Я Таня, Татьяна, Танечка. Я управительница и учредительница. И это никакой не миф. Я на самом деле создаю мир вокруг себя. Не руками, нет, а силой мысли. Создаю и живу в нём.
Сначала было очень интересно, а потом стало скучно, потому что никто это не видит, не оценивает. Никто не катается на придуманных мной качелях, не ест моё мороженое, не радуется красоте, которую я навоображала.
Я могу представить всё, что угодно, и оно тут же как-то само собой появляется. Твердое такое, цветное, или жидкое, или вообще из ничего, небо, например. Появляется и существует, пока мне не надоест. А воздух! Я придумываю воздух, и любой может им дышать.
Ты можешь жевать мои конфеты, греться на придуманной печке и купаться в нафантазированном мной море! Но никто не дышит, не купается и не жует. Потому что никого нет.
– Э-ге-гей! Кто-нибудь!
Никто не отзывается. Не понимаю я вас, людей. Я же могу тебя, его, её сделать самыми счастливыми, самыми богатыми. Обидно.
Я пробовала по-настоящему с тобой настоящим. Сначала всё было нормально, даже здорово! Помнишь?
Но через какое-то время тебе становилось скучно, и ты убегал. Я тебя догоняла, спрашивала, что тебе надо. А ты кричал: «Отстань! Ничего! Я хочу сам».
Вот ты передвигаешься в пространстве. Пешком медленно, на самолете быстрее. Ты же не обижаешься на самолет, не убегаешь от него за то, что он делает путь короче. Я то же самое делаю! Ты хочешь – я делаю. Ты мог бы и сам, но это долго, дорого, и ты можешь даже не дожить. А я могу быстро, всё, что хочешь.
Вот так и живем. Ты всё сам, постепенно, не доживая. Я никому, ничего, потому что некому.
– Барсик! Барсик, ах ты мой хороший. Мур-мурка ты мой рыжий.
Ты сейчас скажешь, что вот же, есть кому! Коту Барсику. А я ему уже всё сделала для счастливой жизни. Вон там, в углу миска стоит. В ней всегда вкуснятина лежит, справа печка всегда теплая, слева я. Захочется мурлыке ласки – поглажу. Под печкой мыши безобразники живут, не переводятся. В соседнем домике кошка обитает беззаветно Барсику преданная. Одно плохо: этого лентяя, как и все прелести его жизни, я же сама и придумала.
Давным-давно это было. Я еще под стол пешком ходила. Жили мы на своей планете под названием Никакая. Города и улицы у нас были никакие, дома серые, обычные. Квартиры подходящие, не шикарные и не бедные. Погода всегда стояла непонятная.
Ходили мы в одинаковой форме в самую среднюю школу, получали такое же самое среднее образование. Ни бедных, ни богатых. Ни несчастных, ни счастливых. Все в одно и то же время ходили в столовую и всех кормили одинаково пресной пищей.
Я уже и не помню, откуда он появился, Учитель наш. Ненадолго. Он нам объяснил, что мы только вместе такие все серые и ординарные. Оказывается, в каждом из нас с рождения живёт волшебник, который может изменять мир вокруг себя своей фантазией, силой мысли.
Все мы по отдельности удивительно разные. Один хочет красное небо, другой желтое, третий белое…. Один любит солёное, второй сладкое, третий кислое…. Одинаковая у каждого лишь сила, способная изменять мир под свои желания. Все мы хотим разного, изменяем…. А в результате, в сумме получаются небеса серые, блюда пресные, песни скучные.
Мы спросили его хором, что же нам делать. Он не ответил. Ушёл. А мы подумали-подумали, да и разошлись в разные стороны. Нельзя всем управителям и учредителям в одном месте жить. Так-то.
Барсинька, иди ко мне, я тебя поласкаю. Во-о-он там, видишь? Да не там, левее смотри. Видишь три звездочки? Самая яркая называется Солнце. Там на третьей планете живет такой же воображатель-писатель, который меня придумал. Вот он и виноват, что у нас с тобой всё как-то не так получается.
Ой, а ты, читатель, хочешь быть счастливым-богатым-здоровым? Я – Танечка-управительница, я всё могу. Сейчас проникнусь твоими желаниями, подклю….
Ну вот, сбежал и рассказ закрыл. Все хотят сами свой мир строить.
Пойду, придумаю себе своё счастье. Бывает же придуманное счастье.
