Гравюра

Всё, что только можно увидеть из окна — чёрно-белое: это —мир непримиримых контрастов, убивающих друг-друга, но при этом статично друг с другом перемешанных.—
День за днём — всё таже и таже безжизненная картина, похожая на рисунок чёрной тушью на белой бумаге — рисунок неумелого художника, равнодушного к тому, что случайно изображает его кисть.

Алина спит головой к окну, направив, ничего не видящие, глаза на север — на завешанную одеждой стену, на завешенную одеялом дверь, из-за которой хлыщут звериные крики и грохот.
Она не слышит звуков, не видит густого тумана табачного дыма и перегара, который ползёт по полу в комнату.—
Она давно уже всем телом — не в этом мире, чуждая и сквозняку и матрасу на холодном бетоне.—
Зимой дни — короткие, но бесконечно-длинные для уставшего ноющего сердца — злополучные ненужные сны.

На улице за окном — пусто, как в глазах Алины.
Экскаватор раскопал теплоцентраль, навалив на дороги горы песка, каменей, случайного мусора.
Сверху кран, озлобленно матерясь, возложил на это железобетонные плиты.
Теперь прохожие ездят в своих драндулетах через соседний двор, а за окном - только присыпанные снегом горы, на которых нет следов даже собак с помойки.

Солнечный луч вскрывает консервным ножом ледяные корки луж и медленно выдавливает из почек на кустах мятые клейкие листочки.
Рябь на лужах весело сверкает, отражаясь на бордюрах; обманутые растения начинают распрямляться, разводя ветки-руки навстречу недолгому тусклому свету; но за ночь лужи снова промерзают до самого асфальта; а листочки отмирают.

Ночью реальность зияет во всей своей красе, не искажённой, случайно отражёнными от неё, фотонами.
Ночь жонглирует смертями, сквозняками и морозами, как факир — десятком ножей.
Ночь не увидеть глазами, как нельзя услышать тишину или ощутить запах вакуума.
Только сознание и ноющее сердце видят что-то в темноте, когда пробуждаются от дневных снов.

В холоде и грохоте Алине снятся самые разные сны, но это только так ей кажется, и все эти сны - об одном, о ночи.
Далёкая яркая точка фонаря рядом с железной дорогой - это и есть несущее жизнь солнце, точнее - напоминание о жизни и о солнце, с которыми что-то случилось ещё до того, как разбежались из своих квартир все соседи.
Это солнце замораживает лужи, срывает с кустов листочки и посыпает снегом горы мусора, щипая за задницы бродячих собак, чтобы те с воем втискивались в парящие отдушины подвалов пятиэтажек.
Так было здесь всегда - вечное черно-белое немое кино с посторонним шумом, исходящим не из кинопроэктора и не имеющим отношения к сюжету.—
Это комментарии из будки суфлёра в театре абсурда
21.02.2024