе. Всё так быстро меняется, что я не успеваю реагировать. Пока соизволю спуститься с небес на землю, все уже сто раз успеют переобуться на лету. Была байка о бедном наркоше, который так надолго завис на Арамбольской горе, что, когда соизволил спуститься, никак не мог врубиться: где, чёрт возьми все?! Арамбольский пляж пуст, всё уныло и буднично. Арамболь, если это боль, то только от передоза или недодоза, а так это место, где вечный праздник. А что случилось? Где все?! Если кто есть, то в масках, да ещё и в перчатках в 35-градусную жару. Догадались, какой это год?
Как на воротах висит табличка «Во дворе злая собака», впору менять аватарку на «Яжполитикойнеинтересуюсь». Вернее, ничем не интересуюсь, идите лесом. Это так же работает, как «яжтелевизорнесмотрю», но родину люблю. Много чего люблю – пожрать, поспать, потрахаться, собакена за хвост тянуть, дурью маяться.
Если выключить телевизор – и внутренний, и обычный – всё так душевно, мило и обычно. Кстати, пытаюсь всучить лишний телевизор, совершенно новый, почти не работавший, да никто не берёт. Почём взяла, по тому и продаю. Всё подорожало, а за телевизор жаба давит – не берут. Может, его на масло или мясо поменять?
В мае 2001 года произошло сильнейшее наводнение в современной истории Якутии. В результате наводнения сильно пострадал город Ленск, исчезли сёла Бордой (Томпонской улус) и Салдыкель (Ленский улус). Вспомнила! В это время я оказалась не у дел, и меня назначили ответственной за сбор средств в помощь пострадавшим. Месяц сидела в конторке, не помню, сколько денег собрала. Все деньги в кассу, а что делать со скороваркой, рубашкой и сковородкой? Глава сковороду взял себе, а рубашку со скороваркой отдал мне в качестве зарплаты. Рубашка на три размера больше, позже пустили на тряпки. Скороварка долго пылилась, затем счастливо переехала на свалку.
К чему это я? Просто вспомнила. Отрывок, не вошедший в прозу того времени, то, что осталось за кадром. Хотела написать отрывок «Покемон», получилось совсем о другом. Беда с этой головой – она на то дана, чтоб думать, но думать на заданную тему иногда не получается. Как и ноги – их раздвигать надо, а тут попёрло – что тогда? Тоже беда. Если они даны, чтобы топать, периодически переобувать их в воздухе, нам, бабам, ещё и раздвигать их надо, иначе не поймут.
