Охота на "Шейха".

БТР резко затормозил, подавшись многотонной тушей вперед, нас по инерции, а также из-за тяги к жизни сдуло с брони. Бойцы с ходу вступили в бой. Кто спрятался за колесом БТР, кто откатился.
   Следом ворвался еще один БТР, потом еще один, и так все пять. Наводчики начали молотить из своих крупнокалиберных пулеметов по этому сараю.
   Пули проделывали аккуратные круглы дырки в кирпичной кладке. Во дворе стоял дым, смешанный с пылью, мало что было видно.
   Калина и с ним трое бойцов подползли к сараю. В двери и окна они побросали несколько гранат. Ухнуло так, что крыша на сарае подпрыгнула и села назад. Ответные выстрелы затихли.
   Калина поднял руку вверх! "Внимание!" Потом замахал рукой. Нестройно, не сразу, но стрельба с нашей стороны затихла. Андрей и его ребята вошли в сарай, подтянулись и остальные, готовые в любую секунду прийти на помощь товарищам.
   Их не было минуты три. Они тянулись. Казалось, что прошло не меньше часа. Во рту пересохло, с головы катился пот крупным градом. Рядом Гаух менял рожок. Я и не заметил, что он тоже стрелял. Я со своей "пукалкой" был лишь зрителем. Бля, ну, где Калина!
   Вот появился в проеме Андрей!
  -- Все, спеклись! Один живой, вроде не сильно зацепило. Скулит падла, жить хочет. - Андрей кивнул назад. - Менты местные, решили отбить духов. Контрразведка, принимай пополнение! Но допрашивать будешь сам. - Андрей вытер грязное закопченное лицо не менее грязным рукавом бушлата и улыбнулся.
   Зубы были белыми. Улыбка грязного негра - шахтера, пахаря войны. Калина подвинулся, и двое бойцов за ворот милицейского бушлата выволокли раненого чеченца в милицейской форме.
   Ранен он был в бедро. Что-то кричал про перевязку, но кто его слушал, бойцы полубегом протащили его через двор и затащили в основное здание, там их ждал на пороге конвой, что охранял задержанных.
   Радист заорал, чтобы Калина подошел к станции. Андрей пошел, что-то радостно доложил, потом как-то насторожился, начал оправдываться.
   Потом швырнул со злостью шлемофон вглубь БТРа.
  -- Поехали, Саша, Володя, в центр!
  -- Нахрена? -Незнакомый мне офицер, что спрыгнул из подоспевшего на помощь БТРа, был в недоумении, впрочем, как и я.
  -- Знаете, кого мы задавили на "Волге"?
  -- Хачукаева? - с надеждой в голосе спросил я
  -- Хуль по всей морде! Прокурора, что нам нервы трепал. Как его? Старлей!
  -- О! Ётать! Тот самый?
  -- Тот.
  -- На глушняк?
  -- Хрен! Только ногу поломал!
  -- Блядь! Андрюха, твоего водилу надо перевести в конюхи! Не мог сразу давануть его, и пару раз развернуться! Теперь будем мучаться.
  -- Если бы я знал, что там это дерьмо сидит - сам бы сел за руль. Тьфу. Поехали! - он обречено махнул рукой.
  -- Меня подождите! - Гаух вышел из сарая, который только что расстреляли. - Новости есть.
   Руки у него были испачканы кровью, он вытирал их какой-то ветошью, при этом он обтирая какие-то удостоверения, видимо, милиционеров.
  -- Саня, помнишь, мы Алима упустили? Когда ментов шерстили? - Володя махал одним из удостоверений, чтобы скорее просохло от крови.
  -- И что? Один из мужественно погибших чеченских ментов - тот самый преступник, которого мы объявили в федеральный розыск?
  -- В точку. Вот он! - Вова махал красной книжечкой
  -- Крупная рыба попалась. - Калина расплылся в улыбке.
  -- Ни хрена не попалась она. Мы ее на "глушняк". Да и не "крупняк" он. Был координатором в Чечен Ауле, а здесь просто ментом. Вот и кинулся спасать свою шкуру. Знал, что про него тоже расскажут. Был бандитской "шестеркой", и сдох оным. Поехали! - я вскарабкался на броню.
  -- Ладно, поперли, - разведчик дал команду механику, и мы тронулись в центр села.
   Ух ты, казалось, что собралось около пяти тысяч человек. И откуда взялись. Тут же мелькали включенные на видеокамерах портативные прожекторы. Значит, и пресса здесь. Возле командирского БТРа крутились граждане в синих кителях - прокуратура. Снайпера вражеские могли бы их расстрелять в первую очередь, на фоне грязно-серо-коричневой массы военных они выделялись, как синий топаз в грязи. И не надо высматривать, кто там командир, лупи по синим - не ошибешься.
   Но не будет бить снайпер по синим мундирам, они сейчас приехали разбираться, и будут на стороне духов и их пособников. Не все, конечно, прокурорские работники такие сволочи, но те, которые мелькают в толпе, относятся к категории местного населения, а мы - федералы, для них - враги своего народа.
   Не любят нас. Да и хрен с ними! Они лишь бандитов своих любят! Злость поднялась откуда-то снизу, прилила к голове. Задавил бы гадов! Обернулся на Гауха. Вовка тоже сидел пунцовый как рак, при этом помахивал красным удостоверением покойного бандита. Сушил корки.
   Мы медленно подъехали к командирской машине. Местные нехотя расступались. И мы, и разведчики следили, не появится ли у кого ствол, нож, граната. Чую, не будет нам сегодня удачи. Повернулась данная тетя к нам большой, объемистой задницей.
