– Да. Потому что я знаю, что услышу в ответ.
– Но при этом всё-таки скажешь?
– Да… У Любаши сегодня юбилей.
– Нет! Нет, Аллочка, не надо ей звонить! Я помню, как после вашего общения ты каждый раз пила успокоительное. Врач категорически запретил тебе волноваться. Ты сидишь на террасе, любуешься красотой бабьего лета, слушаешь чарующую музыку. Пожалуйста, наслаждайся этим и не думай о своей подруге. К тому же подругой я её не считаю. Она всего лишь коллега, которая многие годы грузила тебя своими проблемами.
– У неё и в самом деле жизнь полна стрессов. Это в нашей семье всё хорошо, а у Любаши муж-алкоголик, у дочери не ладится семейная жизнь, а сын в заключении.
– Алла, я думаю, если бы родители уделяли больше внимания сыну, это не случилось бы. И дочь могла бы стать счастливой, если бы твоя Любаша не вмешивалась в её семейную жизнь.
– Олежек, прошу, не надо осуждать. Какая бы она ни была, я хочу поздравить её с днём рождения.
– Только, пожалуйста, не принимай близко к сердцу всё, что она скажет. И вспомни, как ты уговорила меня занять ей крупную сумму, когда потребовались деньги на адвоката. Сына это не спасло, а деньги нам так никто и не вернул, хотя они очень пригодились бы для оплаты твоего лечения. Мне из-за этого пришлось срочно продать всю коллекцию.
– Ты упрекаешь меня и жалеешь о своих монетах?
– Милая моя Аллочка! У меня даже тени сожаления нет об этом. Да я бы отдал всё, что у меня есть, только бы ты была здорова и рядом со мной!
– Я знаю это, Олег, прости.
***
– Алка, ты, что ли?
– Я, Любаша, здравствуй. Поздравляю тебя с юбилеем. Я желаю…
– Наперёд известно, чего ты мне пожелаешь, можешь не перечислять. Слушай, ну и память у тебя! А я вот забываю про именинников. Расскажи, как твои дела. Мне говорили, что ты болеешь, что муж даже к московскому светилу тебя возил. А сейчас ты где, в больнице? Как здоровье?
– Я уже дома, у меня всё хорошо. А как ты? Как дети, муж?
– Как муж? Муж объелся груш! Пьёт, скотина! А Светка развелась с этим козлом. И правильно сделала! Сейчас подаёт на алименты. Ромку освободили. Слушай, ты же ни о чём не знаешь! Сколько мы не виделись? Больше года?
– Рому освободили? Я рада за него! А чем он сейчас занимается?
– Он в тюрьме подписал контракт и мобилизовался. Вроде там было всё нормально, деньги хорошие платили, а потом его ранили. Ромка как-то проговорился отцу, что в тот день из ста ребят живыми остались только тридцать. Так что ему повезло.
– Боже!.. А ранение серьёзное?
– Серьёзное, конечно. Он несколько операций перенёс, и всё бесплатно. Когда выписался, хромал сильно, а сам решил вернуться. Я ему говорю: «Сына, с тебя судимость сняли. У тебя столько денег, что на несколько лет хватит. Зачем снова туда ехать?» А он сказал: «Мама, не могу я здесь. Меня все бывшие друзья презирают, а там у нас братство, друг за друга каждый хоть в огонь, хоть в воду». Понимаешь, братство там какое-то у них! Ему без конца эти бойцы звонили, спрашивали, когда вернётся, и теперь он снова там, хоть и не долечился.
– Боже мой!..
– Да всё нормально. Звонит часто. Весёлый.
– Разве это нормально, Любаша?
– Ой, Алла, ты всегда всё преувеличиваешь! Ладно, спасибо за поздравление, а мне в парикмахерскую бежать надо. Мы с мужем решили с готовкой не заморачиваться, отметим сегодня юбилей в кафе. А ты давай выздоравливай. Пока!..
Связь прервалась.
Олег Васильевич подал жене стакан воды, блюдце с таблеткой и салфетку. Алла Викторовна благодарно взглянула на мужа и приложила салфетку к глазам.
