салфеткой, у тебя разводы на щеках. Ты хотя бы ела?
Кая не ответила. Кое-как причесалась.
-Врачи что-нибудь говорили?
-Да, сказали, что опасности уже нет. Смотри там, держи себя в руках. Мать про какой-то костер говорила. Ты не в себе была?
Кая опять не ответила, отвернулась и стала смотреть в окно.
-Папа, все ведь будет хорошо?
-Да. Он уже проснулся после наркоза. Главное, не реви там, не расстраивай его.
-Костер… да я хотела нас троих сжечь на костре, как ведьм. Маман, свекровь и себя. А-а, подругу Светку забыла, значит, четверых.
-Это у тебя такой квест? – удивился отец.
-Кончились мои квесты, а с ними и вся моя прошлая придурь, – ответила Кая.
-Наконец-то. Мужа уговори у меня работать. Ребенка ему роди, сразу глупости оба перестанете делать. Одна в бирюльки играет в 23 года, другой в 26 лет геройствует. Хуже малых детей. Повзрослейте уже оба.
Когда Кая увидела Стаса, у нее подкосились ноги. Он был бледным как полотно. Медсестра сказала, что это от большой потери крови.
-Кая, все уже хорошо, – сказал он едва слышно.
-Обещай… – начала она, но не закончила, а просто прижала его руку к своей щеке.
-Обещаю, – сказал Стас, после чего слезы сами полились у Каи по щекам.
-Я тоже обещаю, – сказала она, вытирая глаза салфеткой, которую ей дала медсестра.
-Ты молодец, не испугался подлых сук с ножами, – пожал его руку отец Каи.
-Я видел у них газовые пистолеты и сайгу.
-Их обязательно найдут и посадят.
-Я останусь с тобой, – сказала Кая.
Ее отец о чем-то переговорил с врачом, потом пошел оплачивать дополнительные услуги. Кае принесли кушетку, тонкий матрац и постельные принадлежности. Она придвинула кушетку к функциональной кровати, на которой лежал Стас, но вошедшая медсестра сказала, что это может помешать медперсоналу. И действительно, все время приходили какие-то медики, кто-то менял раствор для капельницы, кто-то регулировал мониторы и проверял показания. Но, в конце концов, Каю оставили вдвоем с мужем.
-Но ты ведь выполнишь свое обещание? – спросила она.
-Выполню. Как только выпишусь и закрою больничный, сразу рассчитаюсь. Наверно, все же пойду работать к твоему отцу, хотя… ладно, потом решим это вместе с тобой.
-Я не буду менять наш интерьер. И вообще… брошу все свои увлечения.
-Почему?
-Тоже буду работать.
-Кая… Ты привыкла к свободе, это трудно, пойми.
-Найду дистанционку. Ты ведь айтишник, поможешь мне в этом. Но я должна научиться зарабатывать. Несмотря на то, что родители сделали из меня тепличное растение.
-Ты творческая личность.
-Не хочу больше. Как оказалось, я злобная и беспощадная фурия.
Она рассказала ему о своих желаниях сжечь на костре мать, свекровь, себя и подругу. И объяснила, почему. Стас попросил ее нагнуться и поцеловал в губы.
Чуть позже приехали родители Стаса, но Кая не ушла и продолжала держать его за руку, хотя этим мешала его матери обнимать сына. Так и не подвинулась, глядя на свекровь исподлобья.
-Кая… Ты останешься здесь на ночь? – спросила та.
-Да, я жена. А вам будет трудно.
-Но если устанешь, скажи, я сразу приеду.
-Я не устану! – решительно сказала Кая, а Стас пожал ее пальцы при этом.
Успокоилась она, только когда они со Стасом остались в палате одни. Кае хотелось сказать, как сильно она его любит, но она понимала, что никакие слова не могут этого передать, поэтому просто обняла его колени, потому что грудь и живот у него были забинтованы. Когда он уснул от лекарств, она вышла к медсестре на посту и стала расспрашивать ту о том, какие ранения получил ее муж.
-Ему повезло, что не задеты жизненно важные органы. Просто сильная потеря крови из-за длительного отсутствия медицинской помощи. Пока скорая доехала и все такое. Сказали, что он заслонил собой возрастного напарника. Настоящий мужчина. Такой молодой и красивый…
Кая подозрительно взглянула на медсестру, слишком восторженно та говорила ей о Стасе. Медсестра опомнилась, что разговаривает с женой пациента и сразу начала перебирать бумаги на своем столе. А потом сказала:
-Вы наверно не ужинали. В пищеблоке вам нальют молока и дадут ватрушку. Назовите просто свою фамилию.
***4
Ночью Стас попросил Каю:
-Помоги мне подняться.
