101 звонок

наставника? Он сам себе сказал. Как заблуждался! Да, он черствел на этой работе, к тому же, далеко не всегда удавалось ему узнать, чем кончилось то или иное дело, но по совету Роджера, Харви всегда сам придумывал для истории счастливый конец.
            Вот звонит женщина, плачет, кричит, говорит, что её дочь выпила каких-то таблеток. Вот Харви отправляет туда бригаду и тишина-тишина, дело уходит дальше, в медицину, в полицию и к самому Богу. Кто в такой ситуации подумает о диспетчере? Значит, нужно про себя решить так: врачи приехали, девчонку откачали, она сейчас сдаёт последние экзамены…
            Или вот в семье пропал ребенок. Дело передано в полицию и снова – тишина. Чтобы не накручивать себя на плохое, можно решить себе так: ребенка нашли, он хотел к океану. А то, что повсюду висят плакаты с его фотографией – так это еще старые, просто не убрали.
            Или вот – звонит девушка, на заднем плане слышно, как к ней кто-то рвётся, явно ломает дверь. Потом вскрик – тишина. Явно же – полиция успела, приехала, всех разогнала, девчонку в одеяла и в больницу. Ведь так всё было?
            «Да, так и было. А телефон у неё не отвечает, потому что она его выронила», – сам с собою размышлял Харви.
– Джон, кажется, я видела крысу…
– Проверим, – вздыхал Харви. Мисси Дэвис становилась всё больше и больше частью его работы. Ну, его и патрулей. Это был их патруль, поэтому он получал новости и не было нужды придумывать счастливые концы для историй.
            А это было необходимо!
            Мужчина упал с лестницы и страшно хрипел в трубку? Наверняка, уже поправился. Плачущая девочка звонила, рассказывала, что папа бьёт маму, а она сидит с младшей сестрой в подъезде? Явно же звонок оборвался от того, что подоспели специальные службы!
            В трубке истошный крик: «он добрался до младенца!» и обрыв связи… тут сложнее. Но про себя Харви решил, что речь шла про обеденный сон. Ну или не про человеческого младенца. Правда, выходило неубедительно и Роджер посоветовал новое:
– Забудь.
            Это было тяжелее всего, но лучше. Забудь! Не было такого звонка – длительность всего семь секунд, за которые даже адреса не вычислить.
            Розыгрыш, да? Ведь верно?
– Джон, привези мне пластинку, – миссис Дэвис регулярно появлялась в трубке, – ту самую, помнишь?
            И пела немузыкально:
– Река Миссисипи вечно течёт, и ей безразличны чужие проблемы!
– привезу, – лгал Харви, зная, что назавтра она и не вспомнит про пластинку.
            А звонки катились, катились, сплетали бесконечную сеть из событий, приоткрывая то один кусок, то другой беспощадной жизни, порой бесстыдной, порой, наоборот, добродетельной.
– Джон, – на этот раз голос миссис Дэвис был строг и ещё более дребезжаще-скрипуч чем всегда, – мне холодно.
– Опять у неё проблемы с термостатом, – Роджер был на перерыве и сидел уже на правах наставника и друга, – скажи, что вечером проверят. У парней там объезд, я им скажу, заедут.
            Харви покорился.
– Мне холодно, Джон! – на этот раз миссис Дэвис, которая всегда тотчас соглашалась и успокаивалась, сбрасывая звонок, не отстала. – Я мёрзну!
– До вечера, – стыдливо отбился Харви и сам сбросил звонок. Нельзя так, конечно, запрещено, но если никто, кроме Роджера не видел, то можно.
– Старые люди, – кивнул тот, – эх! Жаль её, конечно, но тоже не дело ведь. Знали бы люди на что иногда идут их налоги. Но пока нет у нас варианта. Ну, во всяком случае, такого, чтоб было по-людски.
***
            Харви как раз заканчивал беседу, когда в комнату вошёл Роджер. Его лицо Харви сразу не понравилось и когда разговор свернулся обещанием дождаться полиции, Харви спросил:
– Что не так?
– Миссис Дэвис когда тебе звонила? – спросил Роджер, оглядываясь на других. Конечно, все знали эту старуху, но сейчас вопрос был серьезнее, и не следовало всем греть уши.
– Сейчас, – Харви открыл журнал вызовов, – м… четверть десятого. А что?
            Ещё до того, как Роджер ответил, Харви почему-то понял что именно он сейчас услышит. И не ошибся.
– Померла, – мрачно ответил Роджер. – Парни говорят, что где-то сутки уже. У себя в постели и померла. Одна.
            Харви бросило в жар, потом в холод. Но он попытался совладать с собой, и возразил:
– Она же звонила!
– В том и дело, – согласился Роджер. – Хрень какая-то получается. но труп уже всё, окоченелый, пятнами пошёл конкретно.
            Харви испуганно молчал, обдумывая тот факт, что безумная несчастная старуха умерла в одиночестве и никогда больше не позвонит. Это вызывало какую-то страшную тоску и холодное жжение в груди. Харви хотел сказать что-то подобающее, что как-то скрасило бы этот день, и прогнало бы из его воображения вид казенных похорон, на котором будет только пастор да кто-то от муниципалитета. Да может самому сходить? Всё-таки…
            Нет, смешно. Или нет. Харви не знал и всё это хотел он высказать Роджеру, чтобы найти поддержку, но вместо этого он вдруг спохватился:
– Она на термостат жаловалась!
