Юпитер

что.
Питер смотрел на нее с ужасом. Во рту у него пересохло, он не мог ни слова сказать.
-Ладно, давай поскорее отъедем подальше, – решительно сказала Аня.
-Я замуж за тебя хочу, – произнесла она, когда Питер выехал на шоссе. После ее слов он чуть в другую машину не въехал, еле затормозить успел.
-Куда ехать? – спросил он в отчаянье.
-Знаешь парк Авиаторов?
-Да. Туда?
-Там довольно мало людей.
    Когда они приехали, и он припарковался, Анечка сказала:
-Пошли, прогуляемся. И серьезно поговорим. Думала, ты обрадуешься…
Питер не мог и слова произнести, его словно ступор поразил. Он не верил в происходящее и только выполнял то, что она приказывала. Он покорно пошел за ней, когда она взяла его за руку и повела за собой. Они оказались в довольно безлюдном месте среди деревьев, где сходились сразу три или четыре грунтовых дорожки. Где-то в отдалении ехали два велосипедиста. Недалеко от места, где Аня остановила Питера, пышно цвела черемуха, выглядевшая почти как очень пышный огромный букет ко дню рождения.

***3
    Глянув на цветущую черёмуху, Питер достал из кармана небольшой пакетик и протянул Ане:
-Это подарок.
-К тебе речь вернулась? – удивилась она, – Я думала, ты надолго онемел.
Подарок она положила в сумочку-кошелёк на своём поясе.
-Пошли, сядем на берегу озера.
Питер послушно пошёл за ней следом. В голове у него творилась нечто вроде хаотичного урагана, который менял направление каждую секунду, словно мечущийся на ветру огонь.
-А теперь говори! – приказала Аня, когда они сели на травянистый берег.
-Я все равно опасаюсь, – сказал Питер.
-Опасаешься меня? – изумилась Аня.
-Нет, опасаюсь того, что нас не поймут не только чужие, но и свои. И неважно, что мы не состоим в кровном родстве. Ментальность штука упрямая и крайне консервативная. Для начала мы должны ненавязчиво и методично подготовить всех к нашему соединению.
-И сколько на это может уйти времени?
-Смотря как действовать. Если по уму, то не много. Пойми, для всех объявление о наших чувствах явится шоком.
-Хорошо, я поняла. Ты мне главное скажи – любишь или нет!
-Люблю и очень давно. После нашего совместного отдыха на даче пять лет назад всех на свете девушек мне заменила учеба, а потом работа.
-Хотя бы обнял… поцеловал… а то сидит и рассуждает тут как на тактических учениях. Стратег.
-Если обниму, не смогу остановиться.
-То есть, хочешь сказать…
-Да, именно это и хочу сказать. Аня, мне 25 лет, я не железный. Пока держу себя в узде, но стоит хоть что-то… не смогу больше... Так что имей в виду. Даже когда ты просто за руку взяла, у меня в голове помутилось.
-Ладно-ладно, я поняла. Но как же тогда? Здесь ведь народ ходит.
-Здесь? Ты готова?
-Ну, а что? Мы современные люди. Не здесь, конечно, а где-нибудь в уединённом месте. У нас половина девчонок из класса еще на выпускном девственность потеряли, даже белые фартучки не помялись.
-А вторая половина?
-Вторая половина вообще с 13 лет начала постельные эксперименты. И только я одна до сих пор ни с кем и никогда… Ты зубы не заговаривай. Найди решение как мужчина.
-Сейчас мои родители в ресторане твой день рождения отмечают. Думаю, это очень надолго.
-Хочешь, я поведу машину? – спросила Аня, видя состояние Питера.
-Да, так будет лучше, – сказал он, пытаясь скрыть дрожь в руках.
    В его комнату Аня вошла первая и сразу увидела странный плакат на стене, прикрепленный необычно на штанге, которую было легко отвести в сторону. Аня сделала это, и за плакатом ей открылась стена вся сплошь увешанная фотографиями. На всех была запечатлена ее жизнь – дома, на даче, в колледже, в академии. Питер вошел следом и сжал ее сзади так, что она вздохнуть не могла.