Кая испугалась:
-Нельзя.
-Мне в туалет нужно.
Она увидела под его кроватью судно и поставила эту штуковину на стул. Стас, сидя на кровати, сделал свое дело, а потом, когда Кая отнесла судно в туалет и помыла его, он встретил ее уже на ногах.
-Ты с ума сошел?! – зашептала она. Но он обнял ее и начал целовать, а потом прижался к ней своим пахом.
-Нет, нельзя! Тебе поставят нарушение режима. Сейчас медсестра может войти, и ты еще очень слаб.
-Глупости, хочу тебя сильно.
Он отклеил трубочку капельницы и датчики монитора, а Кая закрыла дверь плотнее.
-Господи, как я соскучился по тебе, – сказал он, когда после страстного быстрого секса без сил лежал на кровати. Кая в это время полоскалась в санузле, смывая следы сексуального преступления.
-Сейчас наверняка медсестра прибежит, увидит, что данные с монитора не поступают, – сказала она, – Но ты точно туда не кончил?
-Точно, сразу вытащил, не бойся. А про датчики медсестре скажу, что ворочался во сне, и они отклеились.
-Думаешь, она поверит? Блаженную улыбочку с лица сотри.
Через полчаса Кая увидела, что все его бинты пропитались кровью. Она забила тревогу, примчались медики и срочно увезли его в операционную, сказав, что разошлись швы.
-Гореть мне все-таки на костре, – сказала себе Кая.
Скоро приехала мать Стаса и шепнула ей:
-Поезжай домой. Догадываюсь, почему у него швы разошлись, сами с отцом были молодыми. Так что больше не провоцируй его, тогда он быстрее домой вернется.
Кая уехала со свекром, а дома ее уже ждала мать с ужином:
-Тебе силы нужны, целый день ничего не ела. Разве так можно?
Кая смотрела на нее и усмехалась, думая, что никакое добросердечие не спасет ее мать от костра. И свекровь, как-то слишком уж быстро догадалась о том, чем они занимались со Стасом. Эту тоже на костер!
Теперь Кая приезжала к мужу только днем, а вечером уступала место свекрови. Поэтому Стас успешно шёл на поправку, хотя пытался приставать к Кае днем в тихий час. Но она больше не поддавалась ему.
Дома она навела порядок, убрала на антресоль все свои многочисленные внешние диски с тысячами фото и этим закрыла тему тотального увлечения фотографией. Туда же отправились ее эксперименты в живописи и поэзии. Она поняла, что ей это уже не интересно. Проекты садовых дизайнов так же показались ей скукой смертной. Вязание, макраме, вышивка поместились в корзину с горкой. В общем, антресоль оказалась забитой доверху под завязку. Кая убрала веревочные шторы и рукодельные накидки на диван и кресла, сложила в два чемодана весь свой гардероб последнего года, оставила только удобные и практичные вещи и обувь. Потом приехал отец и все собранное ею увез к себе на склад. К возвращению Стаса из больницы квартира стала светлее и просторней, Кае даже казалось, что теперь в доме легче дышать.
Стаса выписали через десять дней, и теперь он почти не отпускал ее со своих колен. Однако она вырывалась из его рук, чтобы готовить еду и заниматься хозяйством. Потому что за привычку к чистоте, привитую матерью, она сняла один балл с нее по шкале виновности, за которую грозил костер. Остальные, в том числе и сама Кая, пока оставались виновными на все 10 баллов. Хотя свекрови так же стоило снять один балл за то, что она стойко и преданно ухаживала за сыном в палате.
Дома Стас откровенно наслаждался всем – удобным диваном, большим телевизором, чистотой в комнатах, свежим постельным бельем на кровати. Долго сидеть за компьютером Кая ему пока не разрешала, хотя он еле дождался возможности поработать над одним приложением, которое придумал еще до своего последнего рейса. Поэтому он подолгу зависал в своем смартфоне, общался с друзьями в сети, читал новости, заказывал всякие приятные и полезные мелочи. Но главное, он не хотел ни на минуту расставаться с Каей. Она хитростью ускользала из его объятий, чтобы делать домашние дела. Потому что впервые за три года их брака осознала, как сильно любит его. Не на словах. Теперь она не думала о своих развлечениях и увлечениях, она хотела сделать все для его удобства, для того, чтобы у него было хорошее настроение, чтобы он вкусно питался и с удовольствием отдыхал. Ведь он никогда не любил ничего из этого делать без нее, в одиночку. Это она раньше постоянно куда-то рвалась и пропадала целыми днями с подругами или старыми знакомыми на арт тусовках, выставках, творческих вечерах и мастер классах. Сейчас все это казалось ей легковесным и никчемным.
***5
Продолжение следует….