            В глазах Роджера промелькнуло сначала удивление, потом понимание, и, наконец, облегчение:
– Точно-точно…вот и разгадка. Чёрт, жаль старуху. Знаешь, я к ней привязался даже.
– И я, – признал Харви. – Когда её того… хоронить будут, не знаешь?
            Он понял, что Роджер не будет насмешничать.
– В среду, – ответил он, – сходить думаю. Хоть венок положить какой. Дурость же какая-то и жалость. Ну отмучилась, бедолага. Представляю, как она сейчас Джону высказывает за все несъеденные им пироги неотрегулированный термостат.
            Харви через силу улыбнулся. Он никогда не видел этой старухи, никогда не видел и её покойного Джона, но жалость в нём жила неимоверная, голодная, и смешивалась она с отвращением от того ужаса, что одиночество настигло эту женщину в самом страшном дне – дне смерти.
            И тут не придумывалось счастливого конца – только тот, безумный, где она и впрямь была сейчас счастлива со своим Джоном?
            Звонок отвлёк Харви от тяжёлых мыслей, пришлось встряхнуться, вернуться в реальность.
***
– Джон, – скрежет знакомого голоса, в котором не было и капли нормального, – Джон, где ты? Мне холодно, Джон…
            Харви прошибло потом, он выронил трубку, выскочил из-за стола. Этого не могло быть, не могло! Шутка! Розыгрыш!
            Роджер вернулся вовремя. Увидев коллегу в таком состоянии, он всё понял и быстро выпихнул его во двор.
– Это она, она! – бесновался Харви. – Это шутка, кто-то шутит, да?
            Он снова пытался придумать счастливый конец, но мрачность Роджера не давала ему этого сделать.
– Молчи, –  предостерег он, – молчи и слушай. Только не истери.
            Харви отшатнулся. Он ожидал другой реакции, но Роджер не давал ему ожидаемого и ломал ему мир.
– Где-то через неделю после похорон, – заговорил Роджер, оглядываясь, – оно началось. Ты молодой ещё, неопытный, не знаешь что мы иногда слышим… не то, что нужно, короче. Она опять звонила. Звала его. я Крис сказал, чтоб она все звонки на меня переводила. А тут в туалет отошёл, Крис и сориентировалась.
            Харви мотал головой – такого не могло быть, не могло:
– Это розыгрыш, – упрямо сказал он. – Кто-то пользуется её номером или…
– Мы проверяли, – перебил Роджер, – и дом проверяли – я сам ездил и патрули посылал, с проверкой, мол. Там никого. Наследников нет, никто не объявился, дом заброшен. Номер проверяли, сходили в компанию – номер отключен, никаких входящих с него нет. Даже последнего звонка, в тот день, его уже нет. Понял?
            Харви замотал головой – он не хотел понимать.
– Ну и дурак, – ответствовал Роджер, – ты можешь не верить, главное, другим не рассказывай, не поймут. А вообще, держи себя в руках. Чуть позже и сам поймёшь какие они бывают, звонки-то. одно дело, когда понятное звонит – грабят, насилуют, убивают – тут зло людское, тут хоть что-то можно сделать. А тут что сделаешь? То-то же! так что возьми себя в руки.
            Роджер пошёл прочь, вернулся на рабочее место, причём с таким видом, словно ничего и не было. Харви выждал ещё пять минут, справляясь с внезапно возникшим приступом тошноты, и тоже пошёл за ним. покачиваясь, как пьяный, он прошёл мимо стола Роджера и хлопнул его по плечу – не сильно, но обозначающее.
            Тот кивнул.
            Затем Харви взял трубку и принял уже давно моргающий вызов. Он профессионал, он сможет.
– Джон! – миссис Дэвис, мертвая или заблудшая в посмертии, тотчас зазвучала в трубке, – мне холодно, Джон!
– Сколько градусов в вашем доме, миссис? – спросил Харви, с трудом удерживаясь от дрожи в голосе. Всё-таки мёртвые не должны звонить живым.
            Им уже не помочь.
– Мне холодно! – проревела миссис Дэвис, – почему ты не хочешь мне помочь, почему?
            Гудки ворвались в пространство. Миссис Дэвис бросила трубку. Харви мокрой от пота рукой опустил свою на рычаг, взглянул на ожидавшего Роджера.
– Может она однажды успокоится, как знать? – сказал Роджер, подбадривая Харви.
– Надеюсь, – мрачно отозвался он, – я не хотел бы узнать однажды, что в могиле я буду чувствовать холод.
– Только сюда не звони, – предостерег Роджер и вернулся к своему рабочему месту, – а то на живых сил не хватит.
            Харви покачал головой – в призраков он не верил, но верил своему слуху и ещё верил совету Роджера: «забудь!». В самом деле, что ему стоило забыть о смерти миссис Дэвис и делать вид, что она еще жива?