Под игом чудовища.

подошёл, поспешил и сам сесть на другой, чтоб не нарушать Устав, запрещающий садиться первыми нижестоящим чинам, – Слушайте же, капрал. И помните – каким бы ни был ваш ответ, информация о том, что я вам сейчас расскажу, не должна ни при каких условиях покидать стен этой палатки!
 
То, что ему придётся возглавить экспедицию для сбора разведданных, пусть и «сверхважных и судьбоносных» для родной страны, лорда Дилени вовсе не порадовало.
Он предпочёл бы, если честно, какой-нибудь более простой и лёгкий способ самоубийства. Потому что все предыдущие попытки «разведки» или даже просто – проникновения на запретную территорию, сейчас оккупированную, и, похоже, неплохо освоенную лордом Хлодгаром, заканчивались плачевно.
Это если говорить мягко. А если просто и без изысков высокого штиля – полным крахом. И огромными потерями. В тех двух случаях, когда войска Тарсии пытались провести предварительно, перед планируемым вторжением, разведку боем.
Но сейчас лорд Говард дал хоть какую-то надежду на благополучный исход: на то, что вероятность быть убитыми при условии соблюдения маскировочных мероприятий весьма мала, указал сам лорд Юркисс.
Эту тварь, этого хитро…опого маньяка-извращенца, знала в Тарсии каждая собака. Хотя бы по слухам. А они, разумеется, преувеличивали. Но даже если и так – всё равно заключённый в подвалы Клауда лорд казался монстром и гнусным развратником.
Иногда лорд Дилени жалел, что королевская стража сама не стала, и вассалам лорда не позволила просто растерзать его в его же замке, при аресте.
Но то, что у этого ублюдка мозги работают лучше, чем у кого бы то ни было в Тарсии, да, пожалуй, и во всём Семиречьи, сомневаться не приходится. Как по некоторым намёкам, оброненным то тут, то там кое-кем из высшего руководства армии, сделал выводы лорд Дилени, именно благодаря рекомендациям этого чудовища в человеческом облике они и держатся до сих пор. И даже очередные монстры Хлодгара не пугают армию, вооружённую вполне адекватным оружием, предложенным именно опальным лордом.
Ведь чего греха таить – именно он предоставил государственным кузням древний рецепт ковки и закалки стали, полученной из уникальной руды из рудников горы Ыыблыс. И именно его рекомендации и древние секреты некоего забытого манускрипта о ковке и закалке этой самой стали сделали наконечники армейских стрел и копий способными пробивать любые панцири, кирасы и щиты не сгибаясь и не разлетаясь вдребезги! И то, что сейчас казна пополняется каждый год очень даже приличными суммами от продажи этих изделий как соседним, так и отдалённым странам, заслуга как раз лорда Юркисса.
Да и многие его стратегические советы оказались чертовски актуальны.
В-частности, насчёт двух фланговых валов-рвов, пятнадцатифутового тына, выводящего теперь прорвавшиеся легионы наземных тварей (Не называть же их – «пехотой»!) к «бутылочному горлышку» между тыном и рекой, прямо к частично восстановленному валу Адриана. А ведь всего десять-двенадцать лет назад такие сложные и трудоёмкие работы, как установка огромного количества тяжеленных стволов и расчистка дна заплывших смытой дождями и снегами землёй рвов казались бессмысленной тратой времени.
И как же всё это выручает и выручило их теперь!
Нет, то, что садист-маньяк невероятно умён и прозорлив, сомнения не вызывает. Как не вызывает сомнения и то, что наверняка у мерзавца в рукаве припрятан ещё не один секрет, которые он придерживает, чтоб выторговать ещё несколько лет отсрочки исполнения вынесенного ему Конклавом и Советом приговора… Но в данном случае лорд Дилени отлично понимает и то, что сверхумная сволочь, засевшая, словно мерзкий паук, в подвалах королевского замка в комфортабельных камерах-пещерах, вероятней всего рассчитала и возможность сравнительно безопасного проникновения отряда разведчиков на запретную и отлично охраняемую территорию врага.
И вот теперь им нужно проверить, насколько эти расчёты окажутся правильными.
Не слишком-то бодрящее ощущение.
От осознания того, что первый отряд в составе роты, и второй – уже полка, пытавшихся сделать это «с боем», и около двадцати маленьких, плюс с десяток тех смельчаков, кто двигался вообще поодиночке – или разбиты в пух и прах… Или просто – пропали. И чудом спасшиеся свидетели-выжившие рассказывают такие страсти, что хоть детские рассказики-страшилки пиши, хоть картины рисуй – наподобии летописных, про искушения святого Антония.
Потому что оборона у врага – куда там даже валу Адриана! Эшелонированная и отлично охраняемая в самом опасном месте… А место такое – только одно. Узкий каменистый перешеек у залива зеркальных рыб. И с «их» стороны чёртов перешеек охраняет замок Милдред.