    Через час, лёжа в его объятиях, она спросила:
-Почему ты так долго ждал?
-Ты была поглощена театром и учебой. Я точно помешал бы тебе в этом, потому что не смог бы делить тебя ни с кем и ни с чем.
-А сейчас?
-И сейчас.
-Хочешь сказать, что не дашь мне окончить институт?
-Ну… постараюсь временно подавить свои собственнические инстинкты.
-Временно? А потом?
-Потом будет видно. Каждую проблему следует решать по мере её возникновения.
-Боже, я думала, ты рохля, а ты монолит. Аж страшно становится.
-Я добрый, забыла? Особенно к тебе. Сейчас ни о чем не могу думать, но завтра решу вопрос о том, где нам встречаться и как начать кампанию с родственниками. Ты не встревай, я все сам разрулю.
-Давай просто прямо всем скажем и всё!
-Нет, так нельзя. Они слишком старорежимные, свято соблюдают традиции семьи и все такое. Много ты знаешь семей, которые кучкуют родственников до седьмого колена?
-И с кого начнёшь?
-С бабушки. Может быть, ею одной и обойдемся, поскольку она способна на все, и семья у нее в руках. Ее мнение – закон.
-Бабушка? Наша добрая, сердечная и мягкая как булочка бабушка?
-Именно! Её потенциал именно в сердечности, доброте и мягкости. Грубым наскоком можно всё испортить и восстановить всех против нас с тобой. Твоя задача вести себя, как ни в чем не бывало, и делать наивное лицо. Хотя кого я учу, актрису, способную любого провести. 
-Не зря тебя по работе повышают, умник – одно слово. И как это я так долго ждала, надо было намного раньше тебя совратить.

***4
    Питер и Аня тайно встречались уже неделю на съемной квартире. Только на третий день после дня рождения Аня вспомнила о подарке и наконец-то достала его. Это был изумительной красоты изящный перстенёк с бриллиантом. Такие обычно преподносят девушкам, делая предложение. На внутренней стороне кольца было выгравировано: "Будь моей". Однако Питер уговорил Аню пока не носить его, она лишь примеряла это маленькое чудо и пребывала в полном восторге. Она вообще теперь летала как на крыльях, ей хотелось рассказать о своем счастье всему свету. Наконец-то она получила то, о чем мечтала еще с 15 лет. Однако ее поражало то, что все ее подростковые мечты сейчас казались ущербными, в 15 лет она представляла любовь чем-то вроде романтических развлечений, а в жизни все оказалось совсем не таким. Ее каждый раз трясло, как только Питер входил в их тайное гнездышко, где она уже ждала его. Он даже раздеться не успевал, как она повисала на нем, словно обезьянка, обхватив его руками и ногами и впиваясь ему в губы, не давая дышать. Он пытался соблюдать предосторожности, старался случайно не придавить ее, не причинить боль. Анечка ни о чем не думала, потому что не могла, хотя не особо понимала все эти оргазмы. Тело ее во время секса сотрясалось от острых сладостных ощущений, и что это было – оргазмы или нет, она не знала. Определять это она даже не пыталась, просто уплывала куда-то и растворялась в их общем с Питером пространстве.           
    А Питер подолгу млел и наслаждался тем, что она лежит на нем сверху, копошится в его коротко стриженом ёжике на голове, трогает его лицо, ноздри, уши, пальцами приоткрывает закрытые веки, приподнимает губы и разглядывает приоткрывшиеся зубы, а потом целует лоб, щеки, виски.
-Я все в тебе люблю, каждую мелочь, – говорила она всякий раз, пока он отдыхал, держа ее за поясницу и прижимая к себе.
    Он съездил на дачу и долго обстоятельно говорил там с бабушкой, которая была поражена тем, что он ей сообщил. Ему пришлось даже рыться в аптечке, чтобы найти успокоительное, которое она уже года два как не принимала.
-Петруша… как я смогу? Я не справлюсь, ты ведь знаешь всю нашу родню, этих консерваторов и ретроградов, – говорила в волнении бабушка.
