офису Мерседеса вышла пожилая супружеская пара.
Они еле протиснулись во вход с огромной охапкой дорогих красных роз. Пожилая Фрида плакала, беспрерывно повторяя:
– Это невозможно … Это просто невозможно! Это какое-то чудо, волшебство, Господи!
Яков Абрамович подошел к Миле, подал ей огромный букет роз. Потом поцеловал ей руку и произнес:
– Я до конца не верил ни вам, мои дорогие колдуньи, ни своему другу Юре. Я и до сих пор не верю. Даже после того, как будто ко мне вернулась молодость! Два акта подряд в течении двух дней – такое было со мной лет пятьдесят назад, не раньше. И это со всеми моими болезнями. Нет, это невозможно, но это ведь было, было! Это просто волшебство?
– Было и будет, дорогой Яков Абрамович!
Старый еврей достал из внутреннего кармана костюма портмоне и вынул оттуда приготовленные заранее пятитысячные купюры.
– Спасибо вам, дорогие мои, золотые мои ведьмочки, мои целительности! Удачи вам в вашем благородном деле! Будьте счастливы.
И они с плачущей Фридой тихо покинули офис.
Милка подала деньги Алине. Та пересчитала их. Там оказалось десять штук пятитысячных банкнот.
Алинка посмотрела на ребят и обратилась к подруге:
– Мил! Я отдам одну из этих бумажек ребятам за помощь, моральную в том числе.
Потом она подошла к журнальному столику и положила перед ребятами пятитысячную.
У Круглоса и Пекониди в отвисшей от изумления челюсти еще долго-долго не закрывался рот, а вылезшие на лоб глаза все никак не хотели вернуться в свое исходное положение.
Конец части 6.1.
