Кубики и погремушки.

восьмые извинения, искренние и покаянные, приняты.
- Тогда начнём, пожалуй. Как говаривал Гамлет, втыкая рапиру в отчима.
- Он так не говорил.
- Ну и ладно. Не суть. Но – начнём.
Зонд долетел до места, где покоилась лежавшая под углом градусов в тридцать к дну тарелка-юла за пять минут. Правда, при этом он совершенно скрылся из прямой видимости. Джо откинул планшет на предплечьи:
- Давай изображение с его камеры.
- Включаю.
Возникла картинка: чёткая и контрастная. Вода! Быстро несущаяся под слегка раскачивающейся камерой. А вот камера зависла.
Вода стала приближаться: зонд включил лебёдку. И вот уже вокруг камеры голубая, а затем – синяя среда. Вскоре пофиолетовевшая. После двухсот метров абиссаль стала совсем чёрной. Микроп включил сканнер. Появилась картинка: парочка рыб, и что-то огромное, круглое, поистине пугающее, возникло метрах в ста от камеры. Отсюда, с «высоты», корабль поражал воображение: в диаметре в нём было метров сто. А то и больше!
Когда микроп опустился на наружную поверхность, ощущение напряжения спало: пошла работа. Вот микроп развернул камеру, его клешни-манипуляторы отсоединили крюк тросика с грузом-утяжелителем на конце: чтоб не снесло течением! И можно было легко найти на обратном пути. А вот камера бодро побежала вперёд, по плавно загибающемуся корпусу. Но вот и дыра.
Отсюда, с её кромки, хаос, царивший внизу, под проломом, повергал в растерянность: что это?! Точнее – что это было? И как понять, где здесь – двигатели, а где – всё остальное?!
- Отвечаю на ваши невысказанные вопросы. Двигатели превратились в пыль. Вернее – в газо-пылевое облако. Почти такое же горячее, как хромосфера нашего солнца. А не испарился остальной корабль только потому, что имелись тут защитные переборки вокруг этого отсека. Которые, как видите, сработали. Поскольку были из того же материала, что и корпус.
- Дай догадаюсь. – Джо сердито сопел, - А в этом конкретно месте наружная броня сделана тоньше, как раз именно на такой случай – чтоб весь выброс ушёл наружу!
- Точно. Он туда и ушёл. Но к счастью для жителей этого государства, там, в глубине, имеется один открытый люк – похоже, не сработала автоматика, запиравшая его. И для гидроидов такая неисправность оказалась фатальной. Погибли все. Ну, кроме того, что остался на мостике. Бронекапсула которого сработала надёжно.
- Понятно. Ну, пусть микроп начинает спуск. А ты направь его туда, где интересней всего!
- Поясни конкретней. Для кого – интересней. Для нас, или для вояк, инженеров, историков или социологов.
- Ого, сколько возможных приоритетов! Нет, плевать нам на вояк. Хотя… Есть ли возможность отломать, или оторвать, или отрезать кусочек той самой знаменитой наружной брони? Как раз и продали бы! Воякам.
- Отламывать ничего не придётся. Внутри корпуса полным-полно таких осколков. Подходящий микропу по размеру я уже выбрала. Но таскаться с ним по внутреннему пространству смысла не вижу – подберёт на обратном пути. Так – куда?
- Туда, где интересно нам!
Изображение на камере вновь стало схематичным и резво двинулось вперёд: микроп перебрался на внутреннюю поверхность корпуса, побежав по ней с помощью магнитных присосок. Металл, стало быть, вполне нормальный. Хоть и сверхпрочный. Джо невольно попытался пошкрести пальцами (В скафандре, разумеется, ничего из этого не вышло!) подбородок: вот же блинн… Пора опять мазать морду кремом от обрастания волосяным покровом.
Мимо груды обломков непонятного происхождения и назначения они промчались на всех парах по «потолку»: даже Мать сказала, что она ничего в них не понимает. Пока. Потому что слишком уж чуждые тела и потребности у этих гидроидов. Мало ли какую они предпочитали мебель, еду, и приборы.
Но вот микроп пролез через полуоткрытый люк чудовищных – три на четыре метра! -  размеров, и оказался в чём-то вроде пятиметрового кольцевого коридора, идущего на значительном расстоянии от наружной брони: похоже, один из основных путей экипажа, служащий для сообщения и прохода к разным частям внутреннего пространства.
- Мать. Вот удосужился спросить. У них внутри – была вода?
- Да. Только вот её состав сильно отличался от местной, пресной.
- Ну и ладно, что отличался. Главное – они внутри своей посудины – плавали? Да и вообще: как они жили? Ведь тут, наверное, всё электричество… Нужно было как-то изолировать, раз вода – солёная? А как же работали моторы? Да и вообще – всё оборудование?!