-Только ты и сможешь сказать им своё веское слово, – убеждал он её, – Ведь мы не делаем ничего незаконного, ничего противоестественного. Просто так нелепо сложились обстоятельства, и никто в этом не виноват. Но мы любим друг друга.
-И сразу хотите пожениться? Может быть, повременить… постепенно приучить всех к мысли, что вы будете вместе. Внезапность может вызывать неприятие и даже гнев. 
-Да что это значит – постепенно приучить к мысли? Как ты это себе представляешь? Я должен буду приходить к ее родителям в гости и вести пространные беседы с ними?
    В конце концов, бабушка решила действовать. И не в отдельности с каждым из своих детей с их супругами, а главное, с племянниками, которые могли давно забыть о том, что Анечка им не кровная родственница. Она объявила общий семейный сбор и совет, для чего Питер обещал снять банкетный зал ресторана. Бабушка одобрила этот план:
-Ты прав, сначала нужно накормить и напоить эту алчную толпу, и только потом ставить перед фактом. Вы с Анечкой войдёте, когда я пришлю тебе смс.
    Мероприятие назначили на ближайшую субботу, то есть через три дня. Питер долго думал, но все-таки поговорил с матерью. Правда, разговор состоял из его фразы:
-Мама, мы с Аней любим друг друга и хотим пожениться.
Мать застыла на месте, потом медленно села на стул.
-Как это возможно? – спросила она и сама же ответила, – Ах, ну да, Анечка тебе не кровная родственница. Но это убьёт Марину. 
-Почему? – спросил Питер.
-Потому что тогда все знакомые и друзья узнают, что Аня ей не родная. А она всю жизнь говорила, что сама ее родила.
-А нам-то что делать? Я ждал с 20 лет, когда смогу ей признаться.
-Да-да, понимаю. Нужно папу с работы дождаться.
-И что? Пойми, даже если вы вместе со всей родней будете против, мы все равно…
-Да… конечно. Позвони папе, вдруг он может приехать раньше.
    Отец Питера, как старший из пяти братьев, являлся самым уважаемым и умным в их большой и разномастной семье. Он занимал немалый пост в госструктуре и имел многочисленные связи. Семья состояла из братьев с женами, кузенов и кузин, теток и дядьев, бабушек и дедушек, родных племянников, двоюродных и т. д. Имелся даже один родственник четвертого колена, и его семья, жена и две дочки, так же входили в общую семью Коростелевых, поскольку носили ту же фамилию. Так шло много лет, еще со времён деда. Бабушка и дедушка Питера являлись ядром семьи Коростелевых. Даже после смерти деда его так и продолжали чтить как патриарха. Отец Питера был старшим из пятерых сыновей деда и бабушки. Еще у бабушки имелись три младших сестры, а у деда – брат инвалид. В общей сложности взрослых членов большого семейства на данный день насчитывалось около 40 человек. Количество детей никто уже не считал, поскольку оно регулярно увеличивалось.
    Коростелев старший приехал через полчаса. Питер молча сидел за обеденным столом и готовился к битве не на жизнь, а на смерть. Отец, выслушав жену, внимательно посмотрел на сына и спросил:
-Ты окончательно все решил?
-Да, – ответил Питер. 
-Тогда будь готов объяснить все семье.
-Я готов, – сказал Питер уверенно. 
-Но для начала, до семейного совета ты должен поговорить с родителями Ани. Следует подготовить Марину, учесть ее чувства и переживания. 

***5 
    Выслушав Питера, Аня сказала, что поговорит с матерью сама и только потом позовет его.
-Я ведь будущая актриса, к тому же очень люблю свою мамочку. 
    Так они и сделали. Питер вошел в квартиру Аниных родителей после их разговора с дочерью. Ему оставалось только сказать, что он безумно любит Аню и на все для нее готов. Его слова и весь его вид при этом убедили Марину. Слава богу, она не плакала. Питеру было бы очень трудно, он всегда терялся при виде плачущих женщин. Когда он произносил свою короткую речь, Аня сидела рядом с матерью и обнимала ее. Отец Ани