Раб своего ...уя.

разумеется, что такое решение должно приниматься только после обсуждения, и только – полным составом Совета.
Поэтому сейчас сообщите условия, на которых вы собираетесь предоставлять Федерации свои… Услуги. Чтоб мы представляли меру ваших амбиций.
– Амбиций у меня лично нет вообще. Меня эта предполагавшаяся работа вполне устраивает. То есть – осеменять красивых девушек и молодых женщин, и обучать подрастающее поколение технического персонала. Пусть пока и только – из девочек.
А условия мои просты до крайности: мне нужно, чтоб все мальчики, родившиеся от непосредственно меня – оставлялись в живых! И я – тоже помогал их воспитывать и обучать!
Далее.
Мне нужно, чтоб не предпринималось новых попыток захватить Андропризон – силой. Это была бы непродуктивная трата времени и живой силы. На всякий случай сообщу. (Не подумайте, что угрожаю!) В моём распоряжении сейчас несколько десятков торпед с нацистской Базы. И взрывчаткой из них я распорядиться смогу! То есть – заминирую подходы к Андропризону, и подготовлю ловушки для тех, кто захочет напасть с тыла или флангов. Далее. Управлять реактором я тоже умею. И привести его во взрывоопасное состояние – без проблем. Минутное дело! А уж – взорвать!.. – он пожал плечами.
Но такое решение я приму, только если меня – вынудят!
Далее. Все проблемы и разногласия мы должны решать – путём переговоров.
Ну и наконец – про персонал, нужный мне для того, чтоб обслуживать этот сложный комплекс. Я отправлю вам, на корабль, около семидесяти НЕ нужных мне работников. Остальные, которых я выберу для работы здесь, должны получать нормальное питание. И повышенную в два раза зарплату. С полным сохранением всех льгот и выплат по возрасту и выслуге лет.
Как видите – ничего нереального или противозаконного я не прошу.
Всё логично, и просто. И полностью соответствует идее сохранения в конечном итоге – Человеческой популяции!
– Я поняла. – женщина в очередной раз кивнула, – Утром, это значит, – она бросила взгляд в сторону – наверняка на имевшиеся рядом с пультом часы, – через четыре часа, мы, Совет, соберёмся на экстренное заседание. Обсудим ваши предложения и условия. На это уйдёт… Скажем, часа три. Независимо от того, какую резолюцию мы примем, вам об этом сообщим. А сейчас – до свиданья.
– Минутку, уважаемая Меделайн. То, что вы собираетесь принять резолюцию – без моего участия в совещании, или моего согласия – меня никоим образом не устраивает. Я хочу высказать свои аргументы и доводы – лично. Ответить на возникшие вопросы. И присутствовать на совещании непосредственно, пусть и в виде онлайн-конференции!
– М-м… – видно было, что женщина колеблется. Затем всё же решилась, – Хорошо. Мы соберёмся и включим трансляцию через пять часов! И вы – «присоединитесь».
– Отлично. Вот теперь – до свиданья.
– До свиданья.
Андрей щёлкнул переключателем, отключая трансляцию. Убедился, что отключен и микрофон. И только тогда позволил себе выдохнуть. И утереть пот со лба и шеи:
– Тьфу ты. Вот уж не думал, что так разволнуюсь!
– Что?! – Магда выпучила глаза, – Это ты-то – разволновался?! Да ты выглядел как настоящий политик! Невозмутимый, как танк, и абсолютно самовлюблённый и уверенный в своих силах! Я ещё подумала – куда там всем нашим «членам Совета» – до тебя! По части откровенной брехни и напускного пофигизма тебе воистину нет равных, о, господин наш!
Андрей, устало развернувшись вместе с вращающимся стулом к ней, криво улыбнулся:
– Магда, солнце моё. Спасибо, конечно, за моральную поддержку… Не поверишь: чувствую себя, как выжатый лимон! Да и вообще – не нравится мне вся эта фигня!
– В-смысле – какая?
– Да переговоры все эти. На самом-то деле это были – мои первые!
– Вот уж никогда бы не поверила!
– Сам с трудом верю. Но я и правда – долго обдумывал. Все эти условия. И возможности моей работы. На благо Федерации. Пытался оформить в чёткие и простые формулировки… Ещё тогда – пока сидел, как медведь в берлоге – в этой чёртовой камере. Где сейчас сидят девочки из гарнизона.
– Вот как. Хм-м… Ну, тогда ты и правда – профессиональный политик. От Бога. Ты и правда – очень чётко и конкретно всё им изложил!
– Уж постарался. Да и согласись сама: то, что я сказал – они, как руководство вашего миллиарда, прекрасно знали и сами! Америки я им не открыл. Зато!
Предложил реальный, и практически ими же уже разработанный и утверждённый, план по спасению. Социума.
– Ага. Ну а сейчас – мы можем, наконец, пойти поесть?!
Андрей тоже кинул взгляд на часы у пульта.
Ух ты!
За ожиданием и «переговорами» прошёл уже практически час!
Значит – пора и правда – на ужин. А то вон: коленки, гады такие, дрожат!
То ли от голода, то ли от волнения.
Но скорее всего – от банального перенапряжения!
Когда он нормально спал за последние несколько дней?!..
 