- Естественно, приходилось всё изолировать. Капитально. А кое-где, насколько я поняла, они и воду использовали как проводник, или часть конструкции, или энергосистемы. Сейчас трудно разобраться – сюда бы учёных с большим электронным мозгом. А как жили… Вот сейчас мы как раз и побываем в одной из кают экипажа: я нашла приотворённую дверь.
 
Внутри так называемой каюты царил хаос ещё похлеще, чем на месте взорвавшихся движков. Над «головой» микропа медленно проплывало нечто, похожее на полупрозрачную сеть. С утолщениями.  К стенам огромной, двадцать на двадцать, каюты, прикреплялись разные предметы – и крючками, и магнитными захватами, и просто – защёлками… Только вот предназначения этих предметов ни Джо, ни Пол, ни, как выяснилось, когда спросили в лоб, даже Мать, не понимали. Разве что огромных тюбиков, похожих на увеличенные раз в десять тюбики от зубной пасты: Мать сказала, что в них хранилась… Пища!
Джо заставил микропа изловить один такой. Ну и ничего не узнал! Потому что тонкий корпус сминался, но из выходного отверстия ничего не «выдавливалось».
- Ну и где эта самая пища?
- Растворилась. В воде озера. Но тут есть и невскрытые тубы. Вот только как открывалась их крышечка, я пока понять не могу. Не имеется ни резьбы, ни защёлки. Только мембрана. Которая убиралась… Телепатически, что ли?
Джо снова фыркнул. Пол вздохнул:
- Может, ты всё как всегда зафиксируешь для истории, а мы пока двинем с микропом дальше?
- Разумеется. Однако там, дальше, лишь запертые каюты и выход во что-то вроде оранжереи.
- Чего?
- Как?
- Не знаю, что это было на самом деле. Но всю центральную часть корабля занимает огромное помещение, где имелись стеллажи и полки. С явно росшими тут когда-то не то – водорослями, не то – грибами. Подводными. Сейчас, конечно, давно сдохли они все.
- Погоди-ка… Если эта штука грохнулась в местное озеро… И если в корпусе имелся пролом… И выход из «оранжереи» тоже имелся свободный – может, все местные аборигены погибли от… Инопланетного заражения?!
- Вот уж нет. Об этом аборигены подумали. И в этом озере до сих пор имеется самая большая концентрация хлорной извести! Согласно моим расчётам учёные очень быстро выяснили, чем можно обеззаразиться от пришельцев и их бактерий и вирусов. И уж – позаботились. Даже если бы гидроиды до этого не погибли все, то уж от извести – точно умерли бы! И они, и все их микробы-бациллы убиваются этой штукой с гарантией. Даже в малой концентрации.
- Хм-м… А жестоко.
- Зато – вот именно, с гарантией! Да и земляне в двадцать первом веке поступили бы с инопланетной заразой так же! Чтоб – с гарантией!..
Джо поинтересовался:
- А какие ещё помещения нам на корабле доступны?
- Сейчас микроп туда прибежит.
Микроп добирался до очередного помещения, расположенного прямо над днищем корабля, огромного трюма, ещё пять минут.
Джо стал ржать, Пол принялся ругаться:
- Чёрт! Проклятье! Блинн горелый! Да чтоб вас!..
Чудовищной толщины груда предметов, во всём аналогичным тем, что имелись в давешнем подвале Министерства науки и техники, воздымалась практически до подволка грузового трюма.
- Ну и на кой … они всё это куда-то везли?!
- Может, они – межзвёздные торговцы? И везли всё то, что произведено на прародине – в колонии?
- Чёрт! Это что же получается?! Где-то во вселенной есть ещё такие твари? Живые?! А ну – как захотят колонизировать и Землю?!
- Вряд ли. Судя по гипердвигателям они откуда-то совсем уж издалека. Из центра вселенной. Где как раз много водных Миров.
- А почему они производили всё это добро – только там, дома, а не делали прямо в своих «колониях»?
- Вряд ли когда узнаем. Разве что, как поступили и местные учёные, продадим координаты планеты тому самому Массачуссетскому технологическому. Или – Университету ксеноистории и социологии.
- Но у них как раз – с инопланетной технологией – туго.
- Зато если кто и сможет вычислить хоть что-то про обычаи и традиции жизни осьминогообразных монстров – так это биологи. И социологи. И этологи. И медики-физиологи. Может, тогда и узнаем предназначение, пусть не всех, но хотя бы – части этих чёртовых артефактов!
- Ну, с точки зрения биологов-социологов-физиологов одно из назначений хотя бы одного предмета я могу объяснить хоть сейчас.
- Правда?! Мать! Ну-ка, ну-ка! Просвети!
- Вот именно. Я сканнером микропа «просветила» того парня, что остался в рубке. И пусть он сильно пострадал от времени, могу вычислить, что вот здесь, - Мать вывела картинку-схему на экран, - у него