Грозный ветер еще сильнее пытался сорвать с персонажей их шапки. Скоро будет пурга. Они пару минут молчали, разглядывая то друг друга, то что-то на небе.
—Слушай, ты как хочешь, а я пойду. Мне нужно еще бабушку проведать. Сюда я пришла первым делом. Просто из-за воспоминаний.
—Хорошо, удачи тогда.
—И тебе. — после чего она развернулась и ушла, чуть слышно напевая себе под нос милую песню. Так и закончился их ночной диалог.
Весьма много хотелось обдумать, сидя здесь, ведь тут всегда рассуждать было легче, ведь это было второе место, где Грише так спокойно. И даже начинающаяся пурга не пугала его. Просто раздражающая мелочь. Куда важнее сейчас становились мысли. Мысли о ней. Кто она, как он может не помнить ее, если знает всех ровесников из Заводово? Большинство уехали отсюда, лишь изредка заезжая, чтоб проведать своих родителей или бабушку с дедушкой, но даже тех он помнил в лицо. А кто она - Горев определенно не знал.
Спустя минут десять размышлений и на эту тему, и на что-то более отвлеченное он встал, стряхнул с себя небольшой слой снега, такого белого и чистого, отражающего не слишком яркие лучи лунного света, переливаясь разными цветами. И все же пришлось пойти обратно к себе.
Глава 3. Пир во имя гостей!
После данного происшествия прошла ночь. Сны были размытые, с воспоминаниями всех, кто жил с Гришей в детстве. Какие были взрослые, какие были дети — все это он помнил. Проснувшись, он почувствовал неприятный груз на теле, будто и не ложился спать. Но все это легко сняло как рукой кружка кофе и сигарета. Вся усталость прошла и появилась некая энергия на рабочий день. Вновь небольшие заказы на написание текстов для корпоративов, праздников. Ничего нового.
Так бы и прошел весь день, но сегодня нашего героя позвали на застолье в честь приезда Анны. “Что ж, неплохой способ узнать человека еще лучше, не правда ли? - спрашивал сам у себя Гриша. Предвкушение данного мероприятия заставило день продлится подольше. И сейчас какие-то размышления вбивались в голову довольно-таки неожиданно неприятно. А неприятным это становилось только из-за того, что оно мешало писать. Но тем не менее план не был нарушен. И вот, наступил вечер, настолько ожидаемый, что сердце могло выпасть еще дома оттого, что он хотел вновь ее увидеть. Вспоминая ее аккуратные черты лица, небольшие руки, укутанные теплым пальто и тем шарфом, бордовым, как вино, Гриша будто пьянел.
Спустя уже полчаса он сидел в доме Настасьи Петровны, куда были приглашены и другие соседи, не занятые в это время ничем по типу работы по дому или же починкой своей машины. Кто-то все же не пришел. Один из таких людей был Павел Семенович Иудов. И было у него кличка “Иуда”, но прозвали его так только из-за фамилии. Никто пока не видал бы, чтоб он предавал кого-то. О нем говорят так: “Раньше дружил со всеми, а после смерти жены стал нелюдим”. Как казалось Григорию, у него была депрессия от утраты близкого человека. Но перенесемся от грустного к более радостному событию.
Хоть все и пришли, разговаривали насчет Анны, но самой Анны не было. Настасья Петровна все говорила, что сейчас придет. Сидели так минут двадцать. Кто-то уже начал пить за здоровье кого бы там ни было. Да и за саму виновницу торжества пили. И вот, звуки подъезжающей машины. Кто мог, тот посмотрел в окно. Это приехала какая-то современная машина, откуда и вышла все в том же пальто и наряде внучка. Гриша улыбнулся, сильно улыбнулся, что это выражение лица нужно было сфоткать и показывать всем, как эталон самых искренних чувств. Из тени, со стороны машины, которую было не видно из окна, появился парень, крепкий и напыщенный. Сразу показалось странным, как он был одет. Вроде бы зима, холод, а он будто чхал на это и оделся в одну толстовку и штаны, на два размера больше его талии. Они оба зашли в деревушку. И все так начали радоваться, включая саму Настасью Петровну. Она сразу же ринулась расцеловывать свою внучку, будто вчера они и не встречались. Они крепко обнимались в этот момент. Но вместо того, чтобы глядеть на их милую встречу, Гриша рассматривал этого амбала, если так можно выразиться. Бритый начисто парень с острыми скулами, густыми бровями и уже начавшим покрываться морщинами, как казалось нашему герою, лицом. Мужики, сидящие за столом, вставали, чтоб также обнять знакомую им жительницу, приехавшую спустя столько лет отсутствия, а еще пожать руку новоприбывшему гостю. И он не стал исключением.
Все уселись по своим местам, теперь даже Настасья Петровна сидела за столом с рюмкой. Каждый вставал и что-то говорил в честь таких гостей. Гриша не хотел вставать, но пил на ура. Когда все уже напились и начали распевать любовные песни, что-то очень сентиментальное, тот вышел на улицу в той же шубе. Достал из кармана сигарету и закурил. Отсутствие в этот вечер сильного ветра помогло поджечь ее. Из дома все так же громко доносилась уже и музыка на гитаре. Как фон, очень даже разбавляло вечернюю тоску, что ли. Послышалось открытие двери в дом. Рядом кто-то встал и также закурил. Он посмотрел вбок и вновь увидел ее. Но уже без перчаток, из-за чего ее руки покраснели очень быстро на холоде.
—Чего такой покинутый сегодня на вечере? Бабушка рассказала мне, с каким выражением лица ты смотрел на мои фотографии из Москвы. Увидел этого амбала и сразу подумал, что всему конец? — говорила она, явно понимая Гришины ощущения, будто и сама пережила такую ситуацию.
—Да нормально все, перебрал с алкоголем, наверно. — соврал в свою очередь тот.
—Не ври. — с усмешкой ответила она, ударив слегка его по боку.
—А зачем мне врать?
—Да знаю я вас парней, молчат и переживают циклоны эмоций внутри. И каждый готов доказывать, что все нормально.
[left]—Ладно-ладно, психолог деревенский, оборвались мои