«… ну вот не могу я равнодушно смотреть на этот волшебный божественный Дар – женские ножки! Вот уж точно рассчитал этот парень, в-смысле – Господь Бог! – чтоб ни один самец не мог бы не возбудиться, посмотрев на это чудо!!!
Но пытки и истязания над ними позволяют достичь этого самого возбуждения ещё быстрее! И с лучшей, если мне позволительно так выразиться, эрекцией!!!
Вот с пальчиков, изящных и пикантно кривеньких, я и начал.
Когда содрал первый ноготь, она аж завыла, задёргалась всем телом! А как начала биться и ругаться моя Надюша там, у стенки! Хе-хе!
Но я сделал вид, что не обращаю внимания, и продолжил разговор со своей новой «пассией»:
– Ну, как тебе, ласточка? Видишь, как я забочусь о твоём свободном времени? Теперь тебе на ножках педикюр не нужно будет делать! – а про себя добавляю: «если б допустить хоть на секунду мысль о том, что ты из моего подвала выйдешь живой!»
Принимаюсь за второй ноготь. Ну, тут пришлось вначале под ним слегка скальпелем плоть-то – подрезать: а то плоскогубцами никак ухватиться не мог. И когда подрезал, и когда тащил его, уперевшись другой рукой ей в промежность, она снова верещала, и куночка под моей ладонью конвульсивно сокращалась!
Божественные ощущения!
Восторг!
Ну, с другой стороны, ведь по той же Библии выходит, что женщин Бог создал – двух. Одну – вместе с Адамом, из глины, а вторую – уже из его ребра.
Ну, будем честны: тут он всё равно дал промашку. Не получилось и из второй – достойной и верной «боевой» подруги для его любимого детища. Мужчины. А получилась только склочная, капризная, ворчливая и вечно всем недовольная сволочь! Ничего и никому просто так не дающая! А – за деньги. Ну, или, если говорить про жён – за сытую и обеспеченную жизнь…
Так вот: я готов поспорить на свою шляпу, что перед уничтожением той, первой, совсем уж, видать, неудачной, вредной и сволочной, и Господь, и Адам – уж не отказали себе в удовольствии провести её предварительно через все муки ада!
То есть – запытали до смерти!
Радуясь, как дети, что подлая гнусная сварливая тварь извивается в муках и вопит!
А уж кто подсказывал Адаму, что и как делать: дьявол, или сам непосредственный Создатель – это я судить не берусь. Для этого у нас есть теологи-теоретики…
Но вернёмся от идейной базы – к практике. Взялся я после первых двух ногтиков на её правой ножке – за левую.
Вот уж снова крику было! И визга, и стонов! И проклятий. (Это – со стороны Надечки! А погоди ж ты у меня! Разозлишь – я и тебе повыдергаю! Предметы для нанесения педикюра!) Смотрю, девушка созрела. Да и я готов.
Снимая штаны, подумал, не переборщил ли я сегодня. С противовесами, раздвигающими её милые ножки – на каждой по сто пятьдесят кило! А вряд ли они (То есть – ножки!) могут выдержать более, чем по двести, не выворачиваясь из суставов, и не отрываясь от торса! А мне здесь – море кровищи, как уже говорил – ни к чему! Я во-первых – брезглив, а во-вторых – не люблю возякаться с тряпкой и ведром!
Но пока решил – оставить, как есть.
Уж больно хорошо ножки растянуты!
А уж как куночка её напряглась, подёргиваясь. В предвкушении!
Не волнуйся, голубка! Мой красноголовый воин не заставит себя ждать!..» 
 
«… и вот я его достал. Подхожу вначале несколько сбоку, к её личику: уж лёжа на спине она может глазками-своими-алмазками видеть всё вокруг – прекрасно!
Показываю, приподняв и раскачивая им из стороны в сторону:
– Смотри, солнышко! Какого я тебе жеребца-то качественного приготовил! Вот! Сам замерял: двадцать три (Ну, это я, положим, чуть преувеличил! Но – самую малость!) сэмэ! И все они – к твоим услугам! Ну как? Начнём?
Она уже ничего не говорит, но зато прищуривается, и плюёт в меня.
Ну, мне к этим финтам, оскорблениям, и прочим проявлениям нетолерантности к нам с моим другом – не привыкать! Помазал я слюной, стекавшей с моего лица,