Поэтому, глядя в честные и светящиеся просьбой, а точнее – почти неприкрытой мольбой, глаза Главнокомандующего, лорд Дилени думал. Лорд Говард, конечно, мужчина храбрый и безукоризненно честный. И врать сознательно не будет. Но он мог быть просто введён в заблуждение тем, кто в искусстве вводить в заблуждение, (Проще говоря – врать!) коварно убивать, и загребать жар чужими руками, равных себе не имеет.
Молчание затянулось на добрых полминуты. Затем лорд Дилени сдался:
– Милорд. Я согласен возглавить эту чёртову экспедицию. Однако у меня есть одно условие.
– Отлично! В-смысле, отлично, что вы согласны, лорд Дилени. А что это за условие?
– Я хотел бы, если только это не нарушает законодательство Тарсии, перед походом лично переговорить с… Лордом Юркиссом.
Лицо лорда Говарда сразу вытянулось, и на нём проступили сильнее обычного морщины. На чело словно набежала туча, а тонкие изящной формы губы поджались.
Поколебавшись, лорд Главнокомандующий, словно через силу, выдавил:
– Это, вообще-то, вот именно – противозаконно. Узнику запрещено общение с внешним миром. Любые его контакты с посторонними, как считает его Величество…
– Могли бы помочь узнику в организации побега! – закончил за вновь замявшегося вельможу лорд Дилени, – Это мнение его Величества отлично мне известно. Однако. Король не считает зазорным или неуместным для своей чести прибегать к советам этого узника, буде в них возникает спешная надобность. И вы, милорд, как никто другой, прекрасно представляете себе всю ценность этих советов и консультаций. Поскольку его Величество назначил именно вас тем единственным звеном, что связывает… – лорд запнулся буквально на долю секунды, прекрасно понимая, что назвать, как и положено, мерзкого извращенца мерзким извращенцем в лицо его родного дяди будет не совсем корректно, поэтому заменил определение, – узника королевских подвалов с внешним миром.
– Могли бы и не щадить моего самолюбия, лорд Дилени. Я прекрасно осознаю, что являюсь кровным родственником мерзкого извращенца. Выродка. Чудовища. Что, разумеется, бросает тень на наш герб и всю династию Говардов. И каким бы словом вы его не назвали – всё равно это слово будет недостаточно ёмко, чтоб выразить весь ужас и всю ненависть, что вызывает упоминание имени лорда Юркисса у не то, что у представителей Двора, а и у последнего простолюдина. И то, что на мне лежит эта гнусная обязанность – служить передаточным звеном! – сильно тяготит меня. Но поскольку я поклялся в своё время исполнять этот Долг, снимать с себя эту ношу я не могу и не имею права.
Вот что я думаю. Я, конечно, на свой страх и риск могу провести вас для беседы с лордом Юркиссом.
Однако не могу гарантировать, что он вообще захочет встретиться. Или, согласившись на такую встречу, отвечать на явно имеющиеся у вас вопросы. Ведь он даже со мной общается по некоторым… э-э… аспектам дел лишь тогда, когда считает нужным. Хотя…
Советы даёт.
И обычно – дельные.
– Благодарю, милорд. Я действительно высоко ценю вашу готовность рискнуть ради меня тем, чтоб навлечь на себя немилость или гнев его Величества. Но мне и правда очень нужно переговорить с лордом Юркиссом. И, если возможно, наедине.
Я чувствую, что, скорее всего именно от исхода этого разговора будет зависеть и успешный исход нашей предстоящей миссии.
– Что ж, лорд Дилени, я верю вам на слово. Раз вы так считаете, я готов рискнуть.
И вовсе не потому, что симпатизирую вам лично. – лорд Говард покачал головой, тяжко вздохнув, – А потому, что и сам верю в то, что именно от советов этого чудовища зависит успех или провал вашего похода.
Собирайтесь, я спущусь во двор.
 
Собираться лорду Дилени долго не потребовалось – когда прибежавший дежурный вестовой доложил, что к Милдреду приближается кавалькада всадников со штандартом Главнокомандующего, лорд Дилени сразу приказал переодеть себя в походное платье. И сейчас он просто привесил к поясу ножны с мечом и кинжалами, и тоже спустился во двор – лошади уже поджидали, как и свита лорда Говарда.
Ехать пришлось долго: они двигались средним аллюром, который огромные и выносливые кони немногочисленной теперь стараниями всё того же лорда Юркисса кавалерии могли выдерживать все семь часов, пока добирались до столицы, и выдерживали, пока перед всадниками не возникли ворота и подъёмный мост Клауда.
Сдав лошадей заботам конюхов и слуг, лорд Говард сразу двинулся ко входу в королевские подвалы, сделав жест лорду Дилени, и приказав остальным своим спутникам:
– Вольно. Свободны до особых распоряжений.
Пока проходили по многочисленным лестницам спусков и коридорам-ходам, соединяющим подземелья замка в огромный запутанный лабиринт, из которого непосвящённый вряд ли вообще выбрался бы самостоятельно, лорд Говард не произнёс