   Командир вступил в перепалку с кем-то в штатском. Судя по упитанной ряшке - из правозащитников. Телевизионщики крутятся рядом, снимают командира с разных ракурсов. Потом сделают "нарезку" и покажут по всем каналам "лицо российской военщины". Самые зверские кадры пойдут в эфир.
   Мячиков стоял на броне соседнего БТРа. Мы встретились глазами, Петрович лишь качнул головой, показывая, куда мне надо пробраться.
   Я дернул за рукав за рукав Калину, тот был на взводе. Резко обернулся.
  -- Туда, Андрей, поехали, командирскую машину с тыла прикроем, заодно "защитников" духовских пододвинем. - Я указал туда, куда кивнул мой шеф.
  -- Давай туда! - ошалевший Андрей заорал не менее очумевшему от происходящего механику, тот кивнул и направил БТР в центр толпы.
   Медленно мы приблизились к командирской машине, и почти вплотную к той, на которой стоял Мячиков. Я перешел к нему, Гаух следом за мной.
  -- Видишь, что творится! - Мячиков был хмур, во рту торчал погасший окурок, который он перекидывал из одного угла рта в другой.
  -- Откуда они здесь взялись?
  -- Хачукаев, оказывается, ночью обзвонил со своего телефона ряд правозащитных организаций, сказал, что здесь федералы изнасиловали половину женщин детородного возраста, мужчин вывозят пачками и расстреливают, ну и все в таком роде.
  -- Здесь насиловать некого! - Гаух с видом знатока окинул толпу.
  -- Тебе, Гаушкин, все шуточки. - Мячиков вздохнул.
  -- Что дальше?
  -- Военные нас сдают как стеклотару по три копейки, оптом, и сразу. Говорят, что всю операцию спланировало ФСБ, они, мол, здесь старшие. У них и спрашивайте. Но пока пальцем не показали.
  -- Только потом не говори, Петрович, что я не требовал "глушилки", тогда бы и звонок перехватили бы. И заглушили. И не было бы этого цирка.
  -- Вы зачем прокурора задавили?
  -- Сам стоял на пути, не выходил, "ксиву" и погоны свои не показывал. Думали, что духи. Да жив же он! Медаль дадут.
  -- Знаешь, какая вонь сейчас поднимется! Уже поднялась.
  -- Алима-налима, что ушел от нас, на МТС грохнули. - Гаух передал удостоверение.
  -- А остальные задержанные?
  -- Не знаю, как все остальные, но троих, что мы взяли - красавцы. В цвет, в масть. Потрошить надо их.
  -- Смотри, как бы сейчас нас не заставили их отдать. - Мячиков был хмур.
  -- Где Каргатов, Молодцов, Разин?
  -- В больницу поехали. Сейчас не хватало, чтобы прокурорский сдох. Тогда на нас таких собак повесят, что по этапу к тебе на родину пойдем. От снега Сибири чистить.
  -- Ничего, у меня там все схвачено. Отмажемся, - я попытался успокоить начальника.
  -- Слабое утешение, - за спиной послышался шум - на деревенскую площадь втаскивалась колонна БТРов.
  -- Ханкала пожаловала. - Гаух сплюнул.
   Все обратили свое внимание на колонну. Свежие лица, чистый камуфляж, впереди два генерала. Чуть сбоку - наши начальники. У последних лица чересчур сосредоточены. Думают, сразу нас расстреливать или немного подождать.
  -- Ну. Пошли. - Мячиков спрыгнул с брони.
  -- Бог не выдаст - свинья не съест! - Гаух тоже спустился с брони.
  -- Свинья везде грязь найдет. - Я последовал за своими.
  -- Здравствуйте! - наши начальники пожали нам руки, что, впрочем, ни о чем не говорит, абсолютно не о чем. - Докладывайте, как вы допустили, что здесь нарушаются права человека! - голос строг и требователен, почти как у Господа Бога.
  -- Ну что, предводитель? Концессия терпит крах... - не удержался я.
  -- А вы, Ступников, зря веселитесь! Ваши с Каргатовым фамилии в прокуратуре и правозащитных организациях. Так что вы тоже будете объяснять то, что здесь произошло. Администрация Президента в курсе происходящего. По линии МИДа звонили из ПАСЕ. Требуют объяснений, что за беззаконие творит ФСБ.
  -- Оперативная группа под моим руководством никакого беззакония не творит. Это первое, - вступил в разговор Мячиков, голос его дрожал от злости. - Второе. В ходе оперативно-поисковых мероприятий задержано девять боевиков. Шестеро раненных, бандгруппа их не взяла с собой, чтобы не обременять себя. Двое, в том числе один афганец, были оставлены здесь, чтобы во время митинга, который сейчас проходит, - шеф махнул рукой по направлению митинга, - устроить кровавую баню. Задание отработано конкретное - устроить стрельбу из-за голов митингующих. Спровоцировать военных на ответный огонь по толпе, а после того, как толпа хлынет назад, стрелять в спины отступающих. После того, как все восемь задержанных были доставлены на сборный пункт, группа местных милиционеров попыталась отбить их. В ходе боестолкновения семь из нападавших уничтожено, один раненным попал к нам. Среди убитых, - Мячиков передал удостоверение, что подобрал Гаух, - опознан милиционер, объявленный нами в федеральный розыск, при зачистке ушел от нас. Был координатором. Если бы не наши оперативные действия, то сейчас бы здесь, на сельской площади, шел бы бой, в присутствии корреспондентов, прокуратуры. Спецоперацию по выявлению в селе бандитов и их пособников считаю верной, и настаиваю не прекращать, а продолжить, для этого привлечь силы и средства из расположенных поблизости гарнизонов.
  -- Понятно, - протянул один из приезжих. - Значит, вас надо к правительственным наградам представлять, а не возбуждать в отношении вас уголовное